Читать книгу - "Знак Огня - Роберт Говард"

— По старому обычаю города его поместят на помост для рабов. Тот, кто заплатит за него самую высокую цену, будет им владеть.

Таким образом Брент узнал о судьбе, которая ему предназначалась, и весь покрылся холодным потом, когда представил, какая жизнь ожидает его в качестве раба, истязаемого каким-нибудь негодяем в тюрбане. Он поднял голову, почувствовав на себе беспощадный взгляд Ширкуха.

Курд произнес задумчиво:

— Может быть, его судьба — служить Ширкуху из Джебель-Джавар. У меня никогда не было раба, но кто знает? Мне вдруг захотелось купить этого феринги!

Брент с удивлением подумал, почему Ширкух так уверен, что его не убьют и не ограбят в отряде Мухаммеда ас-Захира? Курд совершенно не опасался этих бандитов, признаваясь откровенно, что у него есть деньги. Вероятно, он знал, кто эти люди, знал, что они слепо выполняют чьи-то приказы и полностью подчиняются тем, кто их отдает.

Очевидно, преступление не входило в их планы. Хорошая организация и безоговорочное повиновение приказам тоже свидетельствовали, что эти люди не обычные горцы. Брент пришел к выводу, что они принадлежат к тому тайному клану, о котором его предупреждал Стоктон, — Черным Тиграм. Случайно ли он оказался в плену? Вряд ли.

— В Руб-аль-Харами есть богатые люди, курд, — проворчал Мухаммед. — Но может так случиться, что никто не захочет этого феринги и странствующий бродяга, вроде тебя, сможет его купить. Кто знает?

— Только Аллах знает, — согласился Ширкух и направил свою лошадь, чтобы встать в ряд за Брентом. Он потеснил афганца, освобождая себе место, и засмеялся, когда тот его обругал.

Отряд пришел в движение. Всадник, едущий перед Брентом, замахнулся на него прикладом ружья, но Ширкух перехватил удар. Его губы улыбались, но во взгляде сквозила угроза.

— Стой! Этот неверный, может быть, через несколько дней будет моим рабом, и я не хочу, чтобы у него были переломаны кости!

Афганец заворчал, но не стал нарываться на ссору.

Отряд двинулся в путь. Спускаясь по склону, они заметили на западе белые тюрбаны, мелькавшие среди скал. Мухаммед ас-Захир с подозрением посмотрел на Ширкуха:

— Это твои друзья? Ты же сказал, что один!

— Я их не знаю, — заявил Ширкух, вытаскивая винтовку из чехла. — Эти собаки стреляют в нас!

Тонкие языки пламени сверкнули вдалеке среди валунов, и пули прожужжали у них над головами.

— Горные собаки не хотят пропустить нас к источнику, — раздраженно проворчал Мухаммед ас-Захир. — Жаль, что у нас нет времени проучить их как следует. Не стреляйте! Нам их не достать — расстояние слишком большое.

Но Ширкух отделился от отряда и поскакал вниз к подножию горы. Полдесятка человек, покинув засаду на склоне, бросились прочь по гребню, низко пригибая и пришпоривая коней. Ширкух выстрелил, затем прицелился и сделал еще три выстрела один за другим.

— Ты промазал! — крикнул Мухаммед с издевкой. — Кто может попасть на таком расстоянии?

— Нет! — завопил Ширкух. — Смотри!

Один из призраков в белом рванье взмахнул руками и повалился вперед на шею своего коня. Животное продолжало свой бег по скале с вяло болтавшимся в седле всадником.

— Далеко он так не проскачет! — торжествующе воскликнул Ширкух, возвращаясь к отряду и потрясая над головой винтовкой. — У нас, курдов, глаза как у горных ястребов!

— Стрельба в пуштунского горного вора еще не делает героем, — огрызнулся Мухаммед, брезгливо отворачиваясь от хвастуна.

Но Ширкух беззлобно рассмеялся, как человек, настолько уверенный в своей славе, что его не может задеть зависть более мелкой души.

Они спустились в широкую долину, не увидев больше ни одного горца. Уже наступили сумерки, когда отряд остановился у источника. Брент так окоченел, что не мог слезть с лошади. Его грубо стащили, связали ноги и оставили сидеть, прислонившись спиной к валуну, однако слишком далеко от костра, тепло которого до него не доходило. В это время возле него не оказалось ни одного караульного.

Ширкух вскоре подошел туда, где пленник грыз скверные корки, брошенные ему, как собаке. Подойдя вразвалку, он встал перед Брентом, широко расставив ноги. В руке у него был железный котелок с вареной бараниной и несколько лепешек.

— Ешь, феринги! — приказал он грубо, но не зло. — Раб, у которого торчат ребра, не годится ни для работы, ни для битвы. Эти скупые пуштуны уморят голодом даже своих дедов. Но мы, курды, щедры так же, как и отважны!

Он протянул еду таким жестом, будто одаривал провинцией. Брент принял котелок без благодарности и стал жадно есть.

С тех пор как Ширкух присоединился к отряду, среди горцев возникла напряженность — он держался вызывающе и постоянно бахвалился. На него невозможно было не обращать внимания. Даже Мухаммед ас-Захир был отодвинут на второй план бьющей через край жизненной силой этого человека. Характер курда казался странной смесью жестокого варварства и безрассудной юности. В его бахвальстве было мальчишество; временами он поражал наивной простотой. Однако в его глазах не было ничего детского, и двигался он с тигриной гибкостью, которая, Брент знал, могла мгновенно перейти в смертельный бросок.

Засунув большие пальцы за пояс, Ширкух стоял и смотрел, как ест пленник. Свет от костра из сухих тамарисковых веток освещал половину его лица, другая была в тени, поэтому его взгляд казался более суровым. Неясный полусвет стер с лица мальчишеское беззаботное выражение, заменив его угрюмой серьезностью.

— Зачем ты пришел в горы? — резко спросил он. Брент ответил не сразу, обдумывая неожиданно пришедшую в голову идею. Он был в отчаянном положении и не видел из него никакого выхода. Оглядевшись, он убедился, что захватившие его люди находились вне пределов слышимости, а за валуном не видно ни одной смутной тени. Приняв неожиданное решение, Брент спросил:

— Ты знаешь человека по имени Аль-Борак? Удивление вдруг мелькнуло в черных глазах курда.

— Я слышал о нем, — ответил он осторожно.

— Я пришел в горы, чтобы встретиться с Аль-Бораком. Можешь ты его найти? Если передашь ему одно послание, я заплачу тебе тридцать тысяч рупий.

Ширкух нахмурился. Казалось, он разрывается между подозрительностью и жадностью.

— Я чужестранец в этих краях, — сказал он. — Как я его найду?

— Тогда помоги мне бежать, я заплачу тебе ту же сумму, — убеждал его Брент.

Ширкух погладил усы.

— Один меч против тридцати, — проворчал он. — Откуда мне знать, заплатишь ты мне или нет. Феринги все лжецы. Я вне закона, и за мою голову назначена награда. Турки собираются содрать с меня кожу, русские — застрелить, англичане — повесить. Мне некуда ехать, кроме Руб-аль-Харами. Если я помогу тебе бежать, и эта дверь передо мной захлопнется.

— Я походатайствую за тебя перед англичанами, — сказал Брент. — У Аль-Борака есть власть. Он может добиться для тебя прощения.