Читать книгу - "Чаща - Наоми Новик"

Следом пришла мысль еще страшнее: а что случится после обеда? Кася всегда говорила, будто верит возвратившимся женщинам: что Дракон-де их в самом деле и пальцем не тронул. «Он же девушек забирает вот уже сто лет, — твердила она. — Хоть одна да проболталась бы, а тогда уж молва разнеслась бы по всей округе».

Но несколько недель назад Кася потихоньку попросила мою мать рассказать ей, как оно бывает, когда девушка выходит замуж — рассказать все то, что ей объяснила бы ее собственная мать вечером накануне свадьбы. Я как раз возвращалась из лесу и случайно услышала под окном их разговор, и, что уж там, дослушала до конца, и по лицу моему струились горячие слезы — я злилась, так злилась и негодовала, сочувствуя Касе.

А теперь на ее месте окажусь я. А я вовсе не храбрая; я наверняка не сумею дышать глубоко и не зажиматься — мама объясняла Касе, что так надо, а то будет больно. На одно жуткое мгновение я вдруг представила лицо Дракона совсем рядом с моим — еще ближе, чем когда он рассматривал меня, прежде чем сделать выбор, — черные глаза холодно поблескивают словно камень, а железные пальцы, до странности теплые, стягивают с меня платье, а сам он улыбается этой своей лощеной, довольной улыбкой, глядя на меня сверху вниз. А что, если он весь такой же лихорадочно-жаркий и обожжет меня своим телом как тлеющий уголь, когда навалится на меня и…

Содрогнувшись, я прогнала эти мысли и встала. Покосилась на кровать, оглядела тесную комнатушку — нет, спрятаться здесь негде. А затем выбежала обратно в прихожую. В конце прихожей начиналась лестница: она крутой спиралью уходила вниз, так что я видеть не видела, что там за следующим поворотом. Испугаться лестницы — что может быть глупее? — но я и впрямь не помнила себя от страха. Я чуть было не вернулась в комнату. Наконец, одной рукой держась за гладкую каменную стену, я стала медленно спускаться вниз, вставая обеими ногами на каждую следующую ступеньку и чутко прислушиваясь, прежде чем продвинуться еще хоть на шаг.

После того как я преодолела так целый пролет и ничего на меня не выпрыгнуло, я почувствовала себя полной дурой и пошла быстрее. Но вот я миновала следующий пролет, и еще один, а лестничной площадки так и не обнаружилось, и я снова испугалась — на сей раз того, что лестница эта магическая и вообще никогда не закончится, и… Я зашагала быстрее, еще быстрее, и еще, поскользнулась, съехала по последним трем ступенькам до следующей площадки — и на полном ходу врезалась в Дракона.

Я уродилась тощая, кожа да кости, но мой отец ростом превосходил всех односельчан, а я вымахала ему до плеча, а Дракон был ну не то чтобы великаном. Вместе мы чуть не скатились вниз по лестнице. Но Дракон успел-таки ухватиться одной рукой за перила, а другой поддержал меня, так что мы оба все-таки устояли и не приземлились на пол. Всей своей тяжестью я навалилась на него, вцепилась в его платье и уставилась прямо в его ошарашенную физиономию. В первое мгновение он слишком удивился, чтобы сразу собраться с мыслями; сейчас он выглядел как самый обыкновенный человек, которого застали врасплох, то есть глуповато и немножко растерянно: губы его приоткрылись, глаза округлились.

Я сама так удивилась, что не могла и пошевелиться — просто беспомощно глазела на него, разинув рот. Но Дракон быстро пришел в себя: лицо его исказилось от негодования, он резко оттолкнул меня и рывком поставил на ноги. Осознав, что я натворила, я в панике выпалила, предвосхищая его вопрос:

— Я ищу кухню!

