Читать книгу - "Атака неудачника - Андрей Стерхов"

Нет, конечно, я мог бы сыграть на её чувстве ко мне (слабо тлеющем, но до конца ещё не потухшем) и, закосив под дурачка, за работу не расплачиваться, но… Но не мог. Подло это, чужими чувствами манипулировать. А потом — не терплю быть обязанным. Терпеть этого ненавижу. Тем более что в среде посвящённых не расплачиваться за услугу с другим посвящённым — это моветон. Посему нужно было обязательно всучить Альбине за работу какой-нибудь полезный артефакт. Не из простых, разумеется. Не из тех, которые хранят закаченную Силу, словно батарейки электрическую энергию (таких у Альбины у самой как грязи), а из тех, которые относятся к так называемым артефактам свойств. Основную их часть скрываю, естественно, там, где и положено, — в своей келье Подземелья. Много чего там у меня в заветном сундучке. Однако спускаться под землю было некогда. Из тех же волшебных вещей, которые всегда под рукой (Ключ От Всех Замков, выправленный на ремне до бритвенной остроты кинжал для очищения, Шляпа Птицелова, злато-серебренный трос отврата, Чётки Призора За Случайной Мыслью), ничего отдать не мог, без них я как без рук. Оставался один вариант: взять что-нибудь из того немного, что хранится в офисе агентства «Золотой дракон».

Добравшись до места, я первым делом откопал коробку из-под нового чайника и скинул в неё все «консервы». И те, что находились в кабинете, и те, которые из дома прихватил. Оставил на развод только два заряженных кольца: из червлёного золота — на правом безымянном, из серебра с чароитовым камнем — на левом мизинце. Потом приступил к задаче более серьёзной, стал решать, какой из пяти артефактов свойств отдать.

А имелись у меня в офисе на тот час следующие волшебные вещи: пеликан-защитник, Отважная шпага (она же — шпага маркиза де Рамбуйе), Ожерелье Дракона, Послушный кубик и Книга Книг (она же — Книга Без Автора).

Пеликан и шпага сразу отпадали. Старых слуг сбагривать — себя не уважать. Вариант с ожерельем, которое я получил в наследство от предыдущего хранителя Вещи Без Названия достопочтенного Вахма-Пишрра-Экъхольга, всерьёз рассматривать не стал. Хотя и знал, что Альбина спит и видит, как заполучить эти сто семь волшебных жемчужин, каждая из которых позволяет сбросить с плеч (а точнее — с души) тридцать лет жизни, но не мог я их отдать. Пообещал самому себе однажды, что подарю это волшебную цацку собственной дочери, и от своего слова отступать не собирался. Правда, у меня пока нет дочери. Но это не важно. Будет. Красивая такая золотая дракониха. И ожерелье её дождётся. Всенепременно.

Итак, три артефакта отпадали автоматически, оставались два — игральный кубик и книга.

Кубик я в своё время честно — уступая по взяткам, но в конце концов набрав сто одно — выиграл в чешского дурака (или по-другому — в «мавра») у одного подвыпившего дюжего из Дюжины. Этот доброволец из тайного братства, что вменило себе в обязанность изводить пожирателей теней и раскулачивает ловцов душ, много чего рассказывал по окончании игры про этот незамысловатый с виду артефакт. К большому сожалению, находясь подшофе, я запомнил всего нечего. Только и помню, что вроде бы кубик вырезан из осколка священного камня Каабу, — того самого чёрного булыжника, который выломали из стены языческого храма напавшие на Мекку карматы. Правда это или нет — не знаю, не проверял, но кубик и впрямь чёрный. А ещё дюжий, которого звали не то Афон, не то Агафон, что-то говорил про свойство кубика перемещать хозяина во времени и пространстве, но каким образом этим свойством можно воспользоваться, я к превеликому сожалению как раз и не запомнил. Точнее, обезумив от вина и азарта, счёл слова Афона-Агафона за обычный трёп, и не стал вдаваться. Дурачина. К вечеру следующего дня опомнился, схватился за похмельную голову и предпринял энергичную попытку найти незадачливого паренька. Однако тот как в воду канул. Потом уже, много дней спустя, узнал я от одного верного человечка, что погиб Афон-Агафон в неравной драке. Так вот и получилось, что остался я без каких-либо точных инструкций к таинственному артефакту. Одного лишь знаю наверняка: он, кубик этот, весьма исполнителен в части своего обыденного назначения. Какое число перед броском загадаешь, такое и выпадет. Загадаешь «единицу», обязательно выпадет «единица». Загадаешь «шестёрку», будет тебе «шестёрка». Однажды смеха ради я потребовал «семёрку», и к моему изумлению — мать моя, Змея! — выпала «семёрка». Я тогда глазам своим не поверил, несколько раз пересчитывал белые вставки, и всякий раз насчитывал семь. Такое вот удивительное чудо. Продолжать эксперименты я, конечно, не стал. Остерёгся. С артефактами свойств шутки шутить без большой нужды не стоит, боком выйдет. Быть может, не сразу, но обязательно.

