Читать книгу - "Принцип талиона - Валерий Гуминский"

Глава 11

Дни летели за днями, превращаясь в месяцы. Они, в свою очередь, складывались в года. В день моего пятнадцатилетия (уж не знаю, каким образом начальство вычислило его, но подозреваю, что князь Морозов с самого начала передал все личные данные коменданту) мне преподнесли подарок: два выходных дня в Торгуеве и одной ночевкой в городской гостинице. Не в отеле «Золотая башня, принадлежавшем клану Щербатовых — да меня туда и калачом не заманишь. Но и такой вариант оказался щедрым подарком. Если думаете, что я единственный такой любимчик в школе — ошибаетесь. Господин комендант давно практиковал такие мероприятия для отличившихся в учебе. Мотивация — страшная сила, господа! Два дня в нормальной обстановке, с чистой постелью, отдельной ванной и туалетом! Это не жуткие установки вредного Жароха прожить несколько суток в грязных подворотнях, прячась от княжеского патруля и выполняя непонятные поручения.

В общем, после поздравительных речей Мрака в столовой Жуков вручил мне увольнительную записку на два дня, и сказал, чтобы после завтрака меня здесь не было. Дважды уговаривать не пришлось. Сорвавшись с места, я бросился в каптерку за своим парадным кителем. Пока переодевался, приводил себя в порядок, заглянул Грай и предупредил, что машина уже выехала из гаража. Если опоздаю на минуту — ждать никто не будет.

Школьный трудяга «орион», за рулем которого сидел немолодой водитель, работавший у нас по контракту, порыкивал мотором, выбрасывая в воздух сизую струю выхлопных газов. Я нырнул в салон на заднее сиденье и с удивлением увидел, что рядом с водителем примостился Жарох. Вредный старик и здесь не мог оставить меня без внимания. Он с луковой улыбкой повернулся ко мне и подмигнул.

— Не-еет! — простонал я. — Пожалуйста, не надо меня сопровождать! Ты мне и так надоел, теперь еще и в дороге мозги промывать будешь!

— Смотри-ка, разнылся, — удивленно сказал Жарох водителю и кивнул в мою сторону. — Дитятко без сосочки. На месте Коробова я бы тебя на полигон на недельку закинул, и пока семь потов не согнал — хрен бы ты вернулся в школу! Вот скажи, Митяй, где справедливость? Учишь их, учишь, а в ответ — вот такая благодарность!

Митяй — это водитель «ориона». Мужик спокойный, флегматичный даже, но для поддержания статуса моего вредного наставника согласно покивал головой, не отрываясь от дороги.

— Все верно, — прогудел он. — Молодежь нынче совсем от рук отбилась. Гляжу, даже господина коменданта уважать перестали. Курят по углам, языками пакости разные говорят…

Зря он так про коменданта. Мы всегда уважали Мрака, и наше отношение к нему с годами никак не стало хуже. И никто плохого слова не сказал. Попробовал бы, сразу по тыкве настучат. Столько хорошего для пацанов сделал. Даже возможность парочку дней провести вне стен школы, вдали от надоевшей учебы многого стоит. Идею поощрять учеников Коробов пробивал долго, но все-таки добился своего. После моей выходки Попечительский Совет хотел прикрыть лавочку, но руководящий состав школы отбился и под личную ответственность сделал заявление, что больше ни один кадет не убежит. Рисковал Мрак очень сильно, но мы его не подводили. Жарох задумался, как еще сильнее заучить меня. Он очень удивлялся, что с каждым разом я увеличиваю возможности своего тела без всякой магии. Откуда было знать старику, что моды, получившие возможность развиваться, взрывным темпом ускорили все процессы в организме, а навыки, приобретенные в качестве Элиты, словно очнулись от спячки. Я не стал крутым в пятнадцать лет только лишь из-за физиологического развития. Неподвластно природе изменить поступенчатое развитие организма подростка. Но я чувствовал себя достаточно уверенно, чтобы пройти все испытания. Вот Жарох и старался, постепенно переведя занятия из спортивного зала на улицу, где они стали занимать очень много времени. Мрак, видя такой успех, навязал старику еще десяток младших кадетов, чтобы ускоренным темпом подготовить их к переходу на более качественный уровень. А я подозревал, что Коробов хочет подготовить настоящую боевую Элиту, только по своему разумению. Жарох тоже преисполнился энтузиазмом, и хотя бы на время снизил давление на меня.