Читать книгу - "Изгнанники - Дэвид Коу"

Что случилось?

Сегодня приходил Эрланд.

Да уж, этот кому угодно испортит весь день, — сообщил он и почувствовал, что она улыбнулась. — Но ведь он служит в лесах севернее Лариана. Думаю, он нередко тебя навещает, — продолжил он после короткой паузы.

Так и есть. Но сегодня он представил мне официальный ответ на твой доклад о Бараме. Я еще не успела его внимательно прочитать, но после беглого просмотра поняла, что это просто очередная нападка на тебя и прежнее требование казнить Барама.

Баден тихо засмеялся.

А чего ты ожидала?

Да нет, — ответила Сонель, — ничего. Но что-то в тоне ее сообщения заставило его похолодеть.

В чем дело, Сонель? — потребовал он ответа. — Ты чего-то не договариваешь?

Премудрая колебалась.

Ты правильно сделал, Баден, что сохранил Бараму жизнь. Благодаря ему мы многое узнали. Хоть тебе и пришлось за это дорого заплатить, но ты был прав.

Итак? — поторопил ее Баден, чувствуя, как при упоминании о чужестранце учащенно забилось сердце. Сонель снова медлила. — Говори же. — В его сообщении отчетливо слышалась мольба.

Но он ведь уже рассказал тебе все, что знал. Ты сам говорил, что обеспокоен его поведением, что он многое забывает и странно себя ведет…

Но ты же не сказала об этом Эрланду? — перебил ее Баден.

Конечно нет! — возмутилась она. Он понял, что глубоко оскорбил ее этим вопросом. Довольно долго они молчали.

Прости, — в конце концов сделал первый шаг Баден. — Продолжай, пожалуйста.

Она не отвечала. Баден ясно представил, какая боль застыла сейчас в ее ясных зеленых глазах, и обругал себя за легкомыслие и несдержанность.

Прошу тебя, Сонель, — еще раз передал он.

Не знаю, — со все еще ощутимой обидой начала она. — Мы не вытащим из него больше ничего нового, а Эрланд, Арслан и остальные никогда не дадут вернуть его в Лон-Сер. И я уже не понимаю, что толку оставлять его в живых.

То есть?

Ну, ему никогда не жилось здесь очень сладко. Он же заключенный, Баден. Я знаю, что тебе хочется защитить его, ты всегда надеялся, что когда-нибудь он начнет доверять и помогать нам. Но этого не случилось. — Она остановилась. Баден понял, что это еще не все. — Но как Премудрая, я обязана заботиться о том, что хорошо для страны и магического искусства. И я обеспокоена всеми этими партиями, на которые начинает раскалываться Орден.

Ты полагаешь, что убийство Барама снова сплотит нас? — обрушился он на нее. — Хорошо же будет наше единство, ничего не скажешь!

Это несправедливо, и ты сам это знаешь! — ответила она с не меньшим пылом. — И тебе лучше многих известно, каким сложным был для нас этот вопрос! Цель не в том, чтобы убить его! Но это положит конец разногласиям и, между прочим, будет возмездием! Неужели ты этого не понимаешь? Разве ты не видишь, сколько людей желают смерти этому чужестранцу?

Баден начал было возражать, но сам себя оборвал. В следующий раз, когда они с Сонель встретятся, он собирался рассказать ей о том, что сделал Оррис. Однако грубоватый маг ушел, поддерживать ментальную связь было очень тяжело, и встреча состоялась бы не скоро, возможно только во время следующего Собрания. Но он не мог ждать так долго.

Я знаю, что для тебя это будет ударом, — неправильно поняв его молчание, продолжила она, — но, думаю, я дам согласие на казнь.

Это невозможно, — отозвался он.

Я знаю, что…

Нет, не знаешь. — Он сделал глубокий вдох. — Ты не можешь ничего знать. И виноват в этом я.

Я не понимаю…

Он хотел как-нибудь подготовить ее к своему сообщению, но — не умел.

Барама здесь больше нет. Оррис забрал его из тюрьмы в ночь Праздника Света и повел в Лон-Сер. Я не представляю себе, где они сейчас. Может быть, они уже покинули Тобин-Сер. Но даже если это не так, мы все равно ничего не сможем сделать.

Сонель так долго ничего не отвечала, что Баден уже подумал, что она просто прервала связь.

И ты ничего не предпринял! — Ее упрек вошел в сознание, как порыв ледяного ветра. — Ты просто устранился и дал его увести!

Да, — ответил Баден, стараясь соблюдать спокойствие. — Именно это и произошло.

«Именно это и произошло»! — передразнила она. — И что это означает?

Я устранился и дал Оррису возможность увести Барама в Лон-Сер, вот и все, что тебе нужно знать.

Сонель опять замолчала на некоторое время.

Прости, — в конце концов послала она ему, уже спокойнее. — Расскажи, как это случилось.

Баден глубоко вздохнул и уселся на землю. И он, и Голив уже слишком устали. Баден уже несколько часов истощал сознание психическим общением.

Это не так уж и важно, — утомленно начал он. — О том, что Барам исчез, я узнал лишь на следующий день, но я бы мог попытаться их задержать. По крайней мере предостеречь Орриса.

О чем предостеречь? — тревожно спросила Премудрая.

Состояние Барама еще хуже, чем я тебе говорил, — пояснил Баден. — По крайней мере так было, когда я видел его в последний раз. Полагаю, в заточении он сошел с ума.

О боги! Ты что-нибудь знаешь об Оррисе? Ты не пробовал с ним связаться?

Нет. — Баден уже чувствовал тупую боль в голове. Долго он так не выдержит. — Постарайся как-то скрыть это от Эрланда. Кто знает, что он выкинет, когда все узнает. А Оррис заслужил того, чтобы хотя бы попытаться.

Боюсь, Оррис заслужил кое-чего другого, — парировала она. — Одно дело — ментальная застава. Пусть ты скрыл это от Ордена, но это ни на ком не отразилось. Но теперь… — Она не закончила мысль, и Баден ясно представил себе, как она качает головой.

Что ты скажешь Эрланду? — спросил он, пытаясь не обращать внимания на пульсирующую боль в голове. Голив жалобно пискнул, он тоже держался с трудом.

Еще не знаю. Не волнуйся — что-нибудь придумаю. Но ты ведь понимаешь, это невозможно будет долго скрывать. Кто-нибудь обязательно обнаружит исчезновение одного или другого.

Да, — еле сумел ответить ей Баден.

Она сразу забеспокоилась и спросила:

Ты себя плохо чувствуешь?

Просто устал.

Конечно, ментальная цепь. Я сама должна была догадаться, Баден. Иди отдыхай.

Теперь боль невыносимо стучала в висках. Каждый удар пульса грохотом отражался в мозгу, но он заставил себя послать ей еще кое-что.