Читать книгу - "Алатырь-камень - Валерий Елманов"

Хорошо хоть, что с церковными делами все уладилось, так что теперь можно было полностью переключить внимание на князей, съезжающихся в Киев.

– Без тебя точно ничего не выйдет, а вот если ты перед ними вдохновенную речугу закатишь, тогда шанс появится, – сказал Константин и честно признался: – Хотя и мизерный.

– И в чью поддержку мне эту речугу произносить? – поинтересовался владыка Мефодий.

Константин немного помедлил, хотя над этим вопросом думал не раз и не два. Как ни крути, но кандидат, который подходил по наибольшему количеству позиций, имелся только один. Прочие в эту роль не укладывались вовсе и были отметены рязанским князем изначально.

Однако, глядя на владыку Мефодия, он лишь буркнул:

– Завтра я тебе его назову. Сегодня же еще раз подумаю и прикину все в последний раз.

Константин не соврал. На следующий день он действительно озвучил своему митрополиту имя первого русского царя и усмехнулся, заметив удивление на лице Мефодия.

– А ты думал, владыка, что я себя назову? Говорил же, что я у князей вообще не котируюсь, – и повторил: – Только Мстислав Удалой. Если эти Рюриковичи и на него не согласятся, то тогда вообще все бесполезно.

* * *

И бысть велико горе по всей Руси о ту пору, ибо по неразумию свому и неведению избраша отцы церкви не наидостойнейшего, но паки и паки наиплохейшего изо всех, ибо бысть епископ Мефодий первейшим потатчиком рязанскому князю во всех его поганых помыслах и злых началах.

Из Суздальско-Филаретовской летописи 1236 года. Издание Российской академии наук. СПб., 1817

* * *

Взликоваша земля Русская, ибо избрахом о ту пору на златой престол митрополичий наидобрейшего и мудрейшего из епископов, коему, яко русичу, все беды и злосчастия земли и людишек, на ней живущих, доподлинно ведомы бысть. Первый раз к избранию подобному длань Ярослав Мудрый приложил, егда в митрополичий сан в лето 6559-е от сотворения мира святого Иллариона облекли. Ныне же Константин Божий Заступник оному избранию немало спопешествовавши.

Из Владимирско-Пименовской летописи 1256 года. Издание Российской академии наук. СПб., 1760

* * *

Я полагаю, что, учитывая возрастающий с каждым годом авторитет князя Константина, который стоял не просто во главе княжества, но Рязанской Руси, к тому же памятуя, что он вдобавок имел рычаги давления на половину всех епископов, возведение в сан митрополита епископа Рязани и Мурома владыки Мефодия не составило для него ни малейшего труда.

В немалой степени этому поспособствовала и сама личность духовного владыки. Пожалуй, каждый из епископов, собравшихся на церковный съезд, отчетливо сознавал, что именно он и есть самый достойнейший из них.

Все это в совокупности и повлияло на единогласное избрание владыки Мефодия, который уже с первых дней своего служения проявил себя деятельным и энергичным человеком. Правда, справедливости ради отметим, что он не был полностью беспристрастным. То есть до конца объективным назвать его затруднительно, что и показал последовавший вслед за церковным съезд русских князей…

Кстати, вполне логично предположить, что именно по этой самой причине владыка Мефодий и получил столь резкую негативную оценку со стороны суздальского летописца Филарета, у которого к тому же еще не улеглась обида на Константина за то, что тот решительно отверг его кандидатуру при избрании владыки Суздальской и Владимирской епархии.

То есть, выказывая свое критическое суждение, сам автор летописи также далек от беспристрастной объективной оценки сложившейся ситуации.

Албул О. А. Наиболее полная история российской государственности. СПб., 1830. Т. 3, с. 28.