Читать книгу - "Империя - Иар Эльтеррус"

– Виноваты, господин лейтенант, не узнали! – тут же подтянулись легавые. – Какие будут приказания?

– Вы, как я вижу, в курсе, что лорд Кларенс расстрелян и планета перешла под прямое императорское управление?

– Так точно, в курсе!

– Тогда почему нарушаете приказ его величества? – вздернул брови лейтенант.

– Какой?! – вытаращились на него легавые.

– Лимит на жизнь отменен, охота на беглецов – тоже. Убив этого человека, вы убили бы имперского подданного и пошли под суд. Скорее всего, вас бы за это расстреляли.

– Это же помойная крыса… – растерянно пролепетал один из легавых. – Мы их всегда давили…

– Порядки изменились, – в голосе лейтенанта слышалась усталость. – Теперь на Ларке такие же законы, как и в метрополии. Скоро здесь вообще все изменится. Приказываю передать остальным вашим коллегам, что охота отныне запрещена! Также сообщите начальнику управления, что мы посетим его через полчаса. Пусть соберет личный состав для инструктажа.

– Есть! – откозыряли легавые и поспешили скрыться с глаз офицера.

Крыс слушал их разговор с широко распахнутыми глазами и не верил услышанному. Это чего ж тут творится, Тавин Святой?! Охота на беглецов запрещена?! Лимит на жизнь отменен?! Да разве это возможно? Испокон веков только так и было!

– Приносим свои извинения за действия местной полиции, уважаемый, – подошел к нему лейтенант. – Возможно, вы не верите нам, но прошу запомнить – все изменилось. Сюда пришла власть его императорского величества! И вы отныне имперский гражданин, имеющий все права такового.

Это что? Перед ним, помойной крысой, извиняется офицер?! И даже не полицейский, а гвардейский! Об имперской гвардии слышали и на Ларке, слышали даже такие изгои, как он. Слышали много хорошего и не меньше плохого. И лейтенант извиняется?! Небо на землю рухнуло, что ли?..

– Прошу сообщить то, что я сказал, другим «старикам», – продолжил гвардеец. – Никто вас больше не будет преследовать. Мало того, каждый житель Ларка, кроме служивших лорду Кларенсу, может обратиться в районную комендатуру и без промедления получить паспорт имперского подданного. И помощь, разумеется. По приказу его величества любому обратившемуся колонисту выплачивается единоразовое вспомоществование в размере полутора тысяч кредов.[24]

Крыс не понял, что такое креды. Это что-то съедобное? Может, консервы? Полторы тысячи банок? Надолго хватит. Только не верится как-то в такую доброту, тем более по отношению к изгою. Ну их, этих гвардейцев, с их кредами, отпустили бы…

– Если хотите, можете идти, – понял его сомнения лейтенант. – Но все-таки еще раз прошу подумать над моими словами. Всего доброго!

Гвардейцы раздвинулись, открывая дорогу. Неужели и в самом деле отпускают? Крыс не стал сомневаться, прошмыгнул между людьми в доспехах и со всех ног припустил к канализационному люку. Успокоился он, только оказавшись глубоко, уже перейдя из канализации в катакомбы. И задумался. Случилось чудо. Попавшийся легавым не только выжил, что считалось невозможным, но перед ним еще и извинились. Не зная, что и думать, Крыс решил рассказать обо всем случившемся остальным изгоям.

Результат оказался вполне ожидаемым – ему не поверили. Решили, что старый дурак совсем умом тронулся. Он попытался было доказать, но вскоре махнул рукой. Не хотят верить – ну и маргак с ними. А сам продолжал размышлять над сказанным лейтенантом. Однако пойти в комендатуру так и не решился. Слишком привык бояться всего на свете. А если что-то действительно изменилось, то он посмотрит на это, подумает, а потом уже примет решение. Шкура-то всего одна, другой не будет.