Читать книгу - "Со змеем на плече - Марина Комарова"

— Спокойно, — шепнул на ухо пробирающий до мурашек голос, и меня прижали к широкой груди.

Первоначальный страх прошёл, я приоткрыла глаза. При этом не забыла хорошенько впиться пальцами в плечи Скорбияра, потому что твёрдой опоры под ногами так и не появилось.

Он держал крепко, но в то же время достаточно мягко, даже, я бы сказала, как-то бережно. Однако раздумывать про его объятия не было времени. Вокруг творились куда более занятные вещи.

Я огляделась и тихонько охнула. Вот это да! Мы каким-то волшебным образом висели в воздухе. Не успела я до глубины души прочувствовать всю эпичность момента, как Скорбияр указал куда-то вниз.

— Смотри, — коротко сказал он.

Я опустила глаза. Сердце застучало как сумасшедшее — внизу разлилось огромное озеро — чёрное-чёрное, словно летняя ночь. Оно бурлило, негодовало, не давало оторвать взгляда. Со дна к поверхности неслись ослепительные искры — как звёздная пыль, как осколки драгоценных камней — живые, сияющие, наполненные какой-то дикой неконтролируемой энергией.

Искры сливались в длинные жгуты, вертелись друг возле друга, превращались в причудливые спирали. В какой-то момент я поняла, что они напоминают движение множества галактик в черноте космоса.

— Что это? — шепнула я.

— Тш-ш-ш, — Скорбияр положил палец на мои губы, призывая к молчанию. — Смотри, потом всё расскажу.

Он был чрезвычайно серьёзен. Настолько, что пропало всяческое желание возражать и спорить. Ну, ладно. Попробуй только потом не разложить всё по полочкам. Тогда точно выйду замуж и устрою страшную жизнь!

Озеро на миг замерло. Сквозь чёрную толщу воды, разгоняя искры, поднялась огромная рука. Ойкнув, я невольно прижалась к Скорбияру. Он тут же обнял меня покрепче.

Что-то было не так. Рука пятипалая, похожая на человеческую, но только похожая. Отсюда даже не определить её размер. Кожа словно тёмное полированное дерево, пальцы изящные, длинные, ногти — яркое золото.

Рука ухватила пустой воздух, а потом раздался странный звук, похожий на зов рога — только бесконечно волнующий и сладкий.

Пересыпанная звёздными искрами вода закрутилась огромным водоворотом, взмыла ввысь. Я охнула, показалось на миг, что она несётся прямо к нам. Однако Скорбияр не шелохнулся. Снова зов рога, и перед глазами полыхнуло всё ослепительным светом. Я зажмурилась и втянула голову в плечи. Скорбияр успокаивающе погладил меня по спине, словно давая понять, что бояться нечего.

Я осторожно глянула вниз и замерла, пытаясь переварить увиденное.

Бурлящее озеро стало чёрной спокойной водной гладью. По щиколотку в нём стояла высокая нагая женщина. Статная, идеально пропорциональная, с фигурой, которые обычно изображали на стенах индийских храмов. Её голову венчал высокий головной убор в тон коже. Казалось, что она высеченная из камня статуя — слишком уж нереально смотрелась. Правда, нереальнее всего были её руки — не две, как у нормального человека, а четыре. Удивительно красивые, скульптурно правильные. В трёх из них женщина держала шары: белый, синий и чёрный. Шары светились, переливались ярким сиянием, пульсировали какой-то неведомой силой. Чётвёртая рука была пуста. Женщина как-то странно ей крутилась, словно вслепую пыталась что-то отыскать.

Мне вдруг стало нехорошо. Шары… очень похожи на янтарную сферу, которую я ищу. И не только.

Чёрный — цвет нарви, синий — туатов, белый — фалрьянов, значит, не хватает жёлтого — ирийцев!

— Это Саргум Гаятх, — шепнул Скорбияр на ухо.

