Читать книгу - "Подстрекатель - Холли Лайл"

— А я люблю тебя за то, что ты думаешь, прежде чем спросить.

Затем она продолжила:

— Надеюсь, с ним все хорошо.

На какое-то мгновение, озабоченный тревогой, которая прозвучала в ее голосе, Соландер решил, что она наверняка уйдет от него к Рейту. Однако быстро подавил в себе этот страх. В конце концов его тоже серьезно беспокоила судьба друга.

Когда костер начал затухать и танцоры надели свои обычные одежды и уселись вокруг огня, пришло время певцов и рассказчиков. Рейт сидел в кругу и наблюдал, как маленький фигурный камешек переходил из рук в руки, а тот, кто его получал, рассказывал историю. Истории повествовали о странствиях каанцев, так эти люди называли себя. Каан — значит «бесправный» на языке древних бригонцев, чьими потомками жители этой маленькой деревни себя считали. В ту ночь они рассказывали свои истории Рейту, потому что он был чужак, но также и гость. Они поведали ему о заселении бригонцами островов среднего Арима, о порабощении их народа и о ловких побегах, об удачных восстаниях и насмешках в адрес властей.

Рейт слушал как зачарованный. А потом камень оказался в его руках, и, немного подумав, он рассказал им, кто он, откуда родом и как оказался среди них этой ночью. Его история была длинной, но никто не стал возражать, никто не ушел, и когда пламя костра почти погасло и каанцы пододвинулись ближе к ярко светящимся в темноте углям, чтобы согреться, все большее число их с пониманием смотрели в глаза Рейту.

Пусть он чувствовал себя уорренцем, пусть всегда ощущал себя чужим в великолепных домах и небесных городах стольти, но здесь, среди простых каменных жилищ, костров и людей, которые не принимали никакую магию, он почувствовал, что нашел наконец свое место в мире.

Вскоре Рейт закончил свое повествование, напоследок кратко рассказав о строительстве театра, о своих планах открыть глаза гражданам Империи на цену, которую им приходится платить за использование магии, и о неожиданной и чрезвычайно болезненной для него потере женщины, которую он очень любил. Мужчины начали сочувственно похлопывать его по спине, а женщины со слезами на глазах сказали, что такой сильный человек, как он, не должен оставаться один.

Затем кто-то из мужчин спросил:

— Итак, кто будет играть в вашем театре? Вы уже подобрали себе актеров? Вы нашли людей, которые сделают то, на что вы надеетесь, без использования магии?

Рейту пришлось признать, что он никого не нашел и скоро будет проводить прослушивания актеров, гримеров и других работников сцены, при условии, что вовