Читать книгу - "Практика на Лысой горе - Марина Комарова"

Рассвет окрасил небо золотым и сиренево-розовым, брызнул на крыши домов светом первых лучей солнца. Солнце поднимается везде одинаково. Только Саша не могла согласиться с этим. На юге все не так, как дома. Солнце азартнее, яростнее, злее. Не так отчаянно, конечно, как где-то в тропиках, но… в тропиках она никогда не была, а в Херсоне – часто.

Сидеть на крыше – развлечение для детей и подростков, только находившемуся рядом с ней так не казалось. Рудольф Валерьевич Железный не считал, что пора бы стать взрослым. Утреннее солнце вызолотило его русые волосы с проседью, напитало смуглую кожу тягучей бронзой. Застежки на клетчатом костюме горели желтым огнем, оправа узеньких очков не уступала им.

Он сидел рядом с Сашей, почти прижимаясь к ее боку – места для посиделок было не так уж и много. Рудольф пил чай с ванилью, курил темно-коричневую сигарету, выпуская сладковатый и тяжелый дым. От этих запахов голова Саши шла кругом, однако сделать замечание не возникало даже мысли. Провидец же… Что с них взять? Можно сказать, другой вид. Все, как один, помешаны на сладком, словно дар провидения иначе не работает.

Рудольф повернул к ней голову, в ореховых глазах застыла задумчивость. Паутинки морщин на лбу и у губ почему-то придавали ему странное сходство с грустным клоуном. Клоуном, что видит будущее и хотел бы посмеяться, но, увы, – не с чего.

Он сбил пепел вниз, рядом захлопали крыльями голуби, мирно пристроившиеся на плечах каменных детишек.

Саша невольно бросила на них взгляд: и на голубей, и на детей. Сразу, когда смотришь снизу, кажется, что это здорово! На крыше здания сидят малыши и глядят на проносящиеся мимо машины и автобусы. Молодец, архитектор, такое украшение придумал! Но вот вблизи… здесь было совсем не так. Казалось, еще мгновение – и детишки повернут каменные головы, цепко посмотрят своими неподвижными глазами. От этого по коже шел мороз. Больно уж напоминало взгляд Городового.

– Орыська, ты же понимаешь, что я тебе больше не могу сказать? – произнес Рудольф, выпуская струю сладковатого дыма.

Он, пожалуй, был единственным, кто мог называть ее настоящим именем и не рисковал схлопотать за это в лоб. Из его уст оно звучало как-то… правильно, что ли. Совершенно не раздражало. Однако упертость провидца Саше не нравилась.

– Нет, можешь, – упрямо заявила она, – лицензию не отберут точно.

Рудольф хмыкнул и прищурился, отпил горячего чая.

– Да уж. В этом есть… немножко истины.

Снова повисла тишина. Плохо быть провидцем. Каждый пытается вытянуть твои тайны. И плевать, что эти тайны совсем не твои, а того бескрайнего и бездонного моря людей, которое никогда не высохнет. Об этом Рудольф говорил давным-давно, но Саше почему-то метафора запала в память.

– Заклятье на крови – штука вредная. И тут – ближе некуда. Пошевели мозгами, распрекрасная моя злыдня, кто у вас обладает такой силушкой?

Саша шевелила. Всю ночь, едва только выложила Рудольфу суть проблемы. Но пока ничего особо толкового в голову не приходило. Она, конечно, далеко не сильнейшая злыдня в университете, но все же нужно неплохо попыхтеть, чтобы швырнуть на нее заклятье.

Рудольф допил чай, подбросил чашку в воздух; та дзынькнула и превратилась в облако перламутрово-сиреневого дымка.

Его тяга к эффектам многих раздражала, однако Саша еще с детства помнила, что смотрела на дядю Рудика как на доброго, пусть и чудаковатого волшебника.

– Вот не можешь, чтоб просто, – все же проворчала она.

Рудольф пожал плечами:

– Нет, конечно. Не люблю я – просто, – в голосе проскользнуло едва различимое самодовольство. – Сама же знаешь, из всех провидцы – самая обделенная магией специализация. А мы не хотим… от других отличаться. А то, понимаешь, злыдень щелчком пальцев может мертвого поднять, мольфар – исцелить, характерник – заморочить…

– Ведьм забыл, – буркнула Саша, уже неоднократно слышавшая это оправдание. – Эти похлеще всех могут чего-нибудь отчебучить.

Рудольф поднял указательный палец:

– Именно, моя дорогая. А потому и делиться всеми секретами не намерен.

В душе зажглось возмущение. Нет, вот же хам! Ткнув провидца локтем в бок, она прошипела:

– Рудольф, я к тебе по делу примчалась. Не морочь мне голову!

Тот наигранно взмахнул руками:

– Я сейчас упаду! А… впрочем, знаешь, зря ты все же не вышла за меня замуж.