Читать книгу - "Королевства Тени - Лиза Смедман"

ропот голосов. Теперь, когда свидетельства обвиняемых в свою пользу, хоть и незначительную, были выслушаны, все внимание зрителей было приковано к судьям. Особенно, к Андорису. Зрители, обвиняемые, Птак и Вентар – все внимательно следили за его лицом, ища малейшие признаки выражения, которое каждый надеялся трактовать в свою пользу. Как обычно, он обманул их ожидания.

 – Рассмотрение дела  временно откладывается, – объявил он. – Верховный Судья Вентар и я должны посовещаться в своих палатах.

Он взглянул на коллегу:

 – Предлагаю удалиться в Кристальную Палату.

Вентар кивнул и проговорил слова заклинания, которое должно было их туда перенести.            

* * * * *

Через секунду мужчины стояли в комнате, причудливо изогнутые стены и потолок которой были сделаны из прозрачного стеклоподобного материала. Она располагалась в одной из самых высоких башен анклава, была окружена со всех сторон лишь воздухом, и свет лился с каждой грани. Солнечные лучи, проходя сквозь стены и потолок, преломлялись и извергались тысячами крошечных синих и красных искорок, превращая палату в подобие огромного полого бриллианта. Защитные магические механизмы на каждой из граней этого самоцвета препятствовали подглядыванию за теми, кто находился внутри. Далеко внизу, под башней с Кристальной Палатой виднелись крыши и шпили анклава Карсуса, теснившиеся подобно морским птицам на перевернутой вершине скалы – фундаменте анклава. Два строения выделялись на фоне остальных: похожие на клетки сооружения, в которых находились два анклавских мифаллара – огромные сферы диаметром более ста пятидесяти шагов каждая, служившие проводниками сырой магической энергии Плетения. Мифаллары пульсировали этой энергией, поддерживавшей магию, которая позволяла анклаву парить в воздухе, и питавшей все квазимагические устройства вокруг в радиусе одной мили. Энергия была видна невооруженным глазом – это был свет холоднее льда и ярче самого жаркого пламени, и подобно пламени он притягивал своих мотыльков. Тем, кто хотел покончить жизнь самоубийством, достаточно было лишь коснуться одной из этих ярко светящихся сфер, чтобы мгновенно погибнуть без какой-либо возможности воскреснуть после.

Гомункул в спальне содрогнулся. Ужасно, простонал он. Ужасный способ умереть. Однако Андорис просто отвернулся от открывшегося перед ним вида. Он щелкнул пальцами, и в воздухе перед ним возник графин с двумя небольшими бокалами. Взглянув на кивнувшего Вентара, он заставил графин наклониться и наполнить один из бокалов янтарной жидкостью, после чего, слегка толкнув его, отправил по воздуху к коллеге; затем наполнил второй бокал и сделал глоток. Медовое вино было восхитительным – теплым и сладким.

– Я хотел бы узнать ваши мысли по этому делу, – произнес Андорис. Вентар сдвинул маску на лоб и отпил вино. Слегка нахмурившись и мягко взбалтывая жидкость в своем бокале, он рассуждал:

– Обвиняемая права. Если теневой двойник является независимым существом, совершившим кражу по собственной воле – даже если изначальная мотивация исходила от его создателя, – тогда Бламира должна быть признана невиновной, кто бы из них это ни был.

– Совершенно верно, – согласился Андорис.

– Все упирается в один вопрос: когда существо получило свободную волю, – продолжал Вентар. – Если теневой двойник во время кражи находился под управлением Бламиры и получил свободную волю только потом, тогда Бламира виновна – и только Бламира. Закон анклава четко гласит: «любой человек или существо», которое магически принудили совершить преступление, в этом преступлении не виновно. Этот теневой двойник вполне подходит под определение «любой человек или существо». Так как мы имеем дело с постоянным эффектом, объединенным с независимым разумом, в глазах закона двойник уже не является «эффектом заклинания». Все это дает ему право называться независимым разумным существом.

Я – эффект заклинания?

Разумеется, ответил Андорис.             

– Жаль, что мы никак не можем отличить чародея от теневого двойника, – продолжал Вентар, – но даже это нам бы не особо помогло, так как нам неизвестно, кто из них совершил преступление. Я просто не могу приговорить обеих к смертной казни, потому что велика вероятность, что одна из них невиновна. Поэтому я и просил вас помочь с этим делом. Я думал, вы сможете докопаться до истины – что вы всегда делали – но, похоже, у этой загадки так и не появилось решения. А это значит, – он вздохнул, – они обе должны быть отпущены.

Гомункул стукнул кулаком по кровати. Нет! Мы не можем позволить ей обхитрить нас!

– Но это будет такой же судебной ошибкой, – заметил Андорис, – потому что одна из них точно виновна.       

– Что меня больше всего смущает, так это провал памяти, – сказал Вентар. – Не сама техника – стертые воспоминания, вероятно, являются результатом заклинания Забвения, настолько сильного, что Кеониду и не снилось. Меня интересует другое, а именно… могла ли Бламира, накладывая заклинание на теневого двойника для какой-то цели, – может, для того, чтобы он не смог свидетельствовать против нее – нечаянно наложить это заклинание и на себя?

– Заклинание, накладываемое на теневого двойника, не действует на его создателя, – напомнил Андорис коллеге. – Даже если двойника убить, заклинателю это не повредит, и наоборот.

– Может, здесь замешан еще какой-нибудь чародей, – задумался Вентар. – Тот, кто наложил заклинание на Бламиру и ее двойника, чтобы скрыть свою причастность к…

– Нет никаких доказательств в пользу этой версии, – перебил Андорис. – Заклинание Забвения требует визуального контакта с целью, а в соответствии с показаниями второй Бламиры лаборатория, в которой она обнаружила себя вместе с теневым двойником, была заперта изнутри, и в ней была защита против телепортации. Если бы кто-то другой сотворил заклинание, она бы увидела этого человека в комнате. Это было бы ее первым ясным воспоминанием. Нет, следуя логике, это именно Бламира наложила заклинание одновременно и на теневого двойника, и на себя, потому что никто из них не помнит, как другая читала заклинание.

– Но зачем? – недоумевал Вентар. – Нелогично совершать преступление, а потом стирать все воспоминания об объекте тщательно спланированной кражи. Как она вообще тогда могла вспомнить о проектных записях Птака, не говоря уже о том, где она их спрятала?

– Вероятно, она уже продала их или получила за них какое-то вознаграждение, – сказал Андорис. – Мы оба и она, скорее всего, так никогда и не узнаем, кому были переданы записи.

– Похоже на идеальное преступление, – вздохнул Вентар.

Знаешь, он прав. Мы можем никогда его и не раскрыть, но мы должны.

– Масштаб