Читать книгу - "Паутина удачи - Оксана Демченко"

– Вы не представляете, сударыня, какие события закрутились после телеграммы вашего отца! Платон Потапович не отдыхает третьи сутки. Никто не знает точно, какие чиновники еще работают, а какие уже признаны бесполезными и покинули места. Однако простите, вы с дороги, а я тут со своими сплетнями. Привык обсуждать Потапыча с вашей Реной, вот и не уймусь никак. Идемте.

– Но я бы…

– Идемте, – повторил Яша и вежливо подал руку. – Я на ходу все объясню, так спокойнее. Вдоль путей магами натянута дюжина звуковых мембран, так плотно, что даже самая хитрая прослушка невозможна. Знаю, все дело в вашем муже, вы приехали из-за него. Я тщательно изучил этот вопрос. Крайне сложная ситуация. Крайне. Все обвинения нелепы и уже сняты. Но, увы, эти торопливые недоумки успели посадить его в арестантский вагон, так некстати подвернулся поезд… И телеграмму дали в столицу, это еще хуже.

Яша виновато помолчал, ненадолго остановился, глядя на вагоны, на перрон, на высокие окна. Убедился, что поблизости нет подозрительных личностей, слишком внимательно прислушивающихся к чужим словам.

– Если бы получателем был Потапыч или начальник тайной полиции, – шепнул он, – мы бы все уладили в полчаса. Но в дело замешана полиция магическая, это весьма дурно, весьма. Шрам проклятого, знаете ли, должен был давно погубить вашего мужа. И теперь дворцовые маги желают понять, отчего этот человек еще жив. Арестантский вагон прибудет сюда сегодня ночью. И пока мы не знаем, что следует предпринять. – Яша снова осмотрелся. – Ваш муж чем-то насолил самой Вдове. Полагаю, он весьма занятный человек. Мы приложим все усилия, но особой надежды нет, не стану лукавить. Тем более нет оснований рассчитывать на быстрое решение дела.

Лена понимающе кивнула: именно такого развития событий она и опасалась. Не зря ректор Юнц прошлой весной после истории с аварией на северо-западной дуге исключил упоминание Короля из всех сообщений и даже из наградного листа. Не зря сам Король отослал телеграмму, подписав ее фамилией Корнея. Пока он оставался в тени, незамеченный и забытый, большие беды его миновали…

– Куда же мы идем? – удивилась Лена.

– Ах, Елена Корнеевна, простите, я снова упустил из виду важное, – нахмурился Яша. – Знаете, я, наверное, должен признать, что и сам нуждаюсь в отдыхе, постоянно теряю детали. Я нашел вам прекрасное место для проживания. Вы решительно никому не будете должны, это условие для вас, полагаю, немаловажное. Вы ведь надолго в столицу прибыли. Сына опять же к учебе определяете. А общежитие в колледже для младших курсов платное, будет лучше и удобнее поселить мальчика в семью. Я позволил себе спросить совета у господина ректора Юнца, хотя Платон Потапович едва ли будет рад такому консультанту, если узнает о моем самоуправстве. Мне рекомендовали связаться с сударыней Фредерикой и уточнить, не нужна ли ей компаньонка. Все благополучно, она вот-вот прибудет к вокзалу. Идемте.

– Какая от меня польза как от компаньонки? – поразилась Лена. – Да и «сударыня» из меня хуже, чем из черта попадья, простите за прямоту. И нечего звать меня по имени-отчеству, раз себя именуешь Яшей.

Яша тихонько рассмеялся. Пожал плечами. Он и сам немало времени затратил, подыскивая место жительства, удобное и необременительное для женщины, выросшей в диких и вольных условиях ремпоезда. К тому же являющейся мамой будущего мага! Та еще задача. Первое же короткое знакомство с Фредерикой разрешило ее, кажется, наилучшим образом.

– А Ренка, она уже знает? – вздрогнула Лена.

