Читать книгу - "Закон Ордена - Петр Гурский"

– Ну да. И очень им потом полезно это знание.

– Обычно большинство обманывает себя. Люди считают, что если раздобудут сундук с золотыми кольцами, то станут счастливы. Люди думают, что хотят богатства и власти, которое оно дает, приходят в корчму, пьют наркотик и рассчитывают во сне, в предсмертных мечтах увидеть себя князьями, повелителями городов. И, как ты думаешь, что получается?

– А откуда тебе знать? – осведомилась Алия.

– Мне один гусляр рассказал. Уж они-то знают.

Алия пожала плечами. Да, гусляр мог знать, тут не поспоришь. Она приложила холодную кружку ко лбу.

– И что люди видят?

Кестель захохотал, потом долил себе пива. Хороша все-так, корчма. И корчмарь такой милый, и его подруга, толстая как хата. Яичница вкусная. А уж пиво… в жизни лучшего не пил. И, главное, в какой компании! Как здорово, что так все сложилось!

– Человек никогда до конца не знает, что же именно в нем сидит, – важно поведал Кестель. – Кое-что в нас – тайна для нас самих.

– Так что ж они видят?

– Ну, я ж говорил, – голос Кестеля задрожал, – людям кажется, например…

– Да, ты это уже говорил.

– Ну вот, что хочется богатства и власти. А в видениях, которые наркотик высвобождает из самых дальних углов души… ну, там то, чего люди на самом деле хотят, даже если того не знают, и получают взамен за жизнь, а жизнь у них отберут во сне, еще до рассвета…

Он помотал головой, и уже без тени веселья сказал:

– Горько это.

Алия молчала – ждала, когда же он, наконец, вытащит из себя свою нехитрую тайну. Кестель важно глянул на нее и сказал:

– Например, хочется им полизать ноги той служанки, которую видели каждый вечер в шинке. Служанка там разносила мед. А смелости схватить ее за задницу так и не хватило.

Алия кивнула и спросила:

– Кестель, а чего хочешь ты?

– А это не твое дело, – сказал он, схватил кувшин и, не затрудняя себя переливанием в кружки, приложился к нему.

Пил Кестель до тех пор, пока не увидел дно, а тогда рыгнул и отставил кувшин. Алия поморщилась и отвернулась. Ей захотелось спать.

Бряканье пустой посуды привлекло корчмаря и Альху. В отблесках огня руки и лица казались залитыми кровью.

– Пожалуйте наверх, – сказал мужчина с рунами на лице.

По узкой лестнице гости взошли наверх. Комната была чистой и хорошо обставленной. В соседней комнате стояла бадья с горячей водой, у кровати – ночные горшки.

– Кровать только одна, – заметила Алия.

– Зато какая широкая, – указал Кестель.

Корчмарь поставил на стол подсвечник с тремя горящими свечами. Их свет казался очень приятным. Толстая женщина хрипло пожелала спокойной ночи. Когда хозяева ушли, Кестель посмотрел на Алию и увидел слезы в ее глазах. Ему стало жаль ее.

– Широкая или нет – вовсе не важно, пока ты держишься подальше от меня и не гасишь на ночь свечи. Обещаешь? Правда ведь обещаешь?

Он удивился – ведь просит совсем как маленькая перепуганная девчонка. Ладно, можно и пообещать.

Он кивнул.

– Я хочу помыться, – сказала она.

– Я тоже.

– После меня.

Она сонно заморгала. Кестель развязал ей другую руку. Наркотик в пиве крепче любой веревки. Кестель указал Алии на ванную. Алия пошла туда, пошатываясь, и закрыла за собой дверь.

Он положил меч на стол, сел на кровать, прислушался. Вот Алия залезла в воду, заплескалась. Вот подняла руку, и с нее стекает вода. Встает, садится.

Как же Кестель хотел Алию! А ведь мог зайти, сделать с ней все что угодно, и никто бы не помешал. Но Кестель попросту сидел на кровати.

Шум и плеск утихли. Кестель встал, взял меч, подошел к двери, пихнул ее ногой и отступил на шаг, потом осторожно заглянул внутрь.

Алия сидела в бадье, склонив голову на край. С раскинутых рук на пол капала вода, собиралась в мелкие лужицы.

Кестель отложил меч, наклонился, осторожно вынул женщину из воды, перенес на кровать, шершавым белым полотенцем вытер волосы, лицо, грудь, живот и ноги. Затем Кестель понюхал полотенце, посмотрел на лицо спящей. Во сне оно казалось добрее. Алия будто глядела на звезды сквозь прикрытые веки. Не сдержавшись, Кестель поцеловал ее в губы, а затем аккуратно прикрыл легким шелковым одеялом.

Потом он поспешно вымылся в остывающей воде, обтерся и нагишом улегся рядом с Алией. Свечи он не погасил, как и обещал, а рядом с собой уложил меч.

Кестель лежал и смотрел в деревянный потолок, слушал ровное дыхание женщины. Иногда оно прерывалось – Алия тяжело вздыхала во сне. Больше ничего не нарушало тяжелой зловещей тишины. Кестель ощущал себя жутко, непомерно усталым. Он знал, что эту усталость ночь не прогонит. В полумраке перед глазами возникали образы – и лопались, словно мыльные пузыри. Он видел глаза другой женщины, ее нагое тело – а потом снова глядел на теряющийся в тени потолок. Кестелю показалось, что рядом кто-то шепчет. Он приподнял голову, но не увидел никого, кроме Алии.

Он уже давно не спал по ночам. На него не действовали зелья, настойки и воняющие мочой варева пещерных ведьм. Кестель понимал отчего, и знал, что так и будет, пока не завершится начатое. Ни одна магия, ни один наркотик не сумеют усыпить Кестеля дольше чем на минуту.

Алия глубоко вздохнула, повернулась к нему, протянула руку – тонкую, деликатную, никогда в жизни не державшую меча. Рядом с Кестелем лежала и улыбалась черноволосая Кладия.

Он вздрогнул. Это видение. Он просчитался, поддался наркотику и сну! Минуты – и сон разрастется, укрепится, войдет в разум, принесет забытье – и смерть. Алия умрет тоже.

Кестель вскочил. Алия лежала, как и прежде. Кестель с облегчением выдохнул. Этой ночью вовсе не следовало ложиться. Так или иначе, а лучше не искушать судьбу.

Он оделся и сел за стол, вынул из ножен меч и положил рядом.

Пусть приходят.

Время тянулось, а они все не приходили. Осталась лишь одна свеча, и среди теней разум, не желавший погрузиться в сон, цепенел, проваливался в полный кошмаров и воспоминаний морок, где сплеталось доброе и отвратительно злое. Кестель иногда не мог их различить.

Он думал о Кладии: о том, что пережили вместе, и о том, что хотели – но не смогли. Затем он вспомнил других своих женщин. Но с ними пришли кошмары о реках крови и криках умирающих. Кестель старался отогнать их, но все равно приходили мертвые и глядели на него, а он пытался думать о женщинах и не мог.

Он хотел сосредоточиться на мыслях о Кладии, но ведь рядом лежала Алия, и запах ее тела был немыслимо прекрасным. Кестель хотел вернуться на кровать, обнять Алию – но это было бы против правил.

Тянулась очередная долгая ночь, оставалось только сидеть за столом и ждать. Кестель был уверен лишь в одном: если наркотик и подействовал на какое-то время, то уже давно перестал.