Читать книгу - "Место средь павших - Адриан Коул"

Руан развернул к нему своего коня и наклонился с седла.

— Несколько дней тому назад я послал отряд в земли Странгарта. С тех пор о них ни слуху ни духу. Тебе они случайно не встречались по дороге?

— Похоже, ваши люди рыщут всюду, где им заблагорассудится. Может быть, отряд, о котором ты говоришь, и попадался нам навстречу вместе со многими другими.

Руан кивнул:

— Думаешь? А как по-твоему, что с ними сталось?

Баргалоу не отвечал.

— Сдается мне, — продолжал Руан, снова пуская своего коня по кругу, что они каким-то образом расстались со своими лошадьми. — Прежняя теплота исчезла из его голоса.

Джемута напрягся, готовый убивать. Одно слово командира, и он в мгновение ока перережет сухожилия коню и прикончит высокомерного наездника. Варгалоу почувствовал себя в ловушке: он понял, что лошади, на которых ехали его солдаты, раньше принадлежали императорской армии.

— А мне-то какое до этого дело? — Он решил затягивать разговор как можно дольше, тем временем лихорадочно думая, что предпринять. Если отряд этого молодчика не слишком велик, то можно рискнуть и вступить в бой.

— Видишь ли, — приветливо улыбнулся тот, — мы нашли лошадей. Вон там, стоят, стреноженные, под деревьями. Но людей с ними нет.

— Так, по-твоему, мы воры?

— Вы — Избавители, — отозвался Руан. — Я много о вас слышал. О том, как вы возвращаете кровь земле.

— Это так, — кивнул Варгалоу. — Существуют законы, которые нужно выполнять любой ценой, есть зло, которое должно быть вырезано с лица земли.

— А что с моими людьми? Их кровь тоже утолила жажду земли? — Улыбка на лице Руана уступила место ледяному взгляду.

— Ни я, ни мои Избавители не проливали их крови.

— Тогда кто же это сделал?

— Мы нашли лошадей в лесу. Они бродили там одни, без всадников.

— Все?

— Да. Ни души рядом с ними не было. Думаю, Странгарт избавился от них. Он не из тех королей, что снисходительно относятся к нарушителям границ.

Руан ответил презрительным фырканьем:

— Поубивал людей и отпустил лошадей? Да еще таких хороших?

— В табунах короля Странгарта есть и получше. Он знаменит этим, хотя тебе, похоже, мало что известно о нем самом и его стране. Иначе ты бы не свалял такого дурака и послал бы туда отряд побольше. А то и вообще не совался бы куда тебя не просят.

Руан погрузился в раздумья, уверенный, что Избавитель лжет.

— Но раз эти лошади твои, — продолжал Варгалоу, — то можешь их взять.

Молодой воин снова рассмеялся:

— Будь спокоен, я так и сделаю.

— Но не раньше, чем я с ними закончу. Сейчас они мне нужны.

Руан уставился на него в недоумении, точно не в состоянии осознать услышанное.

Варгалоу закончил свою мысль, не обращая внимания на выражение лица собеседника:

— Я должен как можно скорее вернуться в Неприступную Башню. Когда я прибуду на место, тебе вернут лошадей.

— А если я потребую их прямо сейчас?

— Зачем? Тебе разве своих мало?

Руан отвернулся и снова принялся осматривать лагерь. Его лошадь нервничала, как будто пугаясь такого количества стали. Однако всадник знал, что в этом деле победа все равно останется за ним. У него было достаточно людей, чтобы добиться желаемого исхода, как бы ни были хороши в бою эти Избавители (а про них ходили слухи, что они отличные воины). Но бесстрастие Варгалоу вселяло в него некоторое беспокойство. «Что за козырь у него в запасе? Почему он так спокоен? Надо действовать осторожно, — сказал он себе. — Нечего проливать кровь понапрасну, да, может, они и впрямь не убивали наших людей». Он снова принялся рассматривать пленников и только тут по-настоящему их увидел. От такого открытия он чуть с лошади не свалился. «Слепой дурак! — мысленно завопил он. — Они здесь! Прямо перед моим носом. Маг, искать которого я отправлял своих людей, и Гайл. Сидят прямо напротив меня. Нужно следить за каждым своим шагом». Он снова повернулся к Варгалоу:

— Я вижу, что эти люди — твои пленники. Могу я поинтересоваться, кто они и чем провинились?

— Лошадей ты получишь, со временем. Но на большее не рассчитывай. Мои дела касаются только меня и Хранителя, — отрезал Варгалоу.

— Ты испытываешь мое терпение.

Корбилиан, до сих пор спокойно сидевший под деревом, вдруг поднялся на ноги. «Сейчас он заговорит, и ничто его не удержит», — подумал Варгалоу.

— Кто твой хозяин? — обратился гигант к молодому воину.

Вопрос упал тяжело, как топор, и Руан в недоумении уставился на спрашивавшего, словно тот сказал что-то предосудительное.

— Кванар Римун, Император Золотых Островов.

— А кто у вас главный здесь, на востоке?

— Моррик Элберон. Почему ты спрашиваешь?

— Зачем вы здесь?

Руан звонко рассмеялся, закинув назад голову, но внутреннее напряжение по-прежнему не отпускало его. Варгалоу сделал шаг вперед:

— Если твой Император собирается завоевать этот континент, его дело. Безразлично, кто правит землей, но повиноваться Хранителю обязаны все. Охранное Слово — вот закон. Если вы пришли сюда завоевывать, дайте Слово и не нарушайте его.

— Оставьте себе свои пустыни! — усмехнулся Руан. — И свои законы.

Корбилиан нахмурился. Раз им не нужны земли, то что же они здесь ищут? Загадка!

— Повторяю, — настаивал Варгалоу, — закон нарушать нельзя.

— А то что?

Варгалоу небрежным жестом извлек из-под плаща свою стальную клешню:

— Отступники будут наказаны.

Ужас пронзил Руана до самой глубины его существа, хотя он и продолжал делать вид, будто ничуть не испугался.

— Вряд ли, — попытался было сказать он, но голос изменил ему, а губы задрожали, с трудом выговаривая слова.

Медленно он сошел с лошади и сделал по направлению к Варгалоу несколько шагов. У него было такое чувство, будто он идет навстречу собственной смерти.

— Нам надо поговорить наедине. Не вижу причины для кровопролития, прошептал он так тихо, что никто, кроме командира Избавителей, его не услышал.

— Согласен, — так же шепотом отвечал тот, но руку не убрал. — Оставь нас в покое. Лошадей получишь позже.

Они сделали несколько шагов в сторону от лагеря. Избавители зорко следили за каждым их движением.

— Этот человек, что с тобой, — начал Руан еле слышно, — тот, в перчатках. Он тоже твой пленник?

— Не твое дело.

Руан подавил очередной приступ гнева, вызванный таким беспримерным упрямством.