Читать книгу - "Торнсайдские хроники - Ольга Куно"

Рэйчел задумчиво встретила мой прямой взгляд.

— Всё это очень индивидуально, — медленно проговорила она. — К тому же у каждой женщины свой порог терпимости к подобным вещам. У тебя этот порог более низок, чем у большинства из тех, кто оказывается здесь, поэтому для таких, как ты, это сложнее… Могу дать только один совет. Следует всё время помнить о том, что постель — это не более, чем постель. Чисто физическое действо, не имеющее ни малейшего отношения ни к чести, ни к любви, ни к психологической свободе. Сними с него всю ту романтическую ауру, которую на протяжении тысячелетий накручивало человеческое общество. Если мужчина переспал с женщиной, это не означает ничего, кроме того, что он с ней переспал. Это не даёт ему никаких прав и преимуществ. Не делает ни хозяином, ни победителем. Всего лишь самым обыкновенным человеком, неспособным устоять перед сильной стороной женщины и собственной слабостью.

— Другими словами, нас унижает не то, что мы делаем, а то, как мы это делаем, — пробормотала я.

— Справедливо, — подтвердила Рэйчел. — Хоть я и говорила несколько о другом, но это правда. Унижение заключается отнюдь не в физическом контакте.

— Я это запомню, — кивнула я, вставая из-за стола. — Спасибо.

— Привет Алисдейру.

Я вышла через распахнутую привратником дверь, делая вид, что не замечаю жгущего спину взгляда, которым она задумчиво смотрела мне вслед.

Эта часть города разительно отличалась как от центра, так и от богатых кварталов, прилегающих к замку Торнсайдов. Старые, обшарпанные домишки, казалось, никогда не знали не то что ремонта, но даже повторной покраски; редкий забор обходился без призывно зияющей дыры; улицы убирались, как говорится, "в последний раз — никогда", а стены были исписаны весьма изощрёнными пожеланиями. Однако меня эти обстоятельства не особенно смущали: в силу характера моей работы в трущобах мне доводилось бывать не намного реже, чем в других кварталах города. И поскольку данный район уже был мне знаком, найти названную Рэйчел улицу и нужный дом не составило особого труда.

Надо сказать, что для трущоб дом был не так уж и плох. Во всяком случае, краска не свисала со стен клочьями, прикрытые ставни смотрелись вполне аккуратно, а на одном из подоконников даже красовался цветочный горшок с каким-то чахленьким росточком. Поднявшись по скрипучей лестнице на последний, третий, этаж, я постучала в высокую тёмно-коричневую дверь. И, вовсе не ожидая, что постоялец поспешит приглашать внутрь первого встречного, сказала, достаточно громко, чтобы было слышно внутри, но и достаточно тихо для того, чтобы не привлекать излишнего внимания снаружи:

— Это я.

Дверь открылась почти сразу. Возникший на пороге Кентон выглядел немного удивлённым и, казалось, был не слишком рад меня видеть.

— Заходи, — тем не менее произнёс он бесцветным голосом и посторонился, пропуская меня внутрь.

Маленькая комната, с простой, бедной мебелью, но чисто убранная; кровать, двухстворчатый шкаф, одинокий грубо сколоченный стул, в углу — умывальник; низкий потолок. Каково это — находиться в таком месте, пусть даже всего несколько дней, когда привык жить в роскошном особняке, со штатом слуг, ни в чём не зная недостатка?

— Не замок, — развёл руками он, должно быть, проследив за моим взглядом.

— Ну, зато в замке значительно холоднее, — рассудительно заметила я, пожимая плечами.

— Это правда?

Кентон смотрел на меня жёстким, хмурым взглядом.

— Что правда? То, что в замках безумно холодно?

— Нет. То, что ты собираешься проверить это сегодня в обществе Рейвена.

Ах, вот оно что. Оказывается, Гай умеет слушать. И бегать. Не умеет, правда, делать выводы, но ничего, он ещё совсем мальчик, со временем научится. Надо же, никогда бы не подумала, что о месте своего укрытия Кентон известит именно его.

— Правда, — просто ответила я.

— И ты идёшь к нему сама?

Я с усмешкой кивнула.

— Абсолютно. Силой меня никто не тащит, и даже к лошадиному хвосту привязывать не собираются.

— Понятно, — кивнул в свою очередь он. — И для чего в таком случае ты пришла сюда? Хочешь сообщить мне, что можешь в пылу страсти не удержаться и рассказать Рейвену, где я нахожусь? Я тронут такой заботой.

Да, так у нас разговора не получится. Вот только я пришла сюда не за разговорами.

— Ты говорил, что примешь меня в любое время дня и ночи, — напомнила я, чётко выговаривая слова и пристально глядя ему в глаза.

Если сейчас станет делать вид, что не помнит, о какой цели визита тогда шла речь, или начнёт отговаривать, или выяснять отношения, то я просто развернусь и уйду.

Но он не стал. Подошёл ко мне почти вплотную. Не моргая, встретил мой взгляд. А потом обхватил за плечи, впился губами в мои губы и подтолкнул к внезапно оказавшейся так близко кровати. На постель мы упали одновременно. Кажется, кровать оказалась довольно-таки жёсткой; впрочем, я помню это не слишком отчётливо. Кентон не дал мне возможности сосредоточиться на подобных вещах, гладя мои волосы, плечи, руки, покрывая поцелуями лицо. Потом, соскользнув с кровати, быстро стянул с моих ног короткие кожаные сапожки и отбросил их в сторону. Всё ещё стоя на полу, опираясь на одно колено, поцеловал мою щиколотку. Я села на постели и, обхватив его плечи, затащила обратно в кровать. Кентон принялся стягивать с меня платье; я изогнулась, помогая поскорее избавиться от этого ненужного предмета; он снова жарко поцеловал меня в губы, ещё прежде, чем мои руки окончательно выскользнули из рукавов. Оставшись в светло-голубом нижнем белье из плотной кружевной ткани, я всерьёз принялась за одежду Кентона. Быстро разделавшись с рубашкой и брюками, вернула его к тому же внешнему виду, что и давешней ванной. Только на этот раз не нужно было притворяться, будто меня это нисколечки не интересует. Крылья за спиной при беглом осмотре так и не обнаружились, но, честно говоря, мне было глубоко на это наплевать.

Вполне натренированными движениями Кентон расстегнул крючочки корсета и осторожно, будто это было произведение искусства, положил его в сторону. А потом впился губами в мою грудь. Опираясь о кровать локтями, я откинула голову назад и тихо застонала, когда он принялся ласкать сосок языком. По телу побежали всё более настойчивые волны жара. Подтянувшись на руках, Кентон приблизил своё лицо к моему, навис надо мной, раздвигая мне ноги своими коленями, а потом крепко сжал в объятиях… И не выпускал до тех пор, пока я со стоном блаженства не рухнула головой на подушку.

А ведь я приходила сюда вовсе не ради удовольствия. А зачем…да трудно сказать, зачем. То ли для того, чтобы досадить Рейвену, то ли чтобы было что вспомнить, крепко зажмурившись сегодняшней ночью. Я повернулась набок и уткнулась носом в разгорячённое плечо Кентона. И почувствовала, как он поцеловал меня в макушку.

— Поехали со мной, — сказал он, обнимая меня за плечи.

Я улыбнулась. Раньше я никуда ехать не хотела, а теперь было слишком поздно. Но мне было приятно, что он это предложил. Хотя на самом деле что тут такого? Не замуж ведь зовёт.