Читать книгу - "Духи Великой Реки - Грегори Киз"

«Во что я превратилась?» — гадала Хизи. Но ведь она продолжала чувствовать себя самой собой… Впереди Хизи с такой же скоростью неслась вторая головня; за ней тянулся огненный хвост, как за кометой, о которых Хизи читала. В середине пылало белое пламя, окруженное оранжевым, желтым, постепенно переходящим в нежнейшие оттенки бирюзового, зеленого и, наконец, фиолетового шлейфом. Это было потрясающе красиво, и Хизи ощутила, что страх отлетел, как отрезанный локон, и в ней сохранились лишь способность удивляться и любопытство.

Что произошло? Хизи старалась понять, что случилось, мчась со все большей скоростью над странным ландшафтом, расстилающимся внизу, словно то спокойное, то бурное море.

Она провалилась в барабан. Должно быть, она в том, другом мире, о котором говорил Братец Конь; Хизи подумала, что никогда полностью в его рассказы не верила, несмотря на свой опыт соприкосновения со сверхъестественным. Призраки и бог-Река были ей знакомы; здешние же боги и демоны, миры, населенные ими, казались выдумкой, и Хизи всегда считала верования менгов просто суеверием. Это и заставило ее потерять осторожность, связаться с чем-то, чего она совершенно не понимала. Может быть, она умерла, думала Хизи. Должно быть, сейчас она очень напоминает призрак вроде того, что напал на нее в Зале Мгновений. Может быть, тело содрано с нее, как кожура с фрукта? И теперь Тзэм, плача, обнимает ее безжизненный труп?

Хизи обернулась и попробовала разглядеть свое «тело», но увидела только пламя, сверкающее полотнище, бьющееся позади в пустоте.

Но если она — дух, то что летит впереди нее? Хизи решила, что это ей известно: наверняка дух коня, бегущий домой, к своей матери, богине-Лошади. Тот конь мертв; значит, заподозрила Хизи, мертва и она тоже.

Местность, над которой она пролетала, становилась все более гористой, и Хизи то пикировала вниз, то взмывала вверх, повторяя контуры ландшафта. Она рассеянно подумала: нет ли способа управлять полетом, и даже попробовала поэкспериментировать, то пытаясь волевым усилием повернуть, то размахивая своими эфемерными руками, — но вскоре оставила попытки. Казалось, ее несет быстрый поток, а может, так и было: его создал менгский обряд проводов коня. Значит, Хизи все больше удаляется от своего барабана — единственного пути обратно в мир живых, если такой путь для нее вообще еще существует.

Впереди засияло что-то блестящее, алмазный глаз, над которым бровью выгнулась радуга. С невероятной быстротой он становился больше и ближе. Хизи почувствовала уверенность, что это и есть их цель: летучая звезда впереди повернула в ту сторону, мелькая между острыми, как зубья пилы, горными пиками; Хизи последовала за ней. Белизна росла и заслоняла горизонт. У Хизи осталось впечатление чего-то невероятно огромного: горы больше всех гор на свете и дерева с ветвями, достигающими звезд; яркий свет окатил Хизи, и, вздрогнув, она остановилась.

Первое, что она осознала, были голоса, бормочущие что-то на языке, которого она не понимала. Хизи могла различить четверых или пятерых говорящих: двух мужчин, двух женщин и девочку или маленького мальчика. Яркий свет вокруг угасал, но перед глазами Хизи все еще плясали красные пятна.

Наконец она смогла разглядеть окружающее ее великолепие.

Хизи стояла в самом огромном зале, какой только ей приходилось видеть. Ни один покой дворца в Ноле даже и отдаленно не мог с ним сравниться. Роскошь убранства поражала, но характер его был непривычен Хизи; все вокруг скорее напоминало естественную красоту гор и скал, а не утонченную, зачастую даже излишне абстрактную архитектуру дворца. Однако в самом просторе чувствовалась идея простоты, родственная некоторым направлениям искусства Нола.

Стены — те, которые Хизи могла разглядеть, — походили на застывшие водопады базальта, падающие с потолка невероятной высоты; дикая красота зала была хорошо видна в ярком свете сотни или более факелов. Пол оказался выложен полированными плитами красного мрамора, и только благодаря этому Хизи поняла, что зал создан чьими-то руками, а не является естественной пещерой. Пол не был ничем занят, словно огромная танцевальная площадка, и по контрасту та часть зала, где находилась Хизи, казалась загроможденной: рядом на возвышении стоял трон, высеченный из единой базальтовой глыбы, дальше виднелся огромный стол и окружающие его скамьи. На них никто не сидел.

Те, кто находился в зале, стояли на открытом пространстве шагах в сорока от Хизи, и они приковали ее внимание гораздо больше, чем все окружающее. Ближе всех находилось существо, которому она не могла подобрать никакого сравнения: огромное чудовище, напоминающее медведя и одновременно чем-то похожее на Тзэма. Он — оно? — имел единственный глаз, черный шар, подернутый радужным отсветом. На плече существа сидел ворон размером с козла, казавшийся совсем небольшим по сравнению с чудовищным медведем. В шаге от них стояла покрытая мягким черным мехом нагая женщина. Мех и острые клыки придавали ей несколько кошачий вид, хотя на голове ее росли рога, а спутанные волосы падали почти до талии. Вторая женщина имела более привычный вид: величественная, с могучими руками и густыми длинными прямыми волосами, она напоминала менгских женщин или даже нолиек. Хизи она показалась чем-то похожей на Квэй.

Перед этой четверкой на коленях стояла призрачная кобылица. Хизи вытянула перед собой руки и увидела лишь кости, проглядывающие сквозь колеблющиеся струи тумана.

— Ну, — сказала женщина-кошка, и ее голос, похожий на шепот ветра, оказался отчетливо слышным в огромном зале, — и кого же это мы видим?

— Вы ее знаете, — проскрежетал Ворон; слова его были почти так же невнятны, как карканье его меньших собратьев.

— Я не знаю, — возразила менгская женщина, наклоняясь и кладя руку на мерцающую гриву лошади. — Это дитя явилось вместе с моим отпрыском?

— Я сказала бы, что она сделала большую глупость, — проговорила женщина-кошка, приближаясь к Хизи мягкими скользящими шагами. — Ты можешь говорить, девочка.

— Я… Я не знаю, что… — Это были боги. Никем иным они просто не могли быть. Что им сказать?

— Ты не явилась сюда, чтобы снова одеться плотью, это точно — от тебя все еще воняет живым телом. Ты не богиня, хоть и считаешь себя таковой, и ты не животное.

— От нее пахнет моим братом, — пророкотал гигант голосом таким низким, что Хизи сначала приняла его за рычание.

— Ну, тогда нам нужно ее съесть, — высказала мнение женщина-кошка, улыбнувшись так, что стали видны все ее клыки. — Ведь мы не пробовали смертной плоти уже давно.

— Тихо, — каркнул Ворон, — ты же знаешь, что бывает с тобой, когда ты ешь людей.

— А что? Я никогда потом ничего не помню.

— Вот именно, — хмыкнул Ворон, — вот именно!

— Что скажешь ты, девочка? Ты хочешь, чтобы тебя съели?

— Нет, — ответила Хизи; в ней благоговение начало мешаться с гневом. — Вовсе нет. Я просто хотела бы понять, что произошло.

— Ну, я думаю, ты пролетела сквозь озеро и попала на гору. Это может означать одно из двух: или ты мертва — а это не так, — или ты великая шаманка…