Читать книгу - "Спецхранилище. Второе пришествие - Олег Синицын"

Про меня?

Одиночный выстрел в голову оборвал мучения горбуна. Степан Макарыч подбежал к столу и на миг растерялся, когда увидел окружавшее меня оборудование.

- Как тут? - пролепетал он, вертя головой.

- Провода на запястьях. Их сначала обрежь.

- Момент!

Приставив ружье к столешнице, дед принялся раскладывать перочинный нож. Руки у него тряслись, и ноготь большого пальца постоянно соскальзывал с крошечного паза.

- Ну что, пригодился тебе хромоногий дед? - попутно спросил он. - Лихо я его разделал, мразь гестаповскую?

- Руки у тебя дрожат тоже лихо.

- Так страшно же!

Меня охватило истеричное хихиканье, голый живот нервно задергался. Через две секунды хихиканье превратилось в рыдания, глаза наполнила влага.

- Тихо, Валерочка. Тихо. Закончилось все, - успокаивал дед, орудуя раскрытым ножом.

Он обрезал провода. Когда руки оказались свободны, я нащупал и вытянул из себя иглу. Она безвольно повисла на прозрачной трубке, в которой еще оставалась кровь. Степан Макарыч тем временем снял путы с ног. Я выскользнул из-под инструментов, неловко свалившись на ледяной пол.

Дед помог мне подняться.

- Что с остальными? - Я стер из уголков глаз остатки слез. Все, я в норме.

- К ним было не подобраться. Я лез по какому-то коллектору. Увидел сквозь решетку, что тебя гамадрилы повели, пошел следом, потом дождался, пока все уйдут.

Я взял у него ружье.

- Тебе бы одеться. И рана твоя… - Дед указал взглядом на прокол в брюшине, от которого тянулась вниз кровавая дорожка.

- Времени нет.

Ружье уже было заряжено. Я вытащил из патронташа Степана Макарыча два дополнительных патрона, взял их в зубы и, уперев в плечо приклад, выглянул в коридор. Коридор был пуст. Выстрелы наверняка слышали, и нам в первую очередь следовало бы убраться подальше от операционного блока. Однако сейчас меня волновало не это.

Я заглянул в две комнаты по левой стене коридора - обе оказались пусты. Черт! Степан Макарыч семенил по моим следам с перочинным ножом в руке. Не нашлось для него другого оружия, что поделать!… За углом коридора оказалась развилка. Я немного подумал и повернул направо. Налево идти бессмысленно - меня оттуда привели. Пройдя полсотни шагов, мы уперлись в еще одну, глухую дверь.

Я приложил ухо к стальному полотну, но ничего за ним не услышал. Как бы не опоздать! Взвел оба курка; поудобнее устроил пальцы на цевье и шейке ружья, ткнул концом ствола в большую прямоугольную кнопку. Дверь поплыла в сторону. Еще до того, как она убралась в стену, я ворвался в комнату, готовый открыть огонь в любую секунду.

Это оказалась небольшая камера, но именно та, которую я искал. В дальнем углу на глянцевом полу лежала маленькая серая фигура. Вид у пленника заморенный, руки и ноги стянуты вонзившимися в плоть проводами, на голову напялен клепанный железный колпак. Над Бульвумом возвышался самоуверенный обладатель клюва, беседовавший со мной десятью минутами ранее, а сейчас что-то ожесточенно втолковывающий на непонятном языке маленькому инопланетянину. Третьим, кто находился в камере, был красноглазый верзила, биологический робот, несущий охрану возле двери.

Он первым отреагировал на мое появление.

Тяжелая треугольная голова повернулась. Красные глаза вспыхнули, словно раздутые угли. Ноги пружинисто распрямились, бросая тело к двери. Я спустил оба курка, направив ствол в морду. Дульная вспышка сожгла ее, а картечь раскромсала в клочья. Я отскочил в коридор, чтобы меня не раздавила летевшая навстречу туша. Красноглазый врезался головой в стальной косяк, помяв его и хрупнув шейными позвонками. Неловко забарахтался посреди прохода. Когти скребли пол, оставляя на нем глубокие борозды, под изуродованной головой растекалась лужа синей крови, из пасти рвался псиный скулеж. Надломив ружье, я быстро заменил отработанные гильзы теми патронами, что держал в зубах, на вытянутой руке просунул спаренный ствол в пасть существа.

- На вот, покушай.

Одиночный выстрел устроил в голове красноглазого маленькое землетрясение. Кусочки задней стенки черепа и мозговое вещество усеяли пол. Конечности твари забились в предсмертных судорогах, но все было кончено.

Круглые глаза дитя плесени с ужасом взирали, как голый человек с двустволкой перебрался через расстрелянного телохранителя и оказался от него в двух метрах.

- Мы тут мимо проходили, - невинно поведал я, взводя второй курок. - Дай, думаю, зайдем.

Кривая рука пришельца метнулась под одежду, к рукояти небольшого пистолета, висевшего на поясе. В два прыжка я оказался возле него и, прежде чем он успел направить на меня оружие, обрушил приклад промеж глаз. На уровне моего живота мелькнули пятки, и представитель вымирающей расы (а также редкостный урод как в моральном, так и в физическом плане) с грохотом рухнул на пол.

- Так-то лучше.

Я подобрал выпавший из его руки пистолет - небольших размеров и, вероятно, небольшой мощности, оружие для индивидуальной обороны. Степан Макарыч был уже в комнате и возился с проводами, оплетавшими лодыжки Бульвума. Я опустился на колени и стал сдирать с него защитный шлем. Большая голова пришельца безвольно болталась, пару раз он шарахнулся от меня, то ли не узнав, то ли испугавшись.

- Ну что ты, что ты, братишка, - ласково пробормотал я, успокаивая его. - Это же я!

Снятый шлем открыл измученное лицо и усталые глаза, безразлично глядящие из-под прикрытых век. Степан Макарыч обрезал плечевые путы, и пришелец обессилено упал ко мне в руки. Хлипкое, как у ребенка, тело била дрожь, которая донимала моего спутника в поездках. Я покрепче обнял его, прижимая к груди в надежде, что это снимет шок. И впервые за долгое время не ощутил отчуждения. Наоборот, какую-то странную родственную теплоту. Словно он обнял старого друга.

- Ты это, давай в себя приходи, понял? Ты мне нужен.

- Смотри-ка, - сказал Степан Макарыч, распутывая двумя пальцами какие-то проводки. - Шнур с розеткой. Видать, электричество подключали к шлему. Его тоже пытали, фашисты.

- Ничего удивительного. Ведь он один из нас, из нормальных, не мутант.

Из глубины коридора послышался топот. На какой-то миг он стих, потом возобновился, умножившись. Он приближался, нарастал… Как я и предполагал, стрельба в операционном блоке не прошла бесследно.

Оставив Бульвума приходить в себя, я подбежал к двери и выглянул в коридор. Топот раздавался из-за поворота. Напротив на стене гуляли высокие тени. Сомнений быть не могло, бежали сюда. Выбраться из камеры путем, которым пришли, мы не успевали. Все, что нам оставалось, это подготовиться к приходу разгневанных хозяев.

Красноглазый с развороченной головой, лежащий поперек прохода, не позволял двери закрыться. Ухватив за бугристую руку, я стал его оттаскивать в сторону. Тело гиганта оказалось тяжелым, как груженая камнями вагонетка, но мне удалось его убрать и закрыть дверь. Рядом с клавишей располагался блокиратор замка, чей язычок я немедленно перевел вниз, после чего вернулся к Степану Макарычу, с тревожным лицом поджидавшему меня у противоположной стены.