Читать книгу - "Клановое проклятие - Игорь Ковальчук"

При упоминании о «других вмешательствах» Мэла передернуло. Он отвернулся.

– Не молчи, не молчи, – нетерпеливо подогнал отец. – Рассказывай – что помнишь? Подробно. Я хочу знать, что конкретно сохранилось у тебя в памяти.

– Только то, как я опрокинул Эмиту на пол и стал раздевать.

– А как схватил – помнишь?

– Да.

– Ну, так и не валяй мне Ваньку. Говори четко. Как вошел в дом – помнишь?

– Да. Потом швырнул ключи в кактус – я всегда так делаю. Потом увидел Эмиту – и…

– А как входил в дом – помнишь?

Мэлокайн напрягся.

– Как входил – нет. И не то, чтоб было темное пятно, которое вдруг рассеялось, стоило мне оказаться в доме. Просто не помню.

– Так. Ясно. А на каком моменте ты отрубился?

– Когда раздел Эмиту.

– Потом ничего уже не помнишь?

– Потом помню, как меня били по мордасам в участке.

– Да? А выглядишь ты ничего. Синяков почти нет.

– На мне, как на кошке, все мигом заживает…

– Полагаю, именно твоя выносливость и сыграла роль в этой ситуации. Еще наша Мортимеровская особенность – то, что на некоторые химические вещества наш организм реагирует необычно. А может, и то, что тебе ввели слишком большую дозу. Для гарантии. Наверное, тебя спасло все сразу.

– Так что мы теперь будем делать? Есть идеи?

– Знаешь, когда я получил результат анализа, я просто ошалел. Лаборант, который делал анализ, знал про «гормональный взрыв», и он сказал, что это вещество из разряда тех, которые очень быстро выводятся из организма. Это же не банальные гормоны, это что-то более сложное. Если бы нам пришло в голову делать тебе анализ дней через десять после происшествия, уже ничего бы не нашли. А теперь – тем более. Никаких следов.

– Как ты догадался взять у меня кровь?

– Я ж не идиот. Я тебя как облупленного знаю. С чего бы тебе пришло в голову насиловать дочь? Полагаю, в самом крайнем случае ты б в бордель пошел.

Ликвидатор почувствовал, что краснеет, и от этого покраснел еще больше. Он сам на себя рассердился – что за новости? Он же не барышня, чтобы заливаться краской по пустякам.

– Не пошел бы.

– Вот именно. Ты всегда собой владел. Я ни за что не поверил бы в подобное обвинение. У меня было два варианта – либо это был не ты, либо же ты был не в себе. Второй вариант проверяется элементарно – через анализ крови.

Мэл посвистел сквозь зубы.

– Этим анализом ты убил разом двух зайцев. Понятно, кто это затеял. Подобное вещество есть только у законников.

– Вещество можно и украсть, – возразил юрист. – Все на свете можно купить. Но меня в твоей правоте убеждает другой факт. Вскоре после происшествия к дому подрулили сразу четыре полицейские машины, которые никто не вызывал. Я опросил соседей – никто никакого шума не слышал и в полицию не звонил. Эмита этого тем более не делала. Законники приехали сами, дав тебе достаточно времени на то, чтоб поделать с дочерью все, что в голову взбредет.

– Это, черт возьми, просто…

– …И загвоздка теперь только в одном – в мотиве. Зачем им это было нужно? Только ли, чтоб отправить тебя на Звездные каторги?

Ликвидатор скрипнул зубами.

– Почему не могли найти другого повода? Ублюдки драные… Почему именно дочь?

– Это и нужно выяснить. Нет смысла выдвигать обвинение, пока нет доказательств и не сформулирован мотив. Доказательства есть, дело за последним, – Мэльдор покосился на сына. – Впрочем, предвижу, что тебе еще придется посидеть в КПЗ – об этом, я, впрочем, уже говорил – готовься. Хоть это и абсурд. Обвинения нет, доказательств против тебя нет, отсутствует само событие преступления – есть только желание обвинить.

– Думаешь, смогут доказать?

– Блюстителей, сказать по правде, уже давно не назовешь законниками. Если им удается обвинить кого-то в убийстве человека, который жив и по сей день – а такое было на моей памяти – то и в несовершенном изнасиловании вполне могут обвинить.

Мэлокайн задумчиво смотрел в боковое окно автомобиля.

– С этим надо что-то делать, – произнес он раздумчиво. – Дальше так продолжаться не может.

– Полностью с тобой согласен.