Читать книгу - "Не убоюсь я зверя - Валентин Леженда"

— Тебе бы только стрелять да стрелять, — ответил я, — отдохни чуть-чуть.

Толпа выливалась на огромную площадь.

Площадь эта носила имя одного из самых первых протекторов. В небе парил подвешенный к гравипоплавкам огромный информационный экран, принадлежащий одной из корпораций.

Экран работал.

На нем ярко горело послание:

И когда Он снял седьмую печать, сделалось безмолвие на небе, как бы на полчаса.

И я видел семь Ангелов, которые стояли перед Богом; и дано им семь труб.

Посредине площади прямо на обгоревшем танке стоял мужчина в терновом венке.

Холодный ветер разносил над толпою его слова:

— Молчание на небе указывает на торжественность. Когда будет снята седьмая печать, а это уже произошло, все небо умолкнет, потому что предстоит великая смена веков. Закончится век Божьего долготерпения и настанет время гнева Божьего.

— Какой-то… абсурд, — тихо проговорила Клото. — Что мы здесь делаем?

— С седьмой печатью появится семь труб! — разносилось над площадью. — Они и есть содержание и смысл седьмой печати. Семь печатей снимаются втайне, а семь труб звучат открыто для всех.

— Он объясняет им послание! — догадался Танатос. — И они слушают его, невероятно…

Я покинул толпу, оставив площадь далеко позади. «Жнецы» верными псами катились за моей спиной. Уйдя достаточно далеко, я зашел в первую попавшуюся дверь.

Скорее всего, это был один из офисов «Импланты». Тут уже поработали мародеры. На полу среди мусора валялась механическая рука, с жужжанием сжимавшая и разжимавшая железные пальцы.

Я извлек из кармана мнемописьмо и раскрыл его.

Отец Тэтлиш выглядел сильно взволнованным.

— Что случилось? — спросил я, не понимая этой странной перемены.

— Третье включение, — усмехнулся священник. — Оно последнее.

— Как? Ты заказал трехразовый кристалл?

— Извини, — отец Тэтлиш горестно развел руками, — но на более совершенную модель у меня не хватило денег.

— Но настоятель монастыря сделал копию!

— Она тоже недолговечна.

— Выходит, мы видимся с тобой в последний раз?

— Увы, Паромщик.

— Почему ты сразу мне не сказал?

— Потому что слишком хорошо тебя знаю. Ты бы ни за что не стал включать его в третий раз.

— Ты прав…

— Вот видишь. Смирись с тем, что я умер. Зачем тебе эта иллюзия? Я буду жить в твоей памяти. Пока ты помнишь обо мне, я где-то по-прежнему существую.

— Мне многое нужно тебе сказать, а у нас нет уже даже получаса.

— Не важно… говори, что тебе удалось узнать.

— Послания и «нарывы», их источник един.

— Я догадывался.

— Правда?

— Нужно научиться понимать очевидное. Что еще ты узнал?

— Их посылал… я до сих пор не уверен… некий искусственный разум…

— Компьютер?

— Не знаю… но эта штука определенно не с нашей планеты. Он как-то вмешивается в информационную сеть, пытаясь влиять на нас.

— Машина, возомнившая себя Творцом?! — рассмеялся отец Тэтлиш. — История старая как мир.

— Нет, не то… — Мне трудно было подобрать нужные слова. — Понимаешь, когда я беседовал с ним, меня не покидало странное чувство, что передо мной на самом деле всего лишь искусно воссозданный муляж.

— Продолжай…

— На мое сознание что-то воздействовало, и я видел то, что хотел видеть, а не то, что было передо мной на самом деле. Кто-то пришел помочь нам… но кто… я до сих пор не могу дать однозначный ответ… Я видел странные библейские картины. Их было трудно отличить от реальности. Я сам был их частью… Одновременно и действующим лицом, и посторонним наблюдателем. Кому под силу такое?

— Действительно странно…

— Допустим, что это все-таки машина, чужая и непостижимая. Совершенная самоорганизующаяся система. И эта штука, изучив всю человеческую историю с самого момента появления людей во Вселенной, смогла выделить самое важное. То, что действительно может нам помочь, а мы… пытались ее уничтожить. Мы не видим и не слышим то, что она хочет до нас донести. Это символы… но я… кажется, понял их смысл. Совсем немного, но, кажется, понял… и этого хватило, чтобы испугаться.

— Что же тебя смущает?

— А что, если это все-таки Бог?

— Ну и что? — Отец Тэтлиш улыбнулся. — Даже если и так, разве ты готов изменить после этого свои прошлые поступки, мысли, изменить то, что ты собираешься сделать?

— Нет.

— В таком случае тут не о чем спорить. У тебя есть цель, может, она и не такая, как у других, но разве это плохо?

— Наверное, ты прав.

Странно, но после этого разговора мне действительно сделалось легче.

С кем я мог поговорить о том, что узнал? С Танатосом? Клото? Дэмиеном? Нет, они бы не стали меня слушать.

Они глухи.

Вся нелепость происходящего заключалась в том, что я делился своими сомнениями не с живым человеком и даже не с роботом, а с искусственной копией мертвеца.

Просто я говорил сам с собой и не замечал этого.

— У нас осталось пять минут! — предупредил отец Тэтлиш. — Скажи, тебе удалось разыскать Того Кто Должен Прийти?

— Пока еще нет.

— Почему?

— Это теперь зависит не от меня. Монахи твоей церкви обещали помочь.

— Но они не смогут защитить его!

— Поэтому вам нужен я.

— Не забывай, ты согласился помочь добровольно.

— Все верно.

— Надеюсь, ты не передумал?

— Конечно нет. Даже если окажется, что этот человек самый обыкновенный, я все равно буду оберегать его.

— Я знал, что на тебя можно положиться. Помни, его ищут не только наши друзья, но и враги.

— Где враги, а где друзья? — со смехом произнес я. — Так трудно иногда разобраться.

— Тебя снова одолевают сомнения?

— Это мое естественное состояние, — пошутил я, — реакция человека в мире, где никому нельзя доверять, даже самому себе… Тот, о скором появлении которого ты говоришь… Тот, кого вы ждете… о нем что-нибудь сказано в Библии?

Отец Тэтлиш задумчиво посмотрел сквозь меня:

— Мы не пришли к однозначному ответу.

— Я так и знал.

— Повторяю, он один из нас. Настоятель Трэвор наверняка говорил тебе об этом.

Я кивнул.