Читать книгу - "Вообрази меня - Тахира Мафи"

Я возвращаюсь в свою комнату, захлопываю дверь и, облокотившись о нее спиной, унылым, жалким кулем сползаю на пол. Роняю голову, закрываю ее руками, и вдруг мне на ум приходит мысль…

Вот бы мама была рядом.

Это настроение так быстро подбирается откуда-то, невзначай, и я не могу вовремя его остановить. Оно стремительно нарастает, выходит из-под контроля: грусть подпитывает грусть, жалость к себе беспощадно возвращается снова и снова. Все гаденькие события моей жизни – все разочарования и огорчения – именно сейчас решили вспороть мое нутро, поразвлечься с моим сердечком, поковырять его, пока ничего не останется, пока горе не сожрет меня живьем.

Я рассыпаюсь, не выдерживая такую тяжесть.

Сижу, засунув голову между коленей, обхватив ноги руками. В груди распускается, пульсируя, боль, ее пальцы раздвигают грудную клетку, сжимают легкие.

Мне сложно дышать.

Сперва я не чувствую, как по лицу текут слезы. Сперва я просто слышу свое дыхание, резкое, затрудненное, и не понимаю – что за звук? Поднимаю голову, я в шоке, выдавливаю смешок, он выходит какой-то чужеродный, глупый. Как и я сам. Прижимаю к глазам кулаки и стискиваю зубы, заставляя слезы вернуться обратно в глазницы.

Не знаю, что сегодня со мной происходит.

Мне не по себе, я весь на взводе. О чем-то переживаю. Моя цель, то́, куда я иду, все размывается. Я постоянно твержу себе, что каждый день сражаюсь ради надежды, ради спасения человечества. Но всякий раз, выживая, возвращаюсь к еще большим потерям, к еще большей разрухе. Что-то внутри расшаталось. Похоже, люди, которых я люблю, и места, к которым я привязан, скрепляют меня как винтики. А без этих винтиков… я всего лишь груда ненужного металлолома.

У меня вырывается долгий, дрожащий вздох. Закрываю лицо руками.

Я очень, очень редко позволяю себе вспоминать о маме. Очень редко. Но сейчас темно, холодно, страшно, чувство вины туда же… непонятно, что у меня с Назирой…

Вот бы поговорить с мамой.

Вот бы она оказалась рядом, поддержала меня, подсказала. Вот бы забраться к ней под бочок, как раньше, почувствовать, как в конце затянувшейся ночи ее пальцы массируют мне макушку и напряжение улетучивается. Когда меня мучили кошмары или когда папа слишком долго отсутствовал в поисках работы, мы вдвоем не спали, поддерживая друг друга. Я любил к ней прильнуть, а она меня нежно покачивала, перебирая пальцами прядки волос, и шептала на ухо шутки. Она была такая забавная. И такая умная. И такая проницательная.

Бог мой, как же я скучаю!

Иногда скучаю так сильно, что, кажется, от возникшей внутри пустоты грудная клетка провалится внутрь. Я словно тону в этом чувстве, словно никогда больше не смогу глотнуть воздуха. Порой в такие моменты я верю: вот сейчас захлестнут эмоции, и я просто лягу и умру.

Затем, как по волшебству – шаг за шагом – все сходит на нет. Процесс не быстрый, мучительный, но в итоге это бельмо проходит, и я снова жив здоров. И снова один.

Сижу в темноте с воспоминаниями.

Иногда мне так одиноко, что и дышать тяжело.

Касл вернул свое дитя. У всех друзей теперь есть пара. Мы потеряли Адама. Потеряли Джеймса. Потеряли всех из «Омеги пойнт». Такой сильный удар для меня. Валит с ног, когда забываю зарыть чувства достаточно глубоко.

Так продолжаться больше не может. Я разваливаюсь на части, а на это времени нет. Я нужен людям, они от меня зависят.

Надо собраться.

Я поднимаюсь, опираясь спиной на дверь, ища устойчивое положение. Я много времени провел в темноте, в холоде, в одежде, которую не снимал неделю. Я справлюсь. Надо лишь внести разнообразие в привычную деятельность.

У Джеймса с Адамом наверняка все хорошо.

По-другому и быть не может.

Иду в ванную, по дороге стучу по выключателю и пускаю воду. Сдираю с себя старые вещи, дав себе зарок сжечь их при первой же возможности, и, выдвинув пару ящиков комода, выбираю нужное среди бутылочек и предметов гигиены. Как и обещала Нурия, здесь есть все необходимое. Потом, довольный, захожу в душ. Уж не знаю, откуда здесь горячая вода, да и какая разница. Она есть.