Читать книгу - "Вендари. Книга вторая - Виталий Вавикин"

– Знаете, когда-то в этом доме жило много людей, – сказал он, сам не понимая, зачем это говорит. – Я был тогда ребенком, но… но я помню это.

– Я знаю.

– Да… – Макс почувствовал, что краснеет, опустил голову. Рядом с его чашкой чая и чашкой странной гостьи стояла третья – чашка Ясмин, оставшаяся со вчерашней ночи. – Могу я спросить? – осторожно обратился он к Мэйдд Нойдеккер. – Как это работает? Я имею в виду чтение мыслей.

– Мне казалось, ты хочешь забыть об этом.

– Забыть можно будет после.

– Вот как? – Мэйдд Нойдеккер о чем-то задумалась на мгновение, затем неожиданно улыбнулась. – А ты и правда влюблен в эту девочку. Верно?

– Это плохо?

– Зависит от того, как далеко ты готов зайти ради нее.

– Думаете, ей нужна помощь?

– А ты думаешь, нет?

– Я… я не знаю. – Макс попытался снова выдержать тяжелый взгляд гостьи и снова отвернулся. Снова повисла тяжелая, давящая пауза.

– Хорошо. Давай поставим вопрос чуть иначе, – предложила Мэйдд Нойдеккер. – Если бы ты мог помочь Ясмин, ты бы стал помогать или прошел мимо?

– Наверное, стал…

– Но потом обо всем забыть уже не удастся.

– А нужно будет о многом забывать?

– Ты даже не представляешь.

– Ну тогда… – Макс неосознанно поежился. – Если честно, то я вообще не понимаю, что здесь происходит.

– Я вижу.

– Да… – Макс закурил еще одну сигарету. Руки дрожали, и он знал, что гостья видит это, но ему было плевать. Мир изменился. Все изменилось. Но Макс упустил эти перемены. Состав жизни уходил за горизонт, а он все еще стоял на перроне и не верил, что опоздал на этот поезд. – Что вы делали возле дома Мэтоксов? – тихо спросил Макс.

– Тоже, что и ты.

– Вы следили за ними?

– Не за ними. За их пленником.

– За пленником? – Максу показалось, что он ослышался.

– Нет, ты все правильно понял. – Мэйдд взяла у него сигарету, затянулась. – Все еще хочешь, чтобы я продолжала? – Она дождалась, когда Макс кивнет. – Они держат его в подвале. За железной дверью. Я видела это в воспоминаниях матери Ясмин. Если честно, то только в ее голову мне и удалось пробраться. Думаю, все дело в том, что она обыкновенный человек. Лишь кровь их пленника позволяет ей сохранять молодость и держаться наравне с мужем и детьми. Скажи, тебе никогда не казалось странным, что мать Ясмин выглядит слишком молодо для своих лет?

– Может быть. Не знаю. Наверное, да… – Макс отмахнулся от попавшего в глаза дыма. – Но причем тут их пленник?

– Они пьют его кровь.

– Кровь? – Макс скривился, в очередной раз решив, что все это какой-то странный, извращенный розыгрыш.

– Их пленник не человек.

– Вот как? – Макс отчаянно пытался заставить себя рассмеяться.

Мэйдд Нойдеккер смотрела ему в глаза, но теперь он не собирался смущаться, не собирался отворачиваться. Не собирался, пока чужие мысли не хлынули в его мозг. На мгновение ему показалось, что его голова превратилась в воздушный шар, который надули слишком сильно, и он сейчас лопнет.

– Не сопротивляйся, – услышал он где-то далеко голос Мэйдд Нойдеккер.

Ее сознание заполнило его, но воспоминаний было так много, что он не мог ничего понять. Лишь смотрел на все эти безумно мчащиеся картинки, чувствуя, как тошнота подступает к горлу. Неожиданно мысли Мэйдд сменились мыслями матери Ясмин. Ощущение пространства окончательно стерлось. Макс пошатнулся, упал на пол, но не заметил этого. Чашка с недопитым чаем, которую он держал в руках, покатилась по полу. В ушах зазвенели знакомые голоса. Макс узнавал их медленно, подобно тому, как онемевшие конечности неспешно приходят в норму.

Один из голосов принадлежал Ясмин, второй ее отцу. Клео Вудворт, мать Ясмин, слышала их за спиной, спускаясь в подвал. Макс чувствовал запах ее духов, ощущал ее тело. На это недолгое мгновение он стал женщиной, но это не имело значения, потому что он перестал понимать кто он, кем был. Мир заполнили воспоминания Клео Вудворт. Вот она спускается по лестнице в подвал. Вот идет между пыльных стеллажей с давно просроченными консервами. Останавливается перед железной дверью. Механизмы замка скрипят. Рука тянется к выключателю. Яркий свет. Железная кровать. Неестественно бледный, худощавый мужчина. Глаза его закрыты. Ремни обвивают тело, прижимая к кровати. Стеклянный шприц в руках Клео Вудворт. Игла протыкает кожу на руке пленника. Поршень ползет вверх. Темно-красная кровь заполняет шприц. Это не человек, не пленник. Это просто сосуд. Так думает Клео Вудворт. Так думает мать Ясмин. Макс видит, как она сцеживает кровь в стакан. Желудок сжимается. Теперь выпить. Кровь заполняет рот. Сознание медленно возвращается. Макс чувствует это по мере того, как затухает в его голове сознание Клео Вудворт. Глаза открываются. Знакомая комната. Знакомый старый ковер.

– Твою мать! – заворчал Макс Бонер, пытаясь подняться.

– Теперь ты веришь, что Ясмин нужна помощь? – спросила Мэйдд Нойдеккер.

– Я видел только ее мать.

– Уверена, в воспоминаниях Ясмин можно найти нечто подобное. – Она прикурила сигарету и протянула Максу. – Теперь, если хочешь, я расскажу тебе, что за тварь они держат в подвале.

– Откуда ты знаешь обо всем этом?

– Моя мать служила ему до того, как он стал пленником этой семьи.

– Что значит служила? – Макс наклонился, чтобы поднять с пола пустую чашку.

Голова кружилась. Перед глазами плыли красные пятна. Голос Мэйдд Нойдеккер снова становился далеким, но на этот раз причиной были не чужие воспоминания. Нет. Причиной была слабость, словно что-то взорвалось в голове, словно лопнул какой-то сосуд. Он услышал, что Мэйдд Нойдеккер рассказывает о том, как ее мать доставала для Гэврила кровь простых людей. Макс хотел спросить зачем, но вместо этого выругался, почувствовав, что у него из носа течет кровь.

– Вот, возьми, – его новая знакомая протянула ему платок. Макс прижал его к носу, запрокинул голову.

– Так что там насчет твоей матери?

– Ее звали Сиджи Нойдеккер.

– Звали? Она умерла?

– Да.

– Сожалею.

– Не стоит.

– Ты не любила ее?

– Не в этом дело. Она прожила намного дольше, чем отпущено природой.

– Как Мэтоксы?

– Намного больше.

– Значит, она тоже пила кровь той твари?

– Да.

– А ты? Ты тоже пила эту кровь?

– Только в детстве, когда болела… Мать родила меня втайне от Гэврила. Не знаю, было для него это важно или нет, но она боялась его, прятала меня.

– А твой отец?