Читать книгу - "Пламя для дракона - Александра Лисина"

Собрать в кулак остатки воли оказалось намного сложнее, чем я думала. Но все же привитые за месяцы упорных занятий навыки не пропали даром. Потому что, когда мои закоченевшие пальцы на мгновение прижались к груди убивающего меня мужчины, он, будто ощутив неладное, с раздраженным рыком все-таки дернулся. Инстинктивно подался назад. На одно-единственное мгновение. Но этого вполне хватило, чтобы слегка ожить, с трудом сформировать мысленный посыл и, коснувшись пылающего от переизбытка энергии амулета, беззвучно прошептать:

– Рэн… помоги…

Все остальное случилось мгновенно – лорд Эреной отшатнулся, распахнув глаза и впервые взглянув на меня осмысленно. Его белое, как снег, лицо жутковато исказилось. Из горла снова вырвался глухой рык, а скрючившиеся, будто когти, пальцы неохотно разжались, выпуская мою рубашку из рук. Впрочем, он все равно сделал это слишком поздно – проснувшийся, полный до краев амулет уже раскрылся, выпуская наружу разъяренного дракона. Который, с силой толкнув меня в грудь, без колебаний устремился навстречу давнему врагу.

Жаль только, я не увидела, как Рэн, торжествуя, расправляет свои могучие крылья. И не услышала, как от его победного рева содрогаются небеса. Но еще больше жаль, что именно в этот момент силы мои внезапно закончились. Одеревеневшее тело, которое больше некому было поддержать, начало медленно заваливаться навзничь. Низенькие перила, отделяющие меня от пропасти, как-то очень уж быстро приблизились. И я, не удержавшись на скользком краю, без вскрика упала вниз. В темноту. Где все так же злобно завывала вьюга и терпеливо дожидались далекие, острозубые, равнодушные ко всему скалы.

Раньше я думала, что падать – это больно.

Чепуха – это намного легче, чем тонуть. Нежные объятия темноты совсем не похожи на тугой водоворот волн, жадно утягивающий тебя на глубину. Да и пропасть – это все-таки не омут. А мягкие крылья темноты ничем не напоминают скользкие объятия бездны, стремящейся утащить тебя на дно.

Ты падаешь вниз, это правда. Но это не столько падение, сколько обычный, хоть и кратковременный полет. И, даже зная, что он скоро закончится, ты уже ни о чем не жалеешь. Потому что до последнего ощущаешь неимоверную легкость, слышишь тихое пение ветра и видишь крохотную белую точку, до размеров которой мгновенно сужается весь твой прежний мир…

Странно, что на этот раз точка почему-то не исчезает. Я давно лечу, а она не просто горит, но еще и разрастается, пылая все ярче и ярче. Ровным, каким-то необыкновенным серебристым светом, в котором чудятся то распластанные в стороны крылья, то раскинутые в объятиях руки, настойчиво пытающиеся до меня дотянуться.

Мне по-прежнему холодно, но к холоду я почти привыкла. Все тело немеет, но это в последний раз. Мне вовсе не хочется плакать, однако ветер упорно срывает с моих ресниц крохотные слезинки и, закружив хоровод из сверкающих капелек, ловко подбрасывает его наверх. К свету. Как можно выше и дальше. Туда, где все ярче светятся горы и все быстрее разгорается упавшая с неба звезда.

Я больше не боюсь, хоть мое время и заканчивается. Да и зачем бояться, когда все это так похоже на сон? Жаль только, что падаю я слишком быстро и мне не суждено его досмотреть. Но так обычно и бывает, к сожалению, потому что все самое интересное начинается лишь тогда, когда действительно подходит к концу…

Когда я открыла глаза, мир словно кто-то перекроил заново: над головой простиралось бескрайнее темное небо, расцвеченное крохотными точками далеких звезд, куда-то исчезли горы, утихла завывавшая среди них свирепая недавняя вьюга, не слышался больше яростный свист ветра, а вместо него пришло блаженное ощущение тепла. Неги. И удивительное, волшебное, необъяснимое чувство защищенности, которого я никогда не испытывала прежде.

