Читать книгу - "Скандал в Дуате - Алекса Богунова"

Мы с девушкой остались около увитой зеленью беседки в симпатичном садике перед Найл Госпиталем. Как только машина менеджера скрылась из виду, строгая медсестра оживилась:

− У тебя есть браслет? Покажи, если есть, − приказала она тоном, не терпящим возражения, будто работает не медсестрой, а надсмотрщицей в тюрьме. Если не подчинюсь, лишит обеда или посадит в карцер, не иначе.

Вот так, сразу. До Рахемы никто в Хургаде не интересовался моим браслетом. Наконец, мне встретился человек, который поможет внести ясность. Здесь, в Египте меня не засыпали пески, не преследовал жуткий шепот. Неужели меня пинком отправили из зимней Москвы в правильное место, где страх отпускает сам собой? Сейчас я все узнаю. Я подтянула рукав джинсовой куртки, чтобы продемонстрировать украшение. Рахема удовлетворенно кивнула:

− Да, это он, браслет Маат, − она совершенно не удивилась. − Хорошо. Я помогу, хотя в госпитале строгие правила. Что ты хочешь от Александра?

− Ты знаешь этот браслет?

− Сегодня у меня было видение, − заговорила Рахема как о нечто само собой разумеющемся. По мне, так она пропустила вступление. Видения − разве это нормально?

− Я сидела в этой беседке, задремала, и Саб вошел в мой сон, − Рахема отвела глаза, будто припоминая подробности. − Он приказал, чтобы я не препятствовала в лабиринте женщине с браслетом Маат. Ты совсем не вызываешь доверия. Не надейся. Ты чужая здесь. Ты мне не нравишься. Но, когда говорит Саб, мы должны выполнять его волю. Когда мне позвонила Лейла, я сразу поняла, что ты и есть та женщина, о которой он говорил.

− Кто такой Саб?

− Саб − Учитель. Советник. Поводырь. Разве ты не знаешь?

В который раз я удивилась способности восточных людей изъясняться загадками. Иногда их ответы на мои вопросы могли значить все и ничего одновременно.

− Откуда мне знать? Понятно, что советник, если взялся советовать. А как выглядит этот ваш советник и поводырь?

На ее лице появилась недовольная гримаса.

− Никак. Он есть, он говорит, он присутствует. Ты знаешь, что надо делать так, как говорит Саб. Но потом никто не помнит, как он выглядел, когда являлся тебе. Я должна исполнить его волю. Он просил не препятствовать женщине с браслетом Маат, − Рахема еще раз указала на мое украшение. − Не препятствовать − значит, помочь, если сама об этом просишь. Я не могу противиться. Саб сказал, что я ушепти.

Знакомое слово.

− Ушепти?! Кто такие − эти ушепти? − я буквально впилась в Рахему.

Про ушепти поминал и следователь Свиридов, только объяснить, что это такое, не мог.

− Ушепти должны делать работу вместо богов или фараонов, если те их призовут из Загробного Царства. Боги или фараоны обращаются к ушепти, когда сами не могут сделать свою работу, и боги не обязаны нам докладывать, по каким именно причинам. Не могут − и все. Или не хотят делать работу. Ушепти должен ответить «Я здесь», и выполнить их волю. Боги или фараоны могут использовать физическую оболочку ушепти, либо оболочку его «ка» − двойника − в своих целях.

− Я запуталась, − честно призналась я. − Как-то у вас все слишком запутанно, нечетко. «Ка», ушепти, физическая оболочка…Как вы только отличаете одно от другого?

− Что непонятно? По-моему все ясно. Ты − чужая, из другой страны. Поэтому тебе никогда не понять нас.

− Чужая − не чужая, а вот приходится вникать, извини. Возможно, для египтян такое объяснение выглядит нормально. У вас в Египте своя логика, египетская. Но это очень удобно, согласна. Не хочешь сам работать − поручи ушепти. А кто может стать ушепти?

− Кто угодно. Кроме той, у кого на руке браслет Маат, Маат нельзя сделать ушепти. Ты говоришь сама от себя, а мы выполняем волю Саба, − Рахема начала проявлять недовольство. − Мы много разговариваем, Полина. Теряем время. Нам пора. Зачем тебе надо видеть Александра?

− Я хочу задать ему несколько вопросов.

− Это невозможно. Он в коме, − в миндальных глазах Рахемы блеснули слезы. − Его нашли без сознания на улице, в районе порта, несколько дней назад. У него не было документов. Это я узнала Александра, когда его привезли сюда. У него нет никаких ран, ушибов, переломов. С ним вообще все в порядке, как говорят врачи. Он просто в коме. Он не здесь, не с нами. В другом мире. Его отец − Сефу − хочет перевезти Александра в Каир. Говорит, что здесь плохие врачи, но это неправда. Врачи делают все правильно. Я видела Александра. Он лежит такой красивый, живой, будто сейчас откроет глаза и заговорит со мной.

Рахема не выдержала и расплакалась. Похоже, Александр был для нее больше, чем друг. Я не представляла, как ее успокоить. У Рахемы нервы оказались что надо. Она быстро взяла себя в руки, деловито промокнула слезы, выкинула бумажный платочек в урну и обратилась ко мне с самым невозмутимым видом. У девочки оказался сильный характер.

− Что будем делать? Александр не сможет ответить на твои вопросы.

− Тогда я просто хочу на него взглянуть, я должна. Будь моя воля, вообще бы сюда не приезжала. Но я здесь тоже не по своей воле. Не зря же тебе сегодня приснился Саб? Это ведь что-то значит?

Рахема оказалась предприимчивой особой. У нее быстро созрел план. План выглядел не ахти каким законным, если принять во внимание строгости местного госпиталя.

Девушка предложила мне нарядиться медсестрой, чтобы вместе без проблем проникнуть в палату. Предстояло обмануть охрану, которую выставил там отец Александра. Один из охранников с минуты на минуту должен уйти пить чай. Чай у охранников по расписанию, никогда не пропустят. Перекус у них на первом месте. Другого охранника отвлечет подруга Рахемы. У нас будет минут десять, чтобы посмотреть на Александра, не больше, предупредила Рахема. Поэтому следует поспешить.

− Зачем там охрана? − удивилась я. − Разве жизнь Александра в опасности? На него кто-то покушается?

− Охрану выставил отец Александра, как только ему сообщили о состоянии сына. Может быть, он не желает, чтобы сына беспокоили визитами? Может быть, он тоже знал, что ты придешь?