Читать книгу - "Обнаженная натура - Лорел Гамильтон"

— Какого черта ты спрашиваешь?

— Чтобы знать. Если судить по виду, ты на грани срыва.

— Наверное, хорошо. Мне серийный убийца присылает по почте кусок расчлененки. Лейтенант Граймс фактически в упор меня спрашивает, являюсь ли я слугой Жан-Клода. За один только анализ крови у меня можно отбирать значок, но никто со мной на эту тему не приходит говорить. Я уже несколько месяцев живу в цирке с Жан-Клодом и ребятами и скучаю по своему дому. По своим вещам. По уединению с Микой и Натэниелом. С кем бы то ни было вообще. Слишком, черт побери, много мужчин в моей жизни, и я понятия не имею, что мне с этим делать.

— Мой совет по организации твоей романтической жизни тебе не нужен, Анита.

— Пожалуй, нет, — улыбнулась я.

— Но ты не единственный маршал противоестественного отдела, подвергшийся нападению на работе. Я думаю, что если ты не перекинешься реально и нельзя будет доказать в суде, что ты опасна, никто цепляться не будет. Никто же не захочет, чтобы на него подавали в суд за незаконное увольнение или что-нибудь в этом роде. И уж точно никто не захочет, чтобы первой из нас, кто будет отстаивать свой значок в суде, была ты.

— Почему? — спросила я.

— Ты женщина. Ты красивая. Ты миниатюрная. Просто плакатная деточка, которую обижает большое, грубое, злое правительство.

Я посмотрела на него, нахмурив брови:

— Эдуард, я никому не жертва.

— Я это знаю, и ты знаешь, а пресса не знает.

— Ты хочешь сказать, что будь я мужчиной, меня бы уже попросили сдать значок?

— Не обязательно. Но то, что ты девушка, здесь работает в твою пользу, и не надо ворчать.

Я покачала головой:

— Ну, ладно, хрен с ним. Ты думаешь, СВАТ и вправду настоит на том, чтобы идти с нами?

— Если мы выполняем ордер, то да.

— Тогда поездка к тиграм почти бессмысленна. Я в их присутствии не смогу говорить свободно.

— Можем сперва поехать к жрице, но уйти от Граймса и его людей тебе не удастся.

— Вот черт!

— Иметь за спиной столько огневой мощи и техники — почти всегда хорошо. Но тебе, мне или Отто она мешает делать или говорить вещи, которые СВАТ лучше бы не видеть или не слышать. У тебя — из-за секретов, у нас — из-за практических действий.

— Я тоже не теоретик, Эдуард.

— Тед, Анита. Постарайся запомнить и называть правильное имя.

— Хорошо, Тед. Свою долю практической работы я тоже делаю. — Я сделала глубокий вдох и выдохнула очень медленно. — Можем съездить к жрице, пока ждем ордеров. Это даст мне иллюзию, будто мы делаем что-то полезное.

Бернардо и Олаф пододвинулись и оказались рядом. Я и не заметила, что они в пределах слышимости — этот факт достаточно красноречиво говорит, что я отвлеклась больше, нежели позволительно на моей работе.

— Ты какая-то пришибленная, детка, — сказал Бернардо. — Твой неживой бойфренд тебя достал?

— Не называй меня деткой, равно как и другими ласкательными прозвищами. Это ясно?

Бернардо развел руками, будто говоря: да ради бога!

— Твой любовник-вампир тебя расстроил?

Бернардо просто дразнился, а у Олафа прозвучало весьма серьезно.

— Мои отношения с Жан-Клодом никого из вас не касаются.

Он смотрел молча, и даже через темные очки было видно, каким тяжелым и неприятным взглядом.

— Что такое? — спросила я.

Между нами встал Эдуард, в буквальном смысле загородив меня от него.

— Анита, брось. Мы едем к жрице Шермана, тем временем придут ордера. С полицейским сопровождением разберемся в свое время.

Я поняла, что Эдуарду нужно сообщить о некоторых возможных проблемах с тиграми. Но не хотелось, чтобы пришлось что-то объяснять двум другим.

— Есть разговор, Эдуард.

— Говори.

— Наедине.

— Ну только что ты обсуждала наедине, — сказал Бернардо.

— Нет. Это я вышла из себя, а вы оба отошли подальше от истерички, предоставив Э… Теду разбираться. А сейчас у меня действительно с ним личный разговор.

— Мы — твой резерв. Мы не должны знать, что происходит?

— Я расскажу… Теду, и если он решит, что вам нужно знать, расскажу и вам.

Им это не понравилось, но когда они сели в кондиционированную машину на жаре, Бернардо заметил некоторые плюсы. Олаф отошел, потому что выбора не было, но ему просто не нравилось.

И когда мы остались вдвоем на гулкой и яркой жаре невадской пустыни, я рассказала Эдуарду. Рассказала про Макса и его королеву, которые хотят, чтобы я спала с их тиграми. Рассказала, как случайно дала силу Криспину.

Эдуард снял шляпу, потер рукой ленту и надел снова.

— У тебя всегда чертовски интересные проблемы.

— Это жалоба?

— Всего лишь наблюдение.

— Ты теперь знаешь все, что знаю я. Тем двоим тоже нужно сказать?

— Частично.

— Тогда ты им скажи сам, сколько сочтешь нужным.

— А если я им расскажу все?

— Если ты считаешь это правильным, я доверяю твоему суждению.

Он кивнул и двинулся к машине.

— Давай уберемся с солнца, и я им расскажу что-то, пока будим ехать к колдунье.

— Она — верховная жрица викканцев. Не все викканцы любят, когда их называют колдунами или ведьмами.

— Запомню.

— Ты это и так знал.

Он улыбнулся:

— А знаешь, если бы мы и вправду спали друг с другом, Олаф бы отвалил.

Я посмотрела на него тем взглядом, которого эта фраза заслужила.

— Ты же не всерьез?

— Насчет сделать это реально — нет. Донна ни тебя, ни меня не простила бы, а Питер был бы убит. Ну, и вообще это било бы… — он неопределенно повел рукой в воздухе, — неправильно.

— Как с родственником, — подсказала я.

Он кивнул:

— Вроде того. Это в наши отношения не вписывается.

— И что же ты предлагаешь?

— Насколько ты близка с этим тигром Криспином?

— Библейски, — ответила я. Он улыбнулся и покачал головой:

— Он доминантный или слабый?

— Слабый.

— Это не заставит Олафа отступить. Должен быть кто-то, кого Олаф может уважать.

— Ничем не могу помочь. А погоди, он же знает, что я сплю с Жан-Клодом, Микой и Натэниелом. И ты хочешь сказать, что никто из них под его мерки не подходит, а ты подходишь?

— Он не будет уважать никого, кого может посчитать геем, Анита.