Читать книгу - "Тьма на кончиках пальцев - Дмитрий Швец"

А тут титул герцогский! Власть, пусть и номинальная, пусть и лишь благодаря титулу, но появиться могла. А вместе с властью и возможности. Пока не ясно какие, но какие-то да будут. И я был намерен ими воспользоваться.

— Волошин? — спросил я, растирая нос, пытаясь выдавить оттуда отвратительный резкий запах тряпки Крестовского. — Никогда не слышал о герцогах Волошиных.

— А я вам, Ваша Светлость, сейчас расскажу, — улыбнулась моя новая учительница, но улыбка ее мне не понравилась. Она была горькой.

Глава 18

Светлана Юрьевна говорила медленно, подолгу задумываясь, словно подбирая слова. По-мужски широко расставив ноги, уперев локти в бедра, сцепив ладони в замок, наклонившись ко мне, и неотрывно глядя мне в глаза. Голос ее мягок, нежен, ласков, он мог бы звучать колыбелью, мог бы убаюкать, унести далеко в страну полного счастья. Но каждое произнесенное ею слово тяжелым молотом вколачивало гвозди в крышку моего гроба.

Это не нравилось ни мне, ни ей. Я видел, как дергалась ее рука, стремясь сжать мою, чтобы хоть как-то поддержать, показать, что я не один. Но Светлана Юрьевна не деревенская девка, она воспитанная женщина, владеющая домом и штатом слуг, она не могла позволить себе такого поведения. К тому же она старше меня, да и вообще она мой воспитатель, и какое-то понятие о субординации должно сохраняться. И каждый раз, дернувшись было ко мне, она отдергивала руку, отстранялась, и наклонившись чуть ниже, приняв еще более мужскую позу, продолжала говорить.

И с каждым словом ее я все больше понимал, что ошибся. Ошибся, в том, что у меня появятся возможности, ошибся в том, что герцогский титул сам по себе что-то может. Не может, да и не мог никогда.

Герцоги Волошины вели свой род от не то немцев, не то австрияков с непроизносимой и совершенно не запоминаемой и не воспринимаемой на слух фамилией. Двести лет назад их предок не то сбежал с родины, не то перебрался к нам в поисках лучшей жизни. Светлана Юрьевна не знала, но собиралась узнать, чем таким он приглянулся царю, но тот пожаловал предку Волошиных титул и не абы какой, а герцогский.

Но герцогом с немецкой фамилией он оставался не долго, женился и по личному дозволению государя взял фамилию жены. После смерти же царя-покровителя и вовсе перебрался в имение жены где-то под Астраханью.

Потомки его особой славы не снискали. Запомнился разве что Вольдемар Волошин, что попытался вернуться и осесть в Петербурге, но не преуспел, прославившись, как самый неудачливый картежник Российской Империи. Проигравшись в прах, набрав долгов, он вернулся в родное поместье через шесть лет и больше его не покидал, занявшись обустройством и раздачей долгов.

Услышав его имя, я не смог сдержать улыбки, представляя жирного серого и очень наглого кота, который так любил портить Наташкину обувь. Даже интересно, пережил ли он путешествие до Зайцево? Или Анастасия Павловна поручила его заботам Ильяса.

Воображение разыгралось настолько сильно, что я не мог перестать представлять себе кота за карточным столом и продолжал улыбаться, даже слушая не самую приятную историю о предке того, кем мне предстояло стать.

Вольдемар сумел не только остановиться в карточных играх, правда в этом ему помогло то, что он едва не заложил родительский дом. Он достиг не малых успехов в родном поместье, сделав его богатым, по местным меркам. К тому же он вступил в несколько деловых обществ и сумел заработать неплохое состояние, даже по меркам столичным.

Однако его сын не только не приумножил усилия родителя, но промотал все, что было. Он унаследовал не только имение, но и тягу родителя к азартным играм. Добавил к этому любовь к алкоголю, женщинам и полное отсутствие инстинкта самосохрания. Его застрелили на дуэли из-за чужой жены. Вот он то и заложил дом. В первый раз.

Теперь дом был перезаложен не только в банках и частных конторах, но и частным лицам. Многим частным лицам.

Этот дом и титул все, что осталось у Волошиных. И если дом они могли потерять, то титул не могли даже продать.

Светлана Юрьевна не стала утруждать себя перечислением всех долгов, и людей, которым Волошины должны. Она лишь назвала сумму.

— За такие деньги могут и убить, — присвистнул я.

— Так их и убили, — невесело усмехнулся Петр Андреевич.

Я почувствовал, что бледнею. Может это и не так, но лицо стало холодным, словно чужое, спина и ладони покрылись капельками пота. Расстегнутый ворот рубахи сдавил горло. Дыхание перехватило. Я, как выброшенная на берег рыба, пытался вдохнуть и не мог.

— Что? — прохрипел я, не своим голосом. — Как убили? Кто? Кого?

— Всех, — пожал плечами Крестовский. — Подробностей не знаю, — он поднялся, низко опустив голову направился к камину, на ходу вытаскивая что-то из кармана жилетки. — За подробностями, — он отодвинул кресло присел на корточки у камина, поковырялся в нем, достал тлеющую головешку и повернувшись к нам прикурил. — За подробностями к Данилину, — он вновь затянулся. — Но сомневаюсь, что там полуобнаженные нимфы танцевали.

— Петр Андреевич! — возмущенно приподнялась Светлана Юрьевна.

— Ему пятнадцать! — выпуская дым в камин ответил Крестовский. — У него все мысли лишь о девушках. И в мыслях этих пожар.

— Вот и не разжигайте! — тоном учителя, тем самым, которым они не оставляют выбора сказала женщина. — Достаточно того, что я разрешаю вам портить воздух в моем доме своими папиросками.

— Прошу прощения, — Крестовский поклонился ей. — Воспоминания-с! — и глубоко затянувшись повернулся ко мне. — Куришь? — сурово спросил он, я отрицательно мотнул головой. — Пробовал? — еще одна глубокая затяжка, еще один суровый взгляд, и я еще раз мотаю головой. — И не пробуй! Дрянь страшная, горькая, вонючая, пальцы и зубы с нее желтые, а усы отпустишь, так и они пожелтеют. А потом и ты весь. Даже не пробуй!

Я и не собирался, но кивнул обещая.

— Что с Волошиными? — пробормотал я. — Кто их убил? За долги? — говорить пересохшим горлом тяжело и поняв это, Светлана Юрьевна протянула мне стакан воды.

— Темные, — произнесла она едва я сделал глоток. — Перехватили на дороге. Вырезали всех, включая сопровождающих семью слуг и лошадей.

— Убили даже чижа в