Читать книгу - "Змеевик - Лорел Гамильтон"

— Мы не просим тебя об этом; мы бы никогда не попросили тебя об этом — сказала она.

— Тогда что ты просишь? — сказал Мика спокойным голосом.

— Дайте оплакать нашего брата и перестаньте ненавидеть нас за это.

— Я не ненавижу тебя за то, что ты оплакиваешь своего брата — сказала я. — Я немного ненавижу тебя, потому что ты напоминаешь мне его, и нет, я не могу простить то, что он сделал со мной и Домино.

— Он мертв, Анита. Он отдал свою жизнь, чтобы спасти твою. И поскольку это так, то месть свершилась, — сказала она.

Я обняла Мику и увидела, Родину сидящую рядом с Натаниэлем.

— Нет, это не месть. Месть вонзила бы меч в его легкие и сердце точно так же, как он сделал это с Домино. Месть убила бы его сама! — Я почувствовала первые шевеления моих зверей. Это заставило меня начать делать дыхательные упражнения. Я должна иметь больше контроля, чем сейчас, я должна, или звери внутри меня поднимутся на приманку моего гнева и попытаться разорвать меня на части.

Натаниэль потянулся ко мне, и я двинулась в объятиях Мики, чтобы взять его за руку. Если бы Родриго не пожертвовал собой, Натаниэль мог бы умереть в Ирландии. Я ненавидела то, что один и тот же человек сделал что-то такое злое и что-то такое хорошее. Это смешалось в моей голове и моем сердце. В тот момент, когда Натаниэль коснулся меня, я почувствовала себя спокойнее; гнев все еще был там, но теперь стал притихать. Я была рада прикоснуться к моим мужчинам, рада, что поехала с ними в наш первый отпуск вместе к океану, раскинутому по обе стороны дороги, как какая-то невероятно красивая открытка. Я была счастлива в этом моменте, очень счастлива, но я все еще сожалела, что не убила Родриго сама. Делало ли это меня сумасшедшей, социопатом, психичкой? Может быть? Но это все еще было то, что я чувствовала, и одна вещь, которую я узнала в терапии, это что ты должен осознать и принять свои чувства, абсолютно все. Не нужно пытаться справиться с ними, но необходимо признать их. Чувства, спрятанные внутри, всегда найдут путь наружу. Ты можешь выпустить их сам и иметь хоть какой-то контроль, или можешь спрятать их в самую темную часть своего сознания и дать новую пищу для своих внутренних демонов, которые потом обрушатся на тебя. Я действительно старалась не подкармливать их больше.

Я сказала вслух правду, голосом, настолько напряженным и осторожным, что он почти не был похож на мой.

— Я ненавижу, что обязана жизнью Натаниэля тому же человеку, который убил Домино. Ненавижу, что все, что я вижу, когда смотрю на вас двоих, это он. Ненавижу, что до сих пор переживаю, что чуть не потеряла Натаниэля в Ирландии. Я ненавижу то, что я не могу отпустить все это и просто двигаться вперед. Это заставляет меня чувствовать себя слабой и глупой.

— Ты не слабая и не глупая, — сказал Мика, целуя меня в щеку, а я впивалась взглядом в Родину.

— Я отвечу на твою откровенность своей собственной, потому что Ру и я не слышали так много правды на протяжении веков. Это очень освежает — сказала она, но слово «освежает» кусалось, словно гневное эхо, как будто я была не единственной, кто сдерживал своих внутренних демонов.

— Сестра — начал Ру, но она махнула, что бы он молчал, и он позволил это.

— Я хочу ненавидеть тебя за то, что ты сделала с нами тремя. Я обвиняю тебя в смерти моего брата и хочу ненавидеть тебя за это тоже. Я хочу ненавидеть тебя, Анита Блейк, но я не могу. Твоя магия мешает этому. Вместо того чтобы ненавидеть тебя, я вынуждена заботиться о твоих чувствах. Когда ты несчастна, это причиняет мне физическую боль, особенно если это связано со мной и Ру. Ты связала нас с собой на вечность, или пока мы не умрем, спасая тебя, или пока тебе не захочется убить нас просто по прихоти.

— Я не очень прихотлива.

Она издала звук, смешок, но с раздражением.

— Ну, это голая правда. Не часто я встречала людей менее прихотливых, чем ты, наша вроде-желанная королева.

— Значит, вы оба в безопасности, — сказал Натаниэль, и он обнял Родину, просто быстрое дружеское объятие, но от этого мои глаза сузились.

Мика обнял меня и повернул чтобы поцеловать; возможно он заметил мою реакцию на их объятие.

— Ты и я — два наименее капризных человека, которых я когда-либо встречал.

— Я могу быть достаточно прихотливым для всех нас троих, — сказал Натаниэль, улыбаясь.

Мы потянулись к спинке сиденья, и ему пришлось прекратить обнимать Родину, чтобы он мог держать обе наши руки. Мы втроем ехали так, неловко держа руки над сиденьем, когда по обе стороны шоссе раскинулся океан, и мне хотелось, чтобы здесь была наша свадьба, а на Эдуарда. Если бы мы могли привести сюда Жан-Клода, чтобы он стоял с нами под солнцем, свадьба у океана была бы идеальной.

20

Шоссе спускалось настолько далеко вниз, что деревья перекрыли обзор, и вода фактически была у края дороги, в корнях мангровых и других деревьев, названия которых я не знала. Меня беспокоило, что я не знаю, как называются все растения и деревья. Нужно где-нибудь раздобыть справочную книгу растений, просто чтобы знать, на что я смотрю. Да, в конце концов, мы перестали смотреть друг другу в глаза и снова начали смотреть на пейзаж.

— Ребята, вы не сказали мне, как здесь красиво — сказала я, когда шоссе снова начало подниматься через один из многочисленных мостов, проходящих от одного острова к другому. Теоретически я знала, что Кирке Кей — это серия островов, но я не представляла, на что будут похожи острова. Я думала, что каждый из них будет больше, или, может быть, я просто никогда нигде не была, где присутствовал бы океан.

— Мы подумали, что было бы веселее просто привезти тебя, так как мы знали, что скоро свадьба — сказал Мика. Он поднял мою руку, чтобы поцеловать ее тыльную сторону.

— Ты уже чувствуешь себя более расслабленно, а мы сюда только приехали — сказал Натаниэль.

Я обернулась, чтобы увидеть улыбку, которую услышала в его голосе. Это стоило того, чтобы обернуться. С темными очками, скрывавшими его глаза, это помогло мне увидеть, насколько это была великолепная улыбка, хотя его волосы снова выпали