Я вздрогнула. Господи, Йалка же рассказывала про четырёхрукую богиню, храм которой искал отец Радистава. Значит… богиня существует? Она настоящая?

Словно услышав мои мысли, женщина подняла голову и посмотрела мне прямо в глаза. По позвоночнику поползли мурашки. Её взгляд… Лицо, словно у каменного изваяния, глаза — ни зрачков, ни радужки, ни белка — чёрнота космоса, в котором кружат звёзды. И в этих глазах были боль и бесконечная печаль. Печаль матери, которая потеряла своё дитя.

И вдруг я поняла, что кем бы ни была сама Саргум Гаятх, кем бы ни были все четыре расы Коловрата, как бы мало ни было у меня самой сил — я обязательно помогу. Разум отказывался пояснять такое решение. Где-то на задворках сознания скользнула мысль, что виной всему созидающая сущность, которая так жаждет всё сделать целым и поддержать гармонию.

Сам порыв был не совсем понятен, однако где-то на краю сознания возникла мысль, что виной всему моя тяга к созиданию. Всё должно быть в гармонии, всё должно быть в порядке. И пусть я сама ещё не знала, что именно буду делать, но отступать не собиралась.

Саргум Гаятх подняла синий шар. Сердце бешено заколотилось — весь мир залило сапфировое синевой — огромным живым океаном. Казалось, исчез Скорбияр, исчезла богиня-мать. Осталась только я посреди прекрасного синего мира. Вдалеке возвышались причудливые дворцы, похожие на гигантские белые и алые кораллы. Яркие подводные цветы касались моих рук. Серебристая стайка рыбок пугливо выскочила из-под широких лепестков и, пустив снизки мелких пузырьков вверх, метнулась к дворцам. Ещё дальше, расположившись на подводных холмах, раскинулся город, сиявший перламутровой раковиной и всеми драгоценностями затонувших кораблей.

— Туа-Атла-Ка, — шепнул тягучий женский голос, и я вздрогнула.

Голос звучал прямо в голове, при этом было ощущение, что кто-то касается пёрышком мозга. Синева пошла мелкой рябью, сквозь неё виднелось печальное лицо Саргум Гаятх. Она легонько подула — водный мир задрожал, свернулся сверкающим смерчем и рассыпался блестящими осколками. Они замерли на секунду, но тут же взметнулись ввысь, чтобы замереть морозным кружевом и замерцать белыми огоньками.

И вот уже можно разглядеть силуэты всадников на огромных птицах, а изящные дома, кажется, зависли прямо в воздухе. По мостам, соединяющим парящие строения, ходили прекрасные женщины. И ещё до того, как Саргум Гаятх произнесла слово, я поняла что вижу.

— Фалрьян’Ола.

Да, именно Фалрьян’Ола. Потому что больше в мире нигде нет такого чарующего места. Только в отличие от Туа-Атла-Ка, в крае фалрьянов я уже была, потому и не особо поразилась увиденному. Порассматривав некоторое время невероятную страну крылатых людей, только вздохнула. Ну вот, зачем мне это всё показывают?

Небесный край вдруг свернулся, словно лёгкая ткань в рулон, и закрутился на месте, превратившись в огромный белый шар, полный света, напоминая драгоценный опал. Миг — нас окутала темнота. По спине пробежали мурашки. Я невольно сжала руку Скорбияра. Правда, больше думала как бы голова не закружилась и не рухнуть вниз, а не о том, как бы не поломать ему руку. Но брат царя Горебора был на удивление крепок и лишь шумно выдохнул.

Чернота начала рассеиваться. Страха я не ощущала. Это была тьма, в которой рождаются звёзды. Земля, из которой к небу потянется зелёный росток. Тёмный туннель, который ведёт к светлому дню.

Это была Нарвь. Сквозь тьму начали прорисовываться очертания храмов, домов и узких улиц. Только рассмотреть не удавалось. После яркого света Фалрьян'Олы мрак Нарви казался уж совсем непроглядным.