Ну и вот. Вынул я из ящика стола мешочек, сшитый из грубого, но приятного на ощупь, холста, потянул за кожаный шнурок, выкатил кубик на ладонь, повертел его в руке. И так повертел, и сяк повертел, а потом решил, что ни к чему Альбине этот непонятный предмет. Ну, в самом деле, зачем он ей? Что приказывать — непонятно, что выйдет — неизвестно. Видно, что Сила от него исходит, а как извлечь непонятно. Спросит у меня ведьма, как игрушкой пользоваться, что отвечу? Правды не знаю. Врать не хочется. Промолчать? Глупо. Короче говоря, решил, что сперва нужно самому про эту волшебную вещицу всё разузнать-разведать, а потом уже другим предлагать. Кубик таким образом я тоже отверг.

Оставалась книга.

Артефакт, который я называю то Книгой Книг, то Книгой Без Автора, особенная в своём роде вещь. Вещь поразительная. Вообще-то, если подумать, её и вещью-то назвать нельзя, скорее уж — процессом. Процессом рождения и исчезновения текстов. С виду это самая обычная старая книга: грубый кожаный переплёт, незамысловатое тиснение, серебряный оклад с замочком в виде листка клевера. Книга как книга. И когда впервые откроешь её, тоже ничего странного не заметишь. Всё, как обычно: затёртые листы веленевой бумаги, корявые цветочки в орнаменте колонтитула, каллиграфически выведенные буквы, что складываются в текст на родном для тебя языке. И только. Ничего особенного. Но вот когда откроешь эту книгу во второй раз, тут-то и обнаружишь потрясающее её свойство. Текст будет разительно отличаться от того текста, который ты увидел на её истрёпанных страницах в первый раз. А когда откроешь в третий раз, увидишь третий текст. В четвёртый раз откроешь, увидишь четвёртый. В сотый — сотый. В тысяча первый — тысяча первый. И так до бесконечности. Не было на моей памяти такого случая, чтобы текст хотя бы раз повторился. Эта волшебная книга — настоящий генератор текстов. Причём текстов не абы каких, а вполне осмысленных. Да-да, осмысленных. Иногда интересных, иногда нудных, иногда мудрых, иногда наивных, но всегда осмысленных.

Те книжные черви из числа посвящённых, которым я Книгу Книг показывал, в один голос утверждают, что подобного рода инкунабул во всём мире насчитывается всего двадцать две штуки, а конкретно эту (лорнируй лупой авторское тавро на форзаце) сотворил для собственного развлечения некто Захарий Китойский, маг-словоблуд, известный тем, что всю свою долгую жизнь бродил с утешительным словом по городам и весям всех пяти сторон света и всех трёх сторон тьмы.

Что касается моего мнения, то я склонен верить этой гипотезе местных букинистов. Ведь если ты заядлый книгочей, но при этом твоё призвание — странничество, а всё твоё имущество — посох в руке и котомка за спиной, лучше Книги Книг и придумать для собственного увеселения ничего нельзя. Это же целая библиотека в одном томе. Причём библиотека безграничная. Куда там до неё библиотеке имени Ленина или библиотеке Конгресса североамериканских штатов. Эти хорошо известные нам хранилища знаний, хотя и гипотетически, но можно исчерпать, а Книгу Книг — никогда.