Читать книгу - "Сердце тени. Том 2 - Екатерина Стадникова"

Не дожидаясь, Синий пошире откинул крышку. Естественно, тогда в темноте подружки ничего не складывали, они просто покидали вещи в сундук, чтобы те не валялись по комнате.

Эмьюз запустила руки в Синего по локоть, и через минуту почти невесомый сверток плотной черной бумаги, перетянутый белой атласной лентой, нашелся. На нем убористым почерком значилось «Для Леди Эмьюз Варлоу с наилучшими пожеланиями. Марта Нидлз» и обратный адрес. Серебристые чернила поблескивали так заманчиво, что девочка без колебаний стащила податливую ленту.

Внутри ждало удивительное платье с невесомой накидкой!

– Примерь немедленно! – Глаза Клер так и загорелись.

Подружки буквально затолкали Эмьюз за ширму. Темно-синяя текучая материя нежным холодком ластилась к телу. Казалось бы, чего проще? Талия под грудь, перехваченная лентой в тон, а на ней изящный бантик, тоненькие бретельки, два разреза по бокам… Пришлось повозиться с несговорчивой молнией, но результат превзошел все ожидания.

– Хм, – Йонсон задумчиво прикусила губу. – Я не фанатка тряпок, но эта более чем…

– Потрясающе! А если волосы убрать повыше? – Клер собрала девочкины непослушные кудряшки и вопрошающе посмотрела на остальных.

– Как куколка! – Робин сложила руки на груди. – Не то, что я: «Девушка, нам нужна была палка, но сойдете и вы, подержите флаг»…

– Напрашиваешься на комплимент, Хаулинг? – Урд криво усмехнулась. – Пожалуйста! Я бы убила за такие ноги. Странно, что у тебя все еще нет парня.

– Он есть, – отмахнулась Би, – только еще не знает об этом.

Примерно то же самое говорил и Конор, неужели это семейное? Память угодливо подсунула неприятные воспоминания о подозрительных взаимоотношениях Робин и Клауса. Настроение пошатнулось и рухнуло в чернеющую бездну.

– Ты забыла! – Клер встряхнула переливающуюся прозрачную ткань.

Легчайшая накидка с длинными рукавами почти до самого пола, рассеченными от плеча, поражала воображение.

Потрясающая материя играла золотом и разлеталась завораживающими волнами. Эмьюз могла поклясться, что в комнате стало светлее! Стоило накидке просто лечь на плечи, как все тревоги и обиды испарились, пропали дурным сном.

– Посмотри на себя, – предложила Робин. – У тебя же есть довольно большое зеркало. Где оно?

– Под кроватью, – вспомнила Тень.

Девочки живо извлекли обернутый плотной бумагой прямоугольник.

– Тяжелое. – Би стерла пыль со стекла.

– Тут что-то написано… – сообщила Йонсон.

– Где? – насторожилась Эмьюз.

– Сзади. – Урд бесцеремонно забрала у Робин зеркало и положила на пол стеклом вниз. – «Экзэквор», что ли. Почерк гадкий.

– И что это значит? – нахмурилась мисс Варлоу.

– Вообще, это команда зачарованной вещи выполнить отложенное действие, – тоном лектора пояснила Клер. – Но в нашем случае – бессмыслица. Скорее всего, слово было написано на коробке, частью которой являлась картонка, прежде чем кто-то решил вставить ее в рамку, чтобы стекло не ерзало. Какое действие способно выполнить зеркало, кроме самого прямого – показывать отражение? По-моему, с этим оно справляется и так.

Не соглашаться с логичными доводами глупо, и подружки согласились.

– Я… я чувствую себя бабочкой! – выдохнула Эмьюз. – Это невероятно!

– А туфли подходящие у тебя есть, бабочка? – хихикнула Урд.

– Куда подходящие? – окруженная золотым сиянием, мисс Варлоу не желала отвлекаться на мелочи.

– К платью подходящие, балда. – Об этом Тень как-то не подумала.

– Нет, – сообщила она.

– Не беда, – вставила Клер. – Мы найдем что-нибудь к празднику.

– А когда он? – Девочка старалась поддерживать разговор.

– Газеты читай, Варлоу! – возмутилась Урд. – Через три дня!

– И где вы что достанете за это время? – не поверила Робин.

– Пройдусь по нашим и не нашим, глядишь, что-нибудь сносное отыщется, – отмахнулась та.

Вот если бы так просто решались все проблемы, жизнь превратилась бы в сказку. Сестры Праудфут весело щебетали, обсуждая статьи, Би на пару с Клер ломала голову над кроссвордом, вполголоса костеря близнецов за сложные вопросы, а Эмьюз молча стояла у окна, вглядываясь в ночное небо.

– Загрустила? – тихо спросила Урд.

– Немного. – Тянуло говорить шепотом. – Лют пропустит праздник.

– И поделом. – Йонсон небрежно подперла стену плечом. – Только Бог может безнаказанно прощать всех. Люди обычно после таких упражнений горько плачут, получая очередной удар в спину. А вообще… не слушай меня. Тут я советчик плохой. Прости, если лезу не в свое дело. Хочешь, опять одолжу гитару?

– Ничего так раньше не хотела! – ободряюще улыбнулась Эмьюз. – И спасибо за участие.

– Зачем еще, по-твоему, нужны друзья? – Остаток вечера обещал быть захватывающим.

Неожиданно юная Тень прониклась такой благодарностью ко всем этим девчонкам и мальчишкам, которых успела встретить и полюбить, что, попытайся она высказать ее словами, ничего бы не вышло. Если бы Эмьюз умела плакать, она непременно заплакала бы… от счастья.

* * *

Руфус нервно мерил шагами комнату перед закрытыми дверьми. Он успел досконально изучить все детали скупого интерьера и даже пересчитать крошечные квадратики белой и голубой плитки на стенах.

Теоретически, Тангл запросто мог войти в любой момент, но так нервничал, что не решался. По ту сторону двери начинались боксы – святая-святых факультета реконструкции, а на другом конце коридора анатомичка. Руф никогда не понимал удовольствия завтракать там, но для студентов вроде Макса подобное было как проверка на профпригодность. Эти психи притаскивали аккуратно исчерченные карандашиком черепа в трапезный и громко обсуждали всякую неаппетитную дрянь, пока Финн официально не наложил запрет.

Чего только ни делал Тангл, чтобы отогнать подальше мысли об операции. Он прятался в воспоминания детства, как в непробиваемую броню, только совесть все равно находила в ней брешь. В глубине души Руф опасался, что Макс не справится, или справится, но станет только хуже.

Сердце оборвалось и гулко плюхнулось в желудок, когда из глубины боксов раздался шум многих голосов. Студенты, усталые, но довольные, находили в себе силы обсуждать увиденное и совершенно не обращали внимания на Танцора. Когда их поток иссяк, Руф остался один на один с распахнутой дверью.

«Это уже смешно», – возмутился он про себя. Если бы что-то не сложилось, студенты бы болтали исключительно об этом.

Руфус резко выдохнул и уверенными шагами направился туда, куда звали наскоро прилепленные таблички, успевшие за день частично отклеиться.

– Руф, ты уже проскочил нас! – Физиономия Макса показалась в ярко освещенном проеме.