– Да, я вчера говорил с вашей дочерью, – мрачно отозвался Яша. – Отреагировала странно. Молча кивнула и ушла – ни слова, ни вздоха. Боюсь, она слишком потрясена. Мы навестим ее, обещаю.

За разговором движение по длинной платформе вдоль состава прошло незаметно. Саня шагал последним, пораженный красотой вокзала и уже влюбленный в это чудо – огромное сияющее вместилище людей, паровозов, вагонов и багажа. Потоки низкого утреннего света пронизывали здание насквозь, причудливо высвечивая одни детали и пряча от внимания другие. Вот лоток с фиалками, вот кофейный столик и тонкие пальцы, бережно прихватившие прозрачную на просвет чашечку из ажурного фарфора. Перстень с брызжущим искрами камнем, одно движение – и он погас, спрятался в тени. Вот переплет окна, ковровым узором лежащий на мраморе, позолоченном солнцем. И мамина тень уверенным шагом пересекает узор. Вот медью горят массивные ручки сдвоенных дверей, ведущих на площадь. Служащий вокзала предупредительно распахнул их – и взору Сани открылся город. Розовая утренняя мостовая в бархате инея, несколько конок, замерших у дальней остановки слева, холодные плавные дуги сияющих рельсов. Гул голосов, шагов, движения, далекие свистки паровозов. И люди, люди, люди всюду. Нарядные, шагающие праздно, неспешно, до смешного чинно. Бездельничающие средь бела дня! Ни молотка в руках, ни иного полезного приспособления… Да и одеты куда богаче и наряднее, чем пассажиры на любой станции, мимо которой проходил ремпоезд.

От изучения чинно гуляющих горожан Саню, да и всех на площади, отвлек звук, похожий на сухие частые выстрелы. Он приближался из темных недр улицы напротив вокзала, извилистой и зачерненной тенями. Нарастал волнами, вынуждая людей оглядываться и спешить отойти в сторону.

– Мама, это автомобиль, – восхищенно шепнул Саня. – Я их ни разу близко не видел.

– Насмотришься, – пообещал Яша.

Черный длинный нос машины высунулся из тени и тотчас вспыхнул хромом отделки. Колеса с праздничными белыми боковинами – подобные производят лишь в Арье и Франконии, у Ликры своего современного завода нет, так говорил отец – взвизгнули на повороте. Машина накренилась, заскрипела и заскользила боком, поскольку шофер – Саня вспомнил, что автомобиль водят не машинисты, – не пожелал тормозить. Чихая, стреляя сизым дымом и сигналя, автомобиль пролетел через площадь и завизжал повторно, стараясь не протаранить вокзальное окно.

Вблизи он оказался для взгляда Сани огромен! Мотор прятался под скругленным кожухом, формой подобным паровозному котлу. Зато большие колеса ничуть не напоминали о железной дороге, они были весьма современные, на тонких, натянутых как струны, металлических спицах. Над колесами красиво изгибались просторные арки, переходящие в широкие подножки. Верх автомобиля, выполненный из темной кожи, был сложенным, он оставлял салон открытым и для ветра, и для холода, и для солнца. Передний диван имел изрядную ширину, задний был чуть уже, его зажимали арки колес. Впереди, на верхней части капота – Саня вспомнил это название довольно быстро, – имелась удивительно красивая полированная фигурка крылатой девушки. Не штамповка, ручная работа: очевидно, что лицо – взрослое, сильное и решительное – исполнено по некоему исходному портрету.

Водитель в последний раз дал сигнал, дернул какой-то рычаг, отозвавшийся недовольным хрустом, стащил потрясшие воображение Сани очки в кожаной оправе, закрывающие пол-лица… и оказался женщиной.

– Скользко тут до одури, – решительно сообщила она. – Привет, Яша. Это и есть моя компаньонка? Лена, да?

– Именно, – улыбнулась Санина мама, светлея лицом.