Читать книгу - "Зеленоглазая авантюристка - Анна Одувалова"

На стене, где я нашла отметины от лезвий меча, между барельефами были выдолблены несколько полукруглых ниш. В каждой из них стояли символичные изображения Маан, держащей на вытянутых руках свое сердце. Шеи статуй были украшены гирляндами из свежесобранных цветов, а у постаментов лежали россыпью уже увядшие лепестки. Местами они напоминали гербарий, а вот в ближней к центру зала нише лепестки были совсем свежие, казалось, их насыпали к ногам статуи специально. Я подошла ближе и явственно ощутила запах крови. Мои чувства обострились, и сейчас я воспринимала мир ярче и четче. Этот запах мне знаком не был, вероятнее всего, тела убитых послушниц лежали именно здесь. Значит, можно предположить, что и на Дира с Льриссой напали где-то рядом. Я еще раз обошла статую Маан по кругу и замерла, сосредоточившись на мелькнувшем запахе Льриссы. Начала болеть голова — поиск следов оказался для меня слишком сложной задачей. Я не была ни следящей, ни полноценным оборотнем и все тонкости этой работы знала исключительно благодаря тесному общению с Ранионом. Был бы он здесь, мы воссоздали бы картину того, что произошло ночью, с точностью до минуты. Одна же я могла лишь предполагать.

— Оль, пойдем. — Стикур, похоже, выяснил все, что нужно, или все, что возможно, и задерживаться здесь дольше не хотел. Я уже направилась к нему, когда заметила, что на полу у самой стены что-то блеснуло. Больше похоже на обман зрения, но я все же решила подойти поближе. На мраморном мозаичном полу валялась маленькая полупрозрачная бусина, такую же я видела у Льриссы на браслете. Махнув герцогу рукой, я сунула ее в карман и направилась к выходу. Похоже, мои подозрения оправдались — Льрисса и Дирон вчера все же добрались до храма Маан, и именно здесь с ними что-то случилось. Тогда же, когда были убиты послушницы. Или послушниц убили, чтобы замести следы? Сейчас самое главное узнать, куда отсюда делись маг и вампирша.

— Услышал что-нибудь интересное от жрицы? Или только экскурсы в славное вампирское прошлое? — спросила я Стика, когда мы вышли на улицу.

— Давай поговорим не здесь, хорошо? — Герцог выглядел нервным и постоянно косился за плечо. Значит, разговор был не только праздным.

— А где? В замке? — Мне казалось, что говорить там не лучшая идея, и я поспешила озвучить свои сомнения. — Там столько ушей.

— Нет, конечно, не в замке. — Стикур даже сморщился в ответ на мое предположение. В этом вопросе взгляды у нас с герцогом Нарайским неожиданно совпали. — Лучше в парке. Мне говорили, там есть таверна на свежем воздухе. В ней подают замечательный яблочный пунш. Думаю, лучшего места для беседы мы не найдем.

— Ты приглашаешь меня на свидание? — Эта фраза вырвалась спонтанно, и я о ней почти сразу пожалела, так как Стик посмотрел на меня задумчиво и странно. Выражение его лица явственного говорило: «Как тебе будет удобно, свидание так свидание».

Пунш оказался и правда замечательным. Да и само место как нельзя лучше подходило для неспешного разговора «не для чужих ушей». Стикур очень точно угадал. Маленькие деревянные столики под зонтами-навесами были расположены достаточно далеко друг от друга. Так, чтобы отдыхающие могли в полной мере насладиться уединением. Густой парковый кустарник отгораживал один столик от другого надежнее любых стен.

— Пока ты прохлаждалась, мне удалось узнать от почтенной Таррисы…

— Кого?

— Оля, так зовут старшую жрицу, которая любезно согласилась показать нам храм, — раздраженно махнул рукой Стикур. Похоже, моя неосведомленность и дремучесть начала его порядком раздражать. — Так вот в ходе беседы она посетовала, что некоторые высокочтимые ирры считают служительниц бога продажными и пытаются навязать свое видение и понимание веры. Жрица была огорчена, что деньги и власть затмевают многим разум. Поэтому некоторые прихожане пытаются заплатить за невозможное и оскорбляются, услышав отказ.

— Стик, а попроще можно?

— Если проще, то несколько дней назад приходил в храм вампир, вероятнее всего Маррис, я, по крайней мере, понял так. И просил настоятельницу храма старшую жрицу Таррису о милости. А именно позволить находиться среди послушниц нескольким соглядатаям. Дескать, один из преступников должен прийти в храм за благословением. Что это за преступник, Маррис не сказал и соответственно получил вежливый отказ.

— А что, разве храм не должен оказывать содействие в поимке преступника? — Я была, честно сказать, удивлена.

— Оль, жрицы Маан никому ничего не должны, они ответственны за безопасность главной святыни вампиров, это сильнейшие магини, только магия у них созидательная. Им запрещено действовать во вред.

— Странно, словно они эльфы, а не вампиры.

— Жрицей может стать лишь избранная. «Кровь Маан» принимает только тех, кто чист душой, маленькое темное пятнышко, и все, кровь отвергает послушницу или жрицу. Поэтому жрицы и не берут на душу грехи, они понимают, стоит только совершить нечто неправильное, то, что оставит грязный отпечаток на душе, и Шам-Тар от них отвернется. Исключение составляют только карающие жрицы-воины, но их немного. Раньше они охраняли реликвию, а теперь вся охрана магическая. Жрицы не имеют права отказать просящему в благословении Маан, даже если он преступник. И тем более не согласны допустить в храм кого-то постороннего. Оскорбило жрицу и то, что мужчина оставил имя преступника в тайне, жрицы тонко чувствуют и способны в небольшой степени к телепатии.

— То есть если бы Маррис указал на Ласта, а тот ни в чем не виноват, жрицы бы это почувствовали?

— Нет. В таком случае на Аскарионе не было бы преступников. Благословение Маан — это обязательная часть вампирской жизни. Никто не знает, почему все вампиры так серьезно относятся к этому ритуалу, но факт остается фактом. Жрицы не в состоянии понять, что у человека в душе, лишь посмотрев на него. Но при личном контакте, особенно сразу после ритуала, многое становится явным. Если в это время дать вампиру выпить особый напиток и задать правильные вопросы, можно понять, говорит он правду или врет. Этого достаточно, чтобы подтвердить причастность к тому или иному преступлению. Единственное, получается это не всегда. Подробностей мне жрица не открыла, но добавила, что в случае с преступником, которого искал Маррис, этот способ сработал бы. Раз кирр на это не пошел, значит, обвинение надуманно. Именно этим и был обусловлен отказ, повергший Марриса в ярость. После него приходили еще несколько мужчин, судя по внешнему виду, наемники, с той же просьбой и предлагали деньги. А через пару дней убили послушниц. Жрица даже заподозрила связь между событиями, но в храм в ближайшие дни никто не обращался с ходатайством о благословении. Именно это заставляет ее сомневаться и не спешить с выводами.

— Правильно, — задумчиво произнесла я. — Потому что Льрисса сама была жрицей, я предполагаю, той самой карающей, ее признает кровь Маан, она собиралась провести ритуал сама.

Слова Стика все поставили на свои места. Даже те моменты, которые герцог до конца не понимал, мне стали ясны. Я знала, почему для вампиров так важен ритуал благословения.

Жрицы способны понять, говорит вампир правду или нет, только в том случае, если благословение это не очередное «обновление» силы Маан, а суровая необходимость, то есть вампир находится на грани срыва. Именно поэтому с Диром подобный вариант бы прошел.