Читать книгу - "Люди сумрака - Кармаль Герцен"

— Ты вчера так резко сорвался! — не дав мне и рта раскрыть, расстроено воскликнула она. — Что случилось-то? Что-то было не так?

Я молчал, пытаясь придумать подходящий ответ.

— Прости, я вчера перебрал, — покаялся я. — Подумал об отчете, который на самом деле подготовил уже давным-давно.

Губы Лайли все еще были поджаты, но взгляд немного потеплел. Она открыла дверь, приглашая меня войти, но я покачал головой.

— Прости, дела. Хотел просто заглянуть, чтобы извиниться за вчерашнее. Я и помню-то все смутно. Что я говорил?

Лайли пожала плечами, с задумчивым видом пропуская волосы между пальцев.

— Пробормотал что-то про полночь, хотя на часы, по-моему, даже не смотрел. Схватил пальто и умчался. Мы с ребятами, если честно, ничего не поняли.

— Прости, — в очередной раз извинился я. — Я сегодня еще загляну. — Направился к машине, чувствуя на себе расстроенный взгляд Лайли.

Неудивительно, что мое внезапное исчезновение в самый разгар вечеринки огорчило Лайли. Она так долго ждала шанса, чтобы обратить на себя мое внимание и не могла не заметить то притяжение, которое возникло вчера между нами. Но… момент был упущен.

Приехав домой, я в растерянности слонялся по квартире. И что дальше? Что мне делать теперь?

Мне оставалось только ждать. Я попытался убраться, но в итоге поймал себя на том, что просто передвигает предметы с места на места. Смирившись с бардаком, приготовил бесхитростный обед, но поел без аппетита. Попытался посмотреть новый фильм, но, поглощенный безрадостными мыслями, так и не понял сюжета.

К Лайли я решил не ехать. Послал смс, получив в ответ грустный смайлик. Глядя на него, мучительно пытался придумать ответ. Так и не придумал и погасил экран.

Остаток дня тек так же медленно и тоскливо. Я сидел на диване, щелкая пультом. Когда время начало подбираться к десяти, я пододвинул телефон ближе к себе, чтобы видеть экран.

Я ждал полуночи.

Смириться с ее смертью я не мог. Я был готов на все, чтобы вернуть Алессу.

Я должен был все изменить. И пусть это означало пойти против Выжигателей, рискуя обратить на себя их внимание… выбора не было. Я должен был все исправить.

Мне было почти не важно, как я верну Алессу и что придется для этого сделать. Мне просто нужно было ее вернуть. О том, что это может быть невыполнимо, я даже не думал.

Запрещал себе думать.

Первую книгу по темному искусству, в которой несколько глав было посвящено некромантии, я читал, борясь со стыдом и страхом. Мне постоянно приходилось подавлять изъедающее меня чувство, что я занимаюсь чем-то неправильным, постыдным, грязным.

Я изучил книгу от корки до корки и следующую открыл уже без тени смущения.

Большая часть прочитанного никуда не годилась. Во многих книгах описываемые обряды были смешны и нелепы и годились разве что для забавы детей. Странных, правда, детей. Другие обряды казались уже более серьезными и были предназначены для тех, кто готов был выходить в полнолуние на кладбище за землей, укалывать девственницу, чтобы добыть капли ее крови или вскрывать могилы, чтобы раздобыть волос покойника.

У меня же от этих описаний по коже бегали мурашки.

После тонны макулатуры и кучи электронных книг, которые пришлось изучить, мне показалось, что я наконец наткнулся на что-то стоящее.

Для того чтобы достать эту книгу, мне пришлось съездить в соседний округ и купить ее по баснословной цене у коллекционера старинных фолиантов — или же мага-отшельника, скрывающегося под маской любителя запрещенных церковью книг. К тому времени работы у меня не было уже давно, отложенные на счету деньги заканчивались с устрашающей скоростью, но… для Алессы мне было ничего не жалко.

Я изучал книгу долгими ночами, слезящимися от слишком яркого света лампы глазами скользя по строчкам. Книга едва не рассыпалась от старости под моими пальцами, я касался ее бережно и осторожно.

Фолиант был напичкан различного рода рисунками и словами на незнакомом мне языке. Еще у коллекционера мне показалось это подозрительным. Книга походила на умелую, но подделку — ведь такого языка на земле не существовало. Но когда я перевернул первую страницу, меня вдруг поглотило необъяснимое ощущение, что эта книга — то, что мне необходимо.

Я листал страницу за страницей, изучая рисунки и пытаясь разгадать их смысл, как вдруг меня будто током пронзило. На одном из рисунков был изображен ребенок, вылезающий из гроба. Я понял, что нашел то, что так долго искал.

В основном все ритуалы, описанные в книге, заключались в создании сложного узора и произнесении определенных слов. Из соли, найденной в кухонном шкафу, я вырисовывал узоры так тщательно, будто от правильного нанесения линий и завитков зависела вся моя жизнь. А вот с языком возникли определенные проблемы.

Некоторые буквы были похожи на мой родной язык, но о звучании остальных приходилось только догадываться. После того, как рисунок был готов, я решил действовать единственно возможным способом и произносить фразу до тех пор, пока что-нибудь не получится.

Тело Алессы находилось у полицейских, но я все равно отправился на кладбище, как того требовал ритуал. В одной из книг кладбище называлось местом Силы, квинтэссенцией смерти, а значит, лучшим местом для проведения каких бы то ни было ритуалов темной магии.

Уже заученными движениями я нарисовал узор из соли на земле между двумя могилами. Положив перед собой листок с фразой на чужом языке, произнес ее вслух.

Ничего не происходило.

От пребывания ночью на кладбище мне было не по себе, но я заставлял себя произносить фразу вновь и вновь, изменяя звучание неизвестных мне символов.

Поднявшийся ветер швырнул мне в лицо охапку сухих листьев. Вздрогнув, я оборвал сам себя на середине фразы. Прислушался.

Ветер стих так же быстро, как и возник. В наступившей вдруг гробовой тишине я услышал позади себя легкие шаги. Сердце забилось от страха и предвкушения, на глаза навернулись слезы.

— Алесса, — прошептал я и обернулся.

Это была не она. Незнакомая мне женщина в темном платье, непривычно длинный шлейф которого волочился по земле, цепляясь за ветки и опавшие листья, стояла на расстоянии нескольких шагов от меня.

Она подошла ближе, под свет кладбищенского фонаря, и я смог лучше ее рассмотреть. Лет сорока, лицо с резко очерченными скулами и довольно темной от загара или природы кожей. Взгляд темных глаз — холодный и неприветливый — остановился на моем лице.

— Ты что творишь? — процедила незнакомка.

— У меня получилось? — пролепетал я.

— Слава богам, что нет! Ты едва не вызвал того, кого никогда не следует вызывать! Ты даже представить себе не можешь, чем это могло обернуться!

Я опустил глаза, внезапно устыдившись.