Читать книгу - "Грани безумия. Том 1 - Ирина Успенская"

Сразу три смешка были ему ответом. Гордо их проигнорировав, Лучано с достоинством доплескался в восхитительно горячей купальне и вылез последним. Ну ладно Альс, он северной крови и всю жизнь прожил в Дорвенанте! Грандсиньор Дункан, конечно, арлезиец, но большие мужчины легче переносят холод, а вот фраганец мог бы и поддержать. Наверное, месьор д’Альбрэ к своему возрасту уже сам превратился в подобие любимой рапиры не только душой, но и телом. Эх, вот бы все-таки свести их с Лоренцо Стилетом! Душу можно продать Барготу за вид подобного поединка!

Одеваясь, Лучано вдруг задумался, что не знает, кого Лоренцо растит себе в преемники, и это странно. В боевой ветви гильдии целых три старших мастера, но всех их Стилет назначил исключительно по требованию Совета, никого не приблизив к себе и не сделав личным учеником. Среди младших мастеров у него тоже нет любимчиков, насколько известно… Очень, очень странно и любопытно! Надо бы расспросить Фелипе, когда выпадет случай с ним увидеться. Зато у Тино личных учеников целых пять! Но все свеженькие, еще и трех лет не прошло. А те, что были у Темного Омута до этого, как-то быстро закончились…

Следуя за Альсом и остальными, он вышел на большую крытую террасу и восхищенно вдохнул душистую вечернюю прохладу. До полуночи осталась еще пара часов, и в саду упоительно пахло ночной фиалкой и туберозой. Отличный садовник у грандсиньора Дункана!

Разумник жестом предложил гостям располагаться на уютных мягких диванчиках, а сам подошел к сложенному из камней очагу, полному раскаленных углей. Снял крышку с большой кастрюли и принялся насаживать на вертел куски мяса, которое запахло так одуряюще, что Лучано тоже вмиг почувствовал себя голодным. Он даже не стал разбирать, из чего состоит маринад – запахи вина и специй сливались в единую симфонию!

– Ну вот, скоро будет готово, – весело сказал магистр, пристроив над очагом четыре больших вертела. – А пока можно вернуться к вину и познакомиться с кальяном!

Он вернулся к столу, накрытому на террасе, и принялся колдовать над большим кальяном из вендийского стекла, добавляя горячих углей и раскуривая ароматную смесь.

Вот к этому зелью Лучано принюхался очень придирчиво и с уверенностью назвал четыре травы в составе, но над пятой задумался всерьез и, к своему стыду, признал поражение.

– Можете спросить у магистра Бреннана, – посмеиваясь, сказал Роверстан. – Смесь для кальяна мне делает он и уверяет, что в небольших дозах она исключительно благотворна. Милорды?

Фраганец благодушно отказался, а Лучано с удовольствием вдохнул душистый дым. Альс на кальян поглядел с опаской, но все-таки решился попробовать и принял янтарный мундштук.

– Дыши медленно, – посоветовал ему Лучано. – Не торопись.

Первая попытка заставила Аластора закашляться, но упрямства ему было не занимать, и через пару минут Альс обращался с кальяном уже вполне сносно. Одобрительно покивав, Роверстан вернулся к мясу, а Лучано умильно заулыбался – на перила террасы рядом с ним взлетела огромная серая тень.

– Доброго вечера, благородный Дон Леон, – сам почти мурлыкнул Лучано. – Полагаю, вас интересует мясо? Я бы счел за честь угостить вас…

Кот презрительно покосился янтарным глазом, сверкнувшим в отблесках очага, и сделал вид, что просто проходил мимо.

– Может, все-таки познакомимся поближе? – вкрадчиво продолжил Лучано. – Никогда не видел такого достойного представителя вашего племени… У вас такие роскошные усы! Такие уши… такие лапы…

Уговаривая кота, он осторожно протянул руку, но Дон Леон коротко и очень выразительно зашипел, а потом приподнял упомянутую лапу, показывая внушительные выпущенные когти. Лучано замер, а сидящий рядом Аластор хохотнул и поинтересовался:

– Что он тебе сказал? Вы как два кота должны друг друга понимать!

– У него слишком сильный арлезийский акцент, – обескураженно отшутился Лучано, а Дон Леон спрятал когти и с независимым видом принялся умываться.

– Хоть я и не имею чести быть ни котом, ни арлезийцем, – заметил бретер, – но могу перевести. Вас, юноша, пообещали распустить на ленточки, если не уйметесь. А учитывая размер когтей и то, с каким искусством этот дон ими пользуется, я бы поставил на него. Дункан, вы не хотите подарить вашему коту бретерскую серьгу? Сдается, он ее заслуживает.

– Ну, меня он пока еще не победил, – улыбнулся разумник, намекая на бретерские традиции. – У нас с Доном Леоном взаимное уважение. Он считает себя полным хозяином в саду, но поскольку я иногда угощаю его молоком, Дон Леон милостиво позволяет почесать себя за ухом. Конечно, когда у него есть настроение. Других прикосновений он не терпит, и я бы вам не советовал испытывать его терпение. Он и так был исключительно великодушен, предупредив вас целых два раза.

– Обязательно устрою арлезийскую гостиную, – решительно сказал Аластор, оставляя кальян и разваливаясь на диване.

Камзол он, несмотря на вечернюю прохладу, надевать не стал, оставшись в штанах и рубашке, которая ярко белела в сумраке сада. Откуда-то тенью выскользнула Амина и поставила на стол подсвечник с зажженными свечами. Улыбнулась и негромко спросила на ломаном дорвенантском:

– Дорогие гости что-то желать? Сыр, апельсин, музыка?

– Вы еще и играете? – восхищенно уточнил Аластор. – Если можно…

– Я играть на зурна! – обрадованно заявила мауритка. – И на аль-удд! Это как ваша лютня… Если гости хотеть, Амина им сыграть и спеть. Гости – хорошо, радость в дом!

После танца она сменила одежду на прежнюю, но накинула на плечи покрывало, сколов его подаренной брошью, а на смуглом пальчике мауритки Лучано заметил перстень Альса, который женщина явно придерживала, чтобы кольцо не спадало.

– Ваша экономка – настоящее сокровище, – позавидовал Аластор. – О, простите, кажется, ей не нравится, когда ее так зовут? Но называть такую прекрасную женщину – рабыней?

– Амина не просто рабыня, – обиженно отозвалась мауритка и с гордостью пояснила: – Амина очень дорогая рабыня! Амина ведет дом господина! Господин добрый, он обещал Амине доверить ей госпожу, когда приведет ее в дом! Амина ждет! Она очень-очень ждет госпожу! Мужчине нехорошо быть одному!

Над террасой повисло неловкое молчание. Аластор, вспыхнув, не знал, куда деваться от смущения, а Лучано больно укололо где-то внутри острое сожаление о не случившемся. Сейчас они могли бы сидеть здесь вместе с Айлин. Она бы шутила, смеялась и не казалась тенью себя самой, как в доме Бастельеро.

– Амина, сыграй гостям на аль-удде, – спокойно сказал разумник, и мауритка торопливо упорхнула.

Роверстан вздохнул и разлил по бокалам вино.

– Простите, Дункан… – тихо попросил Аластор.

– За что? – так же ровно отозвался магистр. – Вы же ни в чем не виноваты. Да, я обещал Амине, что сделаю ее камеристкой своей жены. И не вижу причины отказываться от этого обещания. Времена меняются, милорды, и, прошу, больше не будем об этом…