Какое-то время я просто лежала, с улыбкой глядя на усыпанные бриллиантами небеса, наслаждаясь этим новообретенным чувством и лениво размышляя о том, почему очнулась именно здесь. Потом сообразила, что нахожусь не в постели, что сомкнувшиеся вокруг меня белые стены ничем не напоминают стены корпуса целителей, а над моей головой действительно находится самое обычное, на редкость ясное небо, на котором горят такие же обычные, только очень уж яркие звезды.

Впрочем, стоило мне пошевелиться, как мир тоже пришел в движение. Необычайно высокие, поблескивающие серебристыми вкраплениями «стены» внезапно опустились, раздвинулись, раскрывшись гигантским цветком. Теплый, напоенный удивительной свежестью воздух, ворвавшись в уютное пространство между ними, заставил меня глубоко вздохнуть, всем существом вбирая запах моря. А внезапно оказавшиеся напротив огромные зеленые глаза – недоверчиво ахнуть и, забыв обо всем, рвануться навстречу.

– Рэн!

«Ну, здравствуй, мое Пламя, – с нежностью сказал серебристый дракон, баюкая меня в коконе из сложенных крыльев. – Если бы ты знала, как долго я этого ждал»…

Благодарно прижавшись к не самой крупной чешуйке на гигантской морде, я крепко зажмурилась и едва не шмыгнула носом, ощутив, как предательски защипало глаза.

– И ты здравствуй… мой призрачный дракон… Если бы ты знал, как я по тебе скучала!

Он в ответ негромко заурчал.

«Что же ты меня не дождалась? Зачем решила напугать? – прошептал, легонько потеревшись мордой. – Я так тебя искал, так надеялся, так боролся»…

– Прости, – прерывисто вздохнув, я обняла его еще крепче и виновато уткнулась носом в твердую щеку. – Я не удержалась. Я… у меня просто не хватило сил.

«Все хорошо, маленькая, – жарко выдохнул дракон, едва не опалив мне спину. – Тебе больше не нужно бояться. Я рядом. Я тебя поймал».

Я, внутренне вздрогнув, невольно вспомнила, как падала в пропасть, а потом зажмурилась, отгоняя непрошеное видение. Не хочу об этом вспоминать. Не хочу даже думать о том, что случилось. Ничего больше не хочу, потому что, кажется, уже обрела все, о чем мечтала.

Какое-то время мы так и стояли, тесно обнявшись и боясь шевельнуться, чтобы не спугнуть внезапно возникшее чувство единения. Он негромко урчал, бережно обвив мои ноги кончиком длинного хвоста. Я старательно сдерживалась, чтобы не выронить упрямо набегающие слезы. Но затем Рэн, коротко рыкнув, внезапно подхватил меня кончиком крыла, завернул в оказавшуюся невероятно гибкой перепонку, взметнул на невероятную высоту и… крепко прижал к груди. К той самой ямке, где мерно бухало его огромное сердце и откуда шло такое знакомое, волшебное, ни с чем не сравнимое тепло.

Прижавшись к гладкой чешуе, я непроизвольно замерла: она оказалась горячей, словно изнутри ее согревало неугасимое пламя. Нет, уже почти обжигающей, будто вместо обычного пламени там вспыхнул свирепый костер. Но к этому костру хотелось прикасаться. Его хотелось погладить, обнять, окунуться в него с головой и никогда больше не отпускать. Потому что это было мое, родное. Моя маленькая – хотя, наверное, нет, – все-таки большая частичка. Теплая, заботливая, надежная. Намного более сильная, чем я. И гораздо более мудрая. То, что каким-то образом стало моим потерянным домом. И то, чего мне, оказывается, так отчаянно не хватало всю прежнюю жизнь.