Читать книгу - "Соня и ведьма - Даха Тараторина"

— Да иду я… Апчхи! Иду! Кир?!

На пороге, как не сложно догадаться, стоял Кирилл. Я поспешно перебрала в голове последние события, выискивая то, которое могло бы взбесить начальника настолько, что он предпочёл экскурс по промозглому городу вечернему чаепитию.

— Я войду? — тихо спросил он.

«Я в домике!» — поспешно ретировалась Нели в глубины сознания.

Я молча посторонилась, соображая, пора ли уже извиняться, и за что именно.

Как и положено приличному гостю, Кир долго тщательно развязывал шнурки на кедах. Разувшись, достал из внутреннего кармана пальто шоколадку с фундуком, смущённо протянул, рассматривая полку для обуви в углу прихожей, и выдавил:

— Вот, к чаю принёс…

Сначала я приняла угощение и только потом поняла, кто мне его вручил. Что происходит? Шеф пришёл меня уволить? Шеф пришёл меня убить? Или извиниться за то, что убил Дэна?

— Кухня там, — с трудом подобрала челюсть я.

— Спасибо.

Кир чинно сложил руки на коленках и молча наблюдал, пока я ставила чайник и тянулась за чашками.

— Ты плохо себя чувствуешь? — неожиданно спросил он.

Я нехотя опустилась на стул и покаялась:

— Промокла с утра и, кажется, простудилась. Ничего, что сбежала с работы пораньше?

— Ты не одна сбежала, — хихикнул и тут же удивлённо прикрыл рот шеф. Притворно тяжело вздохнул: — Кажется, мы снова упустили опасного контрабандиста…

— Дэн удрал?

— Как и всегда, — пожал плечами начальник. — Наверное, мы недостаточно сильно хотели его поймать. Как и в прошлый… и в позапрошлый раз. Что поделать? Я сентиментален. Вообще-то, — Кир прокашлялся, — вообще-то, я хотел извиниться. За него. Честное слово, я не оправдываю поступка Дэна. Он наверняка перепугал тебя да и вообще он… ну…

— Козёл? — подсказала я, направляя все моральные силы на то, чтобы злиться на рыжего, а не ругать себя за отсутствие к нему ответных чувств.

— Я хотел сказать, он очень эмоционален. Но, да, козёл тоже. Уверен, он ужасно сожалеет о том, что натворил, но…

— Но извиниться лично не додумался.

Я ещё раз громогласно чихнула. Пришлось залезть под стол, чтобы чих не разлетелся по всей кухне, а поднявшись над его поверхностью, я заметила у Кира едва уловимые признаки улыбки.

— Уверен, он исправится, — Кирилл твёрдо взял меня под руку и повёл в комнату. — Забудь про чай. Тебя хоть хоронить сейчас. Ложись в постель.

«Хоронить? Метко сказано», — саркастично прокомментировала Нели.

— Знаю, глупо пытаться его оправдать. Дэн и правда козёл, но я знаю этого козла не первую жизнь. Он дурной, но искренний. Он, кажется, и правда по уши влюбился.

Я очень хотела отказаться от кроватного режима и отбросить одеяло, но оно так нежно обняло плечи, а Кир так мягко положил ладонь поверх, что болезнь вдруг перестала казаться такой уж неприятностью.

— Он ведь не обидел тебя?

Я с трудом подавила желание забраться к холодному страшному шефу на коленки и попросить меня укачать. Вместо этого повыше натянула одеяло:

— Нет. Просто слегка слетел с катушек, — вздохнула, — он и правда не виноват в случившемся. Мне стоило сразу сказать ему, что чувствую. Или чего не чувствую…

Непроходящая грусть, намертво отпечатавшаяся на лице Кира, ненадолго исчезла. Он вздрогнул, повернулся, но торопливо отвёл глаза.

— Я думал, вы пара, — подчёркнуто равнодушно, будто из одной вежливости поддержал беседу он.

— Дэн тоже так думал, — я всматривалась в лохматые пряди, закрывающие лицо Кира, но никак не могла уловить ни отголоска эмоций. — Вот только меня забыл об этом спросить.

Его рука на моём плече напряглась, вены проявились особенно сильно, колючая кофта, казалось, сейчас расползётся по швам, но это длилось совсем недолго. Кир опустил голову ниже, зажмурился, точно сдерживая целую лавину слов, и кратко велел:

— Поговори с ним. Уверен, у вас всё получится. Дэн и правда не такой плохой, как ты могла подумать. Он тоже многое пережил. И многих потерял.

Он… Ну конечно, Кир здесь не ради себя. Странное соперничество, вечная вражда, что это, если не лучшее доказательство живучей дружбы? Он просит за рыжего влюблённого, а не… не за кого-то другого.

— Зачем ты пришёл? — услышав вопрос, Кирилл сразу убрал руку, а мне захотелось вцепиться в неё, прижать к груди и никогда-никогда больше не отпускать. — Ты ведь не любишь выходить из особняка, верно?

— Не совсем, — он сложил ладони лодочкой и сжал так сильно, что и без того бледные пальцы совсем обескровили. — Я не могу… Не мог покидать этот дом. В первую очередь, мы тюрьма, Соня. А любой тюрьме нужен надзиратель. Я слежу за некогда вырванными и замурованными душами. Я — тот, кто убил их. И я тот, кого они ненавидят. Им ведь нужно ненавидеть хоть кого-то. Всем нужно.

— Но это же пытка…

«И не только для нас», — подтвердила Нели.

— Они совершали преступления. Это их кара.

Я придвинулась, подтянув одеяло повыше, касаясь его бедра своим и вместе с Киром рассматривая плакат с Бэтменом на стене.

— Это пытка не только для них, но и для тебя, верно?

Он отсел чуть левее, отгородился:

— Ты слишком догадливая. Постарайся в следующий раз не озвучивать свои догадки, хорошо?

Месяц назад я бы юркнула обратно в кровать и молилась, чтобы шеф поскорее ушёл. Месяц назад я не была знакома с мёртвой ведьмой, не умела колдовать и понятия не имела, каково это — постоять за себя.

Я погладила его по спине. Шерстяная кофта жутко кололась, кусалась, пытаясь защитить личное пространство хозяина. Словно обрубки некогда обломанных крыльев царапали кожу.

— За что ты мучаешь себя? Это ведь не обязанность, не требование. Всего лишь работа. Но ты превратил её в наказание. Ты не даёшь людям приблизиться к тебе, отгораживаешься даже от тех, — я с трудом удержала голос ровно, не давая ему сорваться, — от тех, кому ты дорог.

— Например? — он повернулся и твёрдо посмотрел мне в глаза. Выплеснул из серых, холодных омутов всю боль, что пряталась в них, весь страх. — Кто неравнодушен ко мне, Соня? Я всего лишь убийца на пенсии, вредный колдунишка, не дающий вам расслабиться. Я делаю всё, чтобы вы ненавидели меня. Так кому может быть дорог такой человек?

Я облизала губы, но те так и остались шершавыми. Нели требовала прекратить бессмысленный разговор, да Кир и сам делал всё, чтобы я выгнала его за порог. Каких же усилий стоило выделить в этом водовороте эмоций собственные! Но как же ясно всё стало, когда это произошло…

— Ты дорог друзьям, — осторожно начала я, гладя его, как дикого кота, заново приучая к ласке. Кажется, колючая кофта раздирала пальцы в кровь, но я не останавливалась: — Лина влюблена в тебя, и ты прекрасно это знаешь. А ещё, — проклятая простуда! Голос хрипел, как ржавое колесо! — А ещё…