Читать книгу - "Потрясатель вселенной - Александр Прозоров"

Ведун перевел дух и отступил с перекрестка.

— Ты чародействовал, Тенгизхан? — неуверенно поинтересовался Джебе.

— Это защитный оберег против колдовства, — протянул ему наговоренную щепку Олег. — Убивает того, кто пытается причинить тебе вред с помощью магии. Возьми, носи с собой. Тогда тебе нечего будет бояться, кроме стрелы или меча.

— Благодарю тебя, Тенгизхан, — с поклоном принял подарок кочевник.

— Роксалана, тебе сделать?

— Давай, — пожала плечами девушка. — Я, вообще-то, во все это не верю. Но не верить с амулетом куда спокойнее.

Олег, вернувшись на перекресток, повторил обряд, передал заговоренную щепку воительнице.

— Вернусь домой, велю оправить золотом и стану носить на груди, — пообещала она.

— Тебе сделать, Урга?

— Твои амулеты слишком слабы. В них нет живой силы. Меня учили делать их совсем иначе, — отказалась шаманка.

— Не научишь?

— Это слишком долго.

— Ну, — пожал плечами Олег. — А уж мы как умеем.

Свой оберег он завернул в тряпицу, сложил ее, стянул края, замотал суровой ниткой и повесил на шею. Теперь у него была хоть какая-то защита от того, чего он пока не знал.

На рассвете со стороны крепости послышался стук. Ворота приоткрылись, и наружу колобком выкатился щекастый низкий толстячок с женской кичкой, проткнутой двумя спицами, в свободном халате на голое тело и просторных шароварах. Он деловито расстелил коврик, кинул на него подушку, поставил ящичек размером с табурет, уселся перед ним, поджав ноги, открыл крышку, извлек такую же пузатую, как он сам, чернильницу с пером и поставил сверху. На стене между зубьями появились четыре лучника. Если все то, что намедни Олег услышал насчет пропускного режима, было правдой — предосторожность далеко не лишняя.

От караван-сараев к писцу заспешили путники и купцы, среди которых Олег не без удивления заметил троих светлокожих бородачей в зипунах и высоких начищенных сапогах, за версту пахнущих березовым дегтем.

— Никак, русские? — удивился он. — Хотя раз Китай имеет русское название, то иначе и быть не может. Значит, бывали тут, все видели и другим рассказали.

Потоптавшись у ворот, купцы уныло потянулись обратно к постоялому двору, скандалить никто не стал. Олег, опасаясь, что писец уйдет, побежал вперед.

— Доброе утро, уважаемый! — остановился он перед ящиком. — Мне нужно срочно пройти в вашу страну.

— Имя, звание, цель прибытия? — открыв ящичек, извлек лист бумаги китаец.

— У меня товар. Много товара.

— Имя, звание, цель прибытия? — заунывным тоном повторил свои вопросы писец.

— Купец, именем Олег, хочу торговать у вас скотом и иным товаром. Мне нужно разрешение на вход как можно скорее. Мой обоз приближается.

— На все воля императора, — нараспев прогнусавил китаец. — Я отошлю твое прошение с гонцом. Когда император прочтет его и изъявит свое слово, ворота великой империи откроются пред тобой. Или не откроются.

— У меня шесть тысяч голов скота. Я не могу ждать так долго! Чем мне их кормить?

— Я готов спасти тебя, чужеземец… — Писец кинул деревянное перо в чернильницу и сложил ладони на груди. — У меня есть знакомый торговец, имеющий разрешение на вход в страну и на выход из нее. Когда подойдут твои стада? Я отпишу ему, он сочтет твой скот, заплатит за него и заберет.

— Сколько заплатит?

— Достойно, чужеземец. Столько, сколько тебе надлежит получить.

— Позволь мне войти и узнать, какую цену дают за скот в вашей стране.

— Тебя не должно волновать то, что тебя не касается, чужеземец. — Голос писца стал твердым, как дубовая балка. — Я могу позвать торговца, а могу не звать его. Выбирай.

— Я хочу торговать сам.

— Твое прошение может добираться до Цзинь четыре месяца. Не один день станет размышлять великий и мудрейший правитель, и не один месяц ответ его будет возвращаться сюда. Чем ты станешь торговать, когда я прочитаю тебе ответ?

Самодовольная рожа писца ясно говорила, что тот имеет полную, неограниченную власть над всеми просителями. И не собирается отказываться от маржи, которую получит от торговца, выгодно покупающего товар у оказавшихся в ловушке купцов. Олег, по его мнению, не имел иного выхода, кроме как продать скот за те копейки, что изволит кинуть с барского плеча китайский покупатель. Ведь иначе живность передохнет вовсе бесплатно.

— Ты поступаешь плохо, уважаемый, — предупредил Олег. — Ты обманываешь своего императора, не посылая вовремя прошения путников, задерживая их у себя ради глумления над людьми. Ты грабишь купцов, заставляя их отдавать товар за бесценок. Ты богатеешь на чужой беде. И хуже того, эта беда — дело твоих рук.

— Видишь, там на берегу реки лежит большой камень, — указал пером в ущелье китаец. — Иди и жалуйся ему хоть целую вечность. А я на сегодня работу закончил…

Он смял недописанное прошение, убрал чернильницу в ящик, поднялся.

Рука Середина скользнула к рукояти сабли — но он вовремя вспомнил про лучников. Погибнуть просто так было бы слишком глупо.

— Мне придется тебя огорчить, уважаемый, — отступил он на пару шагов.

— Да? Интересно, чем? — брезгливо поинтересовался писец.

— Ты поступаешь плохо и будешь за это повешен.

— Не мели языком, чужеземец! Не тебе угрожать слугам великой и несокрушимой империи Цзинь! Так ты можешь и вовсе не получить платы за свои стада! — Несмотря на угрозу, маленький, но всесильный на своем коврике император пера и бумаги не потерял надежды урвать свою долю прибыли от разграбления беззащитного скотовода.

— Разве это угроза? Это всего лишь предупреждение… — Олег снова глянул на лучников и поспешил уйти от ворот. Кто знает, вдруг они могут пустить стрелу по команде обиженного чинуши. Просто по капризу. Кому здесь есть дело до жизни чужеземца?

— Ну как? — поинтересовалась Роксалана. — Загранпаспорт выдали?

— Уроды они все! — огрызнулся Олег. — Разница лишь в том, что тати лесные грабят публику с помощью ножа и кистеня, а эти — чернилами и ручкой. Нутро же у всех одинаково.

— Они впустят обоз и наши стада, Тенгизхан? — Бей Джебе, похоже, не уловил смысла разговора.

— Нет, — кратко ответил Олег.

— А наших нукеров?

— Ты шутишь? — повернулся к кочевнику Середин.

— Почему нет? — неожиданно вступилась воительница. — Предложи императору союз и дружбу.

— Зачем ему моя дружба?

— Скажи, ты поможешь ему усмирить крестьянские бунты и воевать с соседями.

— Откуда ты взяла, что там бунты?

— Ты просто двоечник, Олежка, и плохо учился в школе. В Китае постоянно кто-то где-то бунтовал. Стеньку Разина и Пугачева помнишь? Так вот в Китае этих Разиных и Пугачевых столько, что самые знающие китаеведы в них путаются. В общем, ты же не хочешь крови? Ну так и предложи дружбу вместо войны. Всем будет хорошо. И нам, и императору.