Читать книгу - "Волшебник в Мидгарде - Кристофер Сташеф"

— Как ты посмел вторгаться в мои сны! Чего тебе надобно, старец?

— Прошу прощения, — произнес Чародей с виноватой улыбкой. — Не будь я уверен, что знание Пути пойдет тебе только на пользу, я не стал бы зря приставать к тебе.

Алеа ощутила некоторое любопытство.

— Какого Пути? Что это за Путь?

— Путь Добродетели! — торжественно прогудел Чародей.

— Уж я наслышалась об этой твоей добродетели, — вспылила Алеа. — Ничего, кроме лжи и пустой болтовни! Если ты собираешься рассказывать мне, что я должна что-то потерять, чтобы другой мог нечто выиграть, то можешь возвращаться туда, откуда появился! Довольно я безропотно склонялась пред ударами судьбы! Только и остается, что уснуть... и видеть сны.

Сквозь кровь и пыль.

И она замерла, ожидая, что сейчас последует удар грома, блеснет вспышка молнии, а земля разверзнется у нее под ногами, и ее поглотит бездна. Одновременно она была исполнена решимости, что ни за что на свете не выдаст свой страх перед этим невесть откуда взявшимся грозным старцем.

Чародей исчез, но на его месте возник сияющий диск со странной изогнутой линией посередине. Одна его половинка, ужасно похожая на головастика, была красной, с небольшой желтой точкой посреди утолщения. Вторая точно такая «головастиковая» половина была желтой, с красной точкой. Вместе они словно составляли одно нераздельное целое.

— Перед тобой Монада, или Единое Целое, — как из бочки, донесся голос старца. — Красная и желтая части символизируют неразделимость заключенных в нем противоположностей.

— Чего-чего? Каких таких противоположностей? — удивилась Алеа.

— Любых, — продудел Чародей. — Мужчину и женщину, свет и тьму, день и ночь, холод и тепло, порядок и хаос... и даже гигантов и карликов.

Алеа подумала, что ей не слишком понравилось то, что сообщил безымянный (не называть же его Лицом или даже Чародеем) старец, но почему-то решила слушать дальше.

— А что означает каждый цвет?

— Предположим, что красный означает гигантов, а желтый — карликов, — охотно пустился в объяснения коммивояжер от философии. — Кстати, обрати внимание: каждый цвет несет внутри себя семя своей противоположности — желтая точка на красном фоне, красная на желтом.

— Ага, то есть у гигантов рождаются карлики, и наоборот! — кивнула Алеа, но неожиданно вздрогнула. — А где же те, что живут в Мидгарде?

— Они — разделительная линия, — пояснил Чародей. — Золотая середина, из которой произрастают и те, и другие, и которая сама произрастает от них.

— Потому что в них самих заключено семя и гигантов, и карликов, — сделала вывод Алеа, и ей стало легче, однако в следующее мгновение к девушке подкрался прежний страх. — Ты сказал — все противоположности. А где здесь добро и где зло?

— Нигде, — ответил Чародей. — Зло возникает там, где утрачено равновесие.

— Эге, — протянула девушка. — А добро? Его тоже как бы не существует по определению?

Знаток вселенской колористики не ответил, видимо, не посчитав нужным этого сделать, а диск начал медленно вращаться.

— По мере поворота колеса мужская ипостась усиливается, а женская ослабевает, — сообщил голос. — Когда средняя линия представлена почти полностью мужской ипостасью, во всем царит чрезмерная упорядоченность — например, в управлении государством, где все обязаны беспрекословно подчиняться королю. В таком государстве люди лишены возможности принимать собственные решения, а любое, даже самое мелкое непослушание наказывается пытками или даже смертью. Это и есть зло.

Вот и доверяй после этого мужчинам, подумала Алеа.

Но диск продолжал вращаться дальше, и желтая половина начала уменьшаться в размерах, а красная расти.

— Когда же перевес оказывается на стороне женской ипостаси, а мужская слабеет, воцаряется хаос. И тогда все хватаются за оружие, начинают возводить мощные стены, потому что больше не доверяют соседу, а в любую минуту ждут его нападения: вдруг он придет и попытается отнять у вас ваше добро, ваш урожай, вашу жену и детей. По дорогам бродят банды мародеров, бароны перестают заботиться о своих подданных, короли слишком слабы, чтобы защитить своих крестьян. И это тоже зло.

— А добро есть равновесие между обеими половинами? — спросила Алеа.

Колесо остановилось, и мужская и женская половины снова приобрели одинаковые размеры.

— Да, равновесие есть добро, — торжественно подтвердил Демонстратор истинного правопорядка. — Например, в правительстве, когда есть либо монарх, либо совет, либо и то, и другое. В стране царит порядок, но при этом люди имеют право на собственные решения, как, например, у гигантов. Каждый несет ответственность за свои поступки.

— И мужчины не эксплуатируют женщин!

— Совершенно верно... а женщины не мучают мужчин, — строго добавил голос. — Никто не пытается взять верх, и счастье каждого заключается в том, чтобы сделать счастливой другую половину.

— Звучит красиво, — заметила Алеа с горькой усмешкой, — но как часто такое случается? И как долго длится?

— Согласен, такое бывает редко, — признал Чародей, — хотя, если к этому стремиться, то можно достичь идеала. Видишь, колесо так и хочет сделать новый поворот. Чтобы удержать его в равновесии, требуются усилия, постоянные усилия... Гармония не приходит сама по себе, ее надо достичь и постараться сохранить. А это нелегкий труд.

Алеа подумала о Гаре, но ее мысли вскоре устремились куда-то дальше.

— Значит, если бы жители Мидгарда того захотели, у них воцарился бы мир?

— Именно, — ответил Чародей, — а гиганты и карлики могли бы им в этом помочь. Никто не сможет обрести счастье и процветание в одиночку, потому что все они — части единого целого.

— Получается, что единственный способ обрести счастье — это всем подружиться и взяться за руки, чтоб не пропасть поодиночке? Что ж, гиганты и карлики будут не против, но Мидгард вряд ли пойдет на это, ведь ненависть вошла там в плоть и кровь людей. Они скорее умрут, чем прекратят войну!

— Всегда можно найти выход из положения, — возразил Чародей. — Надо постараться найти этот выход, ведь будущее благо гигантов зависит от Мидгарда, а благо Мидгарда — от карликов, и наоборот. То есть благо всех зависит от других. Если хочешь быть счастлив сам, сделай хорошо другому. Иначе не бывает.

— Интересная мысль, — задумчиво проговорила Алеа. — Но в Мидгарде и слушать такого не станут!

— Придется, или люди там захлебнутся собственной ненавистью, — сурово изрек Чародей. — Все должны научиться сосуществовать в гармонии и согласии, в противном случае этот мир расколется на части, которые уже никогда не собрать воедино. Но всем от этого станет только хуже, все до единого останутся в проигрыше.

Алеа почувствовала, что от слов лице-вещателя ей стало не по себе. Диск возобновил вращение.