Читать книгу - "Легенда о слезах двух Лун - Мария Ушакова"

Уединиться они смогли только на спящей улице. Юный советник дёргал ногой. То, что он услышал от короля заставило его волноваться. Даже несмотря на то, что Отакар был пьян (ПЬЯН, что ещё хуже для него) слова, вырывающиеся из его уст, буквально ставили в тупик.

–Что же он сказал? – спросил обеспокоенный Альвиан, слушая мысли друга.

–Что-то вроде: «Как же хорошо всё складывается! Я думал, что мне придётся ждать ещё вечность, но посмотри! Он отлично справится с властью. Наконец-то я отдохну!», – парень говорил это однотонно, но перед ним стоял пьяный Отакар.

–Может, он и прав. Он устал от власти и хочет, чтобы ему дали отдых. Он всё ждал, пока найдётся достойный человек, способный заменить его. Ведь отдавать только что расцветшую Чехию кому попало… не в его стиле. И теперь он сможет разобраться со своей семьёй, оставив все политические заботы.

Слова высшего были логичными и смогли даже успокоить Джакуба. Он пожал плечами, скидывая все беспокойства на параноидальные мысли.

–Спасибо, Альвиан, – Джакуб повернулся к высшему, – За то, что делаешь. Соглашусь с Отакаром. Ты будешь Ангелом, который станет охранять Чехию и другие королевства. Народ полюбит тебя.

На этих словах он отправился в дом, где его ждала Катарина. Он должен был объяснить ей всё с самого начала. Новый Император смотрел на небо, где уже сияли разноцветные звёзды и молочная Луна, освещавшая земли, которые теперь принадлежали ему.

В комнате, где отдыхала Мари, стояла тишина и только возле кровати слышалось равномерное дыхание. Мужчина медленно, как призрак скользил по полу. Он смотрел на лежащую среди белого постельного белья девушку, пытаясь понять спит она или нет. Подойдя ближе, Альвиан увидел закрытые глаза и спокойное лицо. Только он собрался уходить, как голос Мари напугал его. Потому что прозвучал он у него в голове.

«Зачем ты решил это сделать?».

–Сделать что? – ответил Альвиан вслух.

«Короновать меня», – продолжала девушка передавать свои мысли.

–Мне казалось, что я ответил на этот вопрос сразу на коронации.

Мари тяжело вздохнула и села, облокотившись на спинку кровати. Лунный свет, что попадал в комнату, красиво обрисовывал оголённую часть фигуры девушки. Сверкающие маленькие плечи, на которые ниспадали блестящие серебряные локоны волос, сильно выделяющаяся ключица, длинная лебединая шея, шелковистая кожа, от которой всегда пахнет цветами. Всё это пленяло высшего, и ответ на вопрос о том, почему Альвиан решил короновать вместе с собой это прекрасное создание находился сразу.

–Просто это было, – начала говорить вслух девушка, – Неожиданно. И мне показалось, что только для меня.

–Григорий бы не согласился на это, признаюсь, – Альвиан подошёл ближе, – Я немного вмешался в его сознание. Но ничего, кроме отношения к женщинам, я не менял. А все остальные прогибаются под Папу Римского. Он ведь властитель, и это он решает всё. Люди будут говорить об этом только в своих домах.

Слова Императора не успокоили Мари, поэтому он перевёл тему в другое течение.

–Мы должны быть на равных. Ты – мой разум, а отделять тебя – глупость. Я хочу, чтобы мы были вместе.

Альвиан произнёс последнюю фразу и резко замолчал. Он изменился в лице, и Мари заметила это. Глаза замерли в одном положении, на секунду щёки порозовели и Альвиан кашлянул. Он сразу стал серьёзным, обдумывая сказанное. Ему вдруг показалось, что это всё неправильно, нелогично и эгоистично.

–Прости, – вдруг прошептал он, – Я делал это… исходя только из своего желания видеть тебя рядом. Я не спросил об этом тебя.

Мари не была оскорблена подобным поступком и словами нового Императора. Даже наоборот, ей льстило, что он наконец-то признался в этом. Поэтому девушка взяла руку высшего и стала её гладить, ощущая лёгкую дрожь на его массивных пальцах.

–Ничего, Альвиан, – засмеялась высшая, – Я не злюсь, просто я немного в замешательстве. Это произошло так резко. Я ведь даже не думала об этом. Но ты прав. Мы должны быть вместе.

Они просидели всю ночь, разговаривая о прошедшей коронации, странном поведении Отакара, радостном Джакубе с Катариной и о том, чтобы они хотели поменять в период своего правления.