— Да неужели?! — вкрадчиво произнес Дракон. Лицо его уже не казалось мягким и растерянным, оно посуровело от ярости, но мою руку он не выпустил. Пальцы его до боли впились в мое предплечье: я ощущала их жар даже сквозь рукав сорочки. Он рванул меня к себе и наклонился ближе: думаю, он предпочел бы грозно воззриться на меня сверху вниз, но, не имея такой возможности, рассердился еще больше. Будь у меня секунда все обдумать, я бы отпрянула назад и съежилась, постаравшись казаться меньше, но я слишком устала и слишком перепугалась. И вот лицо его придвинулось вплотную к моему — так близко, что я ощущала на губах его дыхание, и не столько услышала, сколько почувствовала его холодный, ядовитый шепот: — Так не проводить ли тебя туда?

— Я могу… я могу… — дрожа, пролепетала я, пытаясь отстраниться.

Дракон резко развернулся и потащил меня за собою вниз по лестнице: виток, еще виток, и еще — к тому времени, как мы добрались до следующей площадки, мы миновали пять пролетов, а потом еще три. Свет делался все более тусклым. Наконец Дракон выволок меня на нижний этаж башни — в огромное подземелье (никаких других помещений там не было) с голыми каменными стенами, с громадным очагом в форме рта с опущенными вниз уголками. В очаге плясало адское пламя.

Дракон подтащил меня к очагу, и меня захлестнул слепой ужас: да он же собирается бросить меня в огонь! Маг был силен, гораздо сильнее, чем могло показаться при его росте, он играючи волок меня за собою вниз по лестнице. Но дешево продавать свою молодую жизнь я не собиралась. Я ж не смиренная тихоня: сколько себя помню, я бегала по лесам, лазала по деревьям и продиралась через ежевику; паника придала мне сил. Едва Дракон потянул меня ближе к огню, я завопила и принялась отбиваться, царапаться и вырываться, и на сей раз и впрямь опрокинула его на пол.

Я упала вместе с ним. Мы одновременно стукнулись головами о каменные плиты и, оглушенные, секунду лежали неподвижно, перепутавшись руками-ногами. Рядом плясали и потрескивали языки пламени. По мере того как паника отступала, я вдруг заметила, что в стене рядом вделаны небольшие железные заслонки, и тут же — вертел для жарки, а над ним — широкая вместительная полка, заставленная горшками и котелками. Да это же просто кухня!

Спустя мгновение Дракон произнес, словно бы дивясь:

— Ты ненормальная?

— Я подумала, ты собираешься бросить меня в печь, — оторопело объяснила я — и внезапно расхохоталась.

Нет, весело мне не было — я была в истерике, измочаленная, изголодавшаяся, лодыжки и колени все в синяках после того, как Дракон грубо протащил меня вниз по лестнице; а голова болела так, словно череп треснул. Я просто ничего не могла с собой поделать.

Но Дракон-то этого не знал. Знал он только то, что выбранная им деревенская дурочка потешается над ним — над Драконом, над величайшим чародеем королевства, над своим господином и повелителем! Не думаю, что за последние сто лет над ним смеялся хоть кто-нибудь. Он приподнялся, пинком оттолкнул мои ноги, высвободившись, встал и воззрился на меня сверху вниз как рассерженный кот. А я лишь заливалась смехом — все громче и громче. Дракон постоял так немного, резко развернулся на каблуках и ушел, оставив меня валяться на полу и хохотать, — видимо, просто не придумал, что еще со мной делать.

Когда он ушел, хихиканье постепенно сошло на нет, и я вдруг осознала, что мне уже не так страшно и не так пусто в груди. В конце концов, он же не швырнул меня в огонь и даже не ударил. Я поднялась на ноги и огляделась. Поначалу я вообще ничего не увидела: очаг пылал слишком ярко, а других источников света не было. Но, встав спиной к очагу, я постепенно рассмотрела просторное помещение, поделенное на ниши, с низкими стенами, с полками, где рядами выстроились блестящие стеклянные бутыли — вино, догадалась я. Мой дядя однажды принес одну такую в дом моей бабушки, на праздник Зимнего солнцеворота.