Читать книгу - "Волшебник и узурпатор - Кристофер Сташеф"

— Например? — вспыхнула Алеа.

— Например, ты используешь малейший предлог, чтобы только затеять со мной спор!

— Не правда!

— Вот видишь? — произнес Гар. — Дело лишь в том, как я это воспринимаю. И я могу ошибаться. Так что, даже если мне показалось, что ты особа довольно склочная, я предпочел держать это мнение при себе. Потому что боюсь оказаться не прав.

— Я не склочная!

— Скорее всего нет, но поспорить любишь, — отвечал Гар, и глаза его блеснули задором.

— И среди нас двоих я одна такая? — вспыхнула Алеа.

Девушка почувствовала, как ее охватывает злость, хотя почему-то вместе с тем стало легче на душе, словно она наконец поняла, что ничего дурного от этого спора не будет.

Но Алеа ошиблась. Они с Гаром так увлеклись словесной перепалкой, что совершенно забыли прослушивать мысли других путников и потому, прежде чем успели сообразить, что происходит, нарвались на патруль.

Внезапно до их слуха откуда-то сзади донеслись крики и топот копыт. Алеа резко обернулась назад и с ужасом увидела, что к ним приближается конный отряд.

— Беги! — крикнул Гар. — Я задержу их, пока ты не скроешься из виду!

— Я не могу бросить тебя одного!

Алеа занесла посох.

— Можешь, еще как можешь! Они не тронут меня, хотя я сделаю вид, будто они меня побили. К тому же, как я смогу убежать от них, если ты не подоспеешь в нужный момент. Так что беги!

— Уговорил, — фыркнула Алеа и, пригнувшись, нырнула в придорожные заросли.

Позади нее раздались возбужденные голоса, и лошади с рыси перешли на галоп. Было слышно, как Гар взревел, и Алеа рискнула взглянуть, что там происходит. Сквозь полог ветвей она увидела, как в мгновение ока «дурачок» превратился в разъяренного медведя и с ревом бросился на первого всадника. Конь под тем встал на дыбы и испуганно заржал. Бандит же, никак не ожидая такого поворота событий, свалился с коня и, сыпля проклятиями, растянулся на земле, Гар подскочил и, схватив левой рекой поводья, заставил коня опустить копыта, после чего сам ловко вскочил в седло, потрясая посохом.

Главарь шайки взревел от злости и кое-как поднялся на ноги.

— Ко мне! — гаркнул он своим подручным. — Схватить наглеца!

Двое бандитов, что поначалу бросились вдогонку беглянке, развернули лошадей и вернулись назад. Еще трое, размахивая дубинками, на полном скаку летели на Гара.

Удары пришлись ему по плечам и ребрам. Гар взвыл от боли и, чтобы защитить себя, схватился за посох. Поначалу могло показаться, что это неуклюжие движения слабоумного простачка. Но до беглянки чаще доносились звонкий стук дерева о дерево, нежели глухой дерева о плоть. Значит, как ни старались бандиты, их удары не наносили Гару особого вреда, нежели могло показаться со стороны. Кроме того, Гар наверняка смягчал их силу с помощью телекинеза. Тем не менее несколько раз он, обороняясь, взвыл от боли, и Алеа даже поморщилась. Наверняка завтра он весь будет в синяках.

— Со мной все в порядке, — мысленно сообщила она ему.

Гар свалился с лошади и с воем скрючился у обочины, прикрывая руками голову и лицо. Удары нещадно сыпались на его спину, пока главарь шайки наконец не поднял руку в усмиряющем жесте.

— Довольно! — крикнул он своим подручным.

Бандиты застыли на месте, но дубинок не опустили. Главарь приблизился к Гару, схватил его за волосы и дернул голову назад.

— Пусть это послужит тебе уроком, упрямец, и только посмей поднять руку на сержанта или офицера! Отныне будешь делать то, что тебе велят, и причем живо — потому что теперь ты солдат генерала Малахи! И этим все сказано.

— Этот? Солдат? — возмущенно вскричал один из бандитов.

— Почему бы нет, хотел бы я знать? — рявкнул на него сержант. — Детина он здоровенный, страху напустит на кого угодно, особенно — и мы сами это видели — если его хорошенько подзадорить. Драться он тоже умеет, хотя и не слишком ловко. Зато отлично подойдет, чтобы гнать перед собой против селян, если те вздумают оказать генералу Малахи сопротивление.

— Гнать? — переспросил Гар, глядя на сержанта сквозь пальцы.

— Вот именно, гнать, как скотину. Ведь ты и есть скотина, — рявкнул тот и повернулся к своим солдатам. — Свяжите-ка ему руки, пусть поспевает за мной.

— Слушаюсь, сержант, — злорадно отозвался один из них. — Какая разница, как его гнать на врага, целым или покалеченным.

— Лишь бы передвигался на своих ногах, — буркнул сержант. — Если вдруг упадет, ладно, дадим ему возможность подняться. Вот увидите, когда мы подойдем к лагерю, он будет у меня как шелковый!

Бандиты связали Гару руки.

— Не волнуйся, — мысленно обратился он к своей спутнице — Как они ни стараются, ничего страшного со мной не произойдет. К тому же после всего увиденного я буду только рад снова повстречаться с генералом.

Алеа вздрогнула при этой мысли.

— А ведь он был прав, когда решил, что ты для него опасен. Не забывай, однако, что и ты должен его остерегаться. Мне бы ужасно не хотелось тебя терять, Гар Пайк! Возвращайся цел и невредим!

Гар ответил ей не словами, а теплым сиянием, которое на мгновение как бы окутало девушку, а затем исчезло, как только сержант подстегнул свою лошадь. Веревка натянулась, увлекая Гара вперед. Он побежал за лошадью, а остальные бандиты с гиканьем скакали рядом, стараясь хлестнуть его по голове и плечам. Гар жалобно причитал и деланно спотыкался, но все же старался не отставать.

Потрясенная до глубины души, Алеа глядела ему вслед.

Почему он с такой теплотой ответил на ее ворчание? Как он понял ее мысли?

И прав ли он?

Алеа в бессилии провожала солдат взглядом, пока они не исчезли из виду. Внезапно до нее дошло, что она смотрит на пустую дорогу уже несколько минут, будто не знает, что нужно делать — ей ведь уже не раз приходилось так поступать.

Алеа нашла дерево с низко расположенными ветвями, достала из мешка веревку и привязала ее к лямкам и посоху, затем положила их на землю и прыгнула на нижний сук. Она поднялась на ноги и начала карабкаться вверх. На высоте двадцати футов нашла сук, который раздваивался почти у самого ствола, села и привязала себя к стволу. После этого подтянула свои вещи на ветку, которая находилась перед ней, и положила себе на колени посох. Теперь ей никто не страшен, и она сможет просидеть на дереве столь долго, чтобы успеть выспаться и в случае необходимости отразить нападение.

Алеа закрыла глаза и прислушалась к мыслям Гара. Девушка до такой степени сосредоточилась на них, что они стали более реальными, чем легкий ветерок, который обдувал ее лицо, или пение птиц в ветвях — кстати, птахи наверняка посчитали неподвижно сидящую женщину частью дерева.

* * *

Задыхаясь от быстрого бега, Гар прибыл в лагерь. Он ковылял за лошадью сержанта и на этот раз не притворялся. Сержант натянул поводья, и Гар упал на колени, судорожно хватая ртом воздух и ежась от холодного осеннего воздуха. Внутри у Гара все кипело от ярости, и он был готов излить эту ярость на страну, в которой жизнь протекала тихо и мирно, но без малейшего намека на правительство.