Читать книгу - "Избранная волками - Линда Осборн"

В углу большой светлой гостиной тихо потрескивал камин. Шелест поленьев, пляска огня создавали тепло и уют.

Рядом с камином в кадке из выбеленного дуба переливалась разноцветными огоньками высокая, под самый потолок, живая ель. Ее вчера, а будто год назад, Яков принес из леса.

На ветках нежно серебрились, словно припорошенные инеем, крупные шары. В иголках прятались маленькие и очень старые ангелочки со стеклянными крыльями, с которых давно уже слезла краска, — эти чудесные фигурки привезла с собой мать, все, как и обещала. Старые, хранящие тайны, они с раннего детства ассоциировались с Новым годом, подарками и праздником.

Уже давно нет прабабушки, которая бережно доставала драгоценные игрушки из коробки и чуть дрожащими пальцами разворачивала обертку из старых газет, а ангелочки все так же радостно блестели, как и маленький петушок на прищепке и еще множество давно немодных, но таких дорогих сердцу вещей.

Лиза, над которой уже не разливалось голубоватое сияние, знак принадлежности к истинной паре, видимое Якову прежде, развесила на шторах серебристые снежинки, спустила с гардин переливающийся «дождик», закрепила над каминной топкой разноцветные носочки — чужая, совсем недавно прижившаяся традиция, которой довольно долго противились, но девушка настояла, хорошего не может быть много, а носочки под подарки — это, безусловно, очень хорошо.

Огромный еловый венок висел на входной двери, Дед Мороз устроился под елкой вместе со Снегурочкой и плюшевым зайцем, и лишь после этого Лиза успокоилась, полностью довольная проделанной работой.

Времени, для того чтобы напитаться праздничным веселым настроением, совсем не оставалось — через час наступал Новый год.

Лиза оглядывалась на братьев, постоянно задерживая взгляд на Тиме. Облизывала и кусала губы, краснела и бледнела от сокровенных мыслей, но ни на минуту не присела на диван к изнывавшему от безделья Тимофею, угадывая по глазам, что тут же окажется в кольце его рук.

Яков улыбался и нежно смотрел на брата, помогая, чем мог, потому что гипс на ноге мешал передвигаться тому с присущей грацией и сноровкой.

Дом Тимофея как нельзя лучше подходил тому, чтобы справить Новый год, пусть и позже, чем все остальные. Здесь, можно сказать, началась их новая история, и здесь она должна была закончиться, чтобы дать место другим, не менее интересным приключениям.

Мать с удовольствием возилась на кухне, ей в этом помогала Луна. Женщины сразу нашли общий язык – молодая волчица показывала, как пользоваться электрической плитой, духовым шкафом, играла с освещением. Яков ощущал, как по телу расползается умиротворение: над Луной разливалось сильное синее свечение – результат скрепления истинной пары. Позже они вернутся в его деревню, чтобы дать жизненный импульс стае, которая жила в стагнации, ужасных условиях столько лет. Многое предстояло сделать, но Яков чувствовал, что с такой поддержкой ему многое будет по плечу.

Вдруг с елки упал и покатился в сторону дивана красный шар. Лиза ойкнула и кинулась за ним, поскользнулась и приземлилась прямо в руки Тима. Он вскочил, неловко выгнувшись на одной ноге, и схватил девушку за талию.

Тимофей взял в руки коробочку со стола рядом с диваном, украшенную алым бантом, и протянул Лизе.

Она осторожно потянула за шелковую ленту, и коробочка открылась: на ярком картоне из-под алого банта выглянули три елочные игрушки — маленькая балерина и два одинаковых волка с черными боками, ловящие иллюминацию гирлянд.

Блики от игрушек отразились на лице Лизы, Тимофей обнял ее сзади и поцеловал в макушку.

— Время начинать жизнь заново, — сказал он, и Яков подумал, что они с Тимом снова улыбаются синхронно, но каждый уже своему счастью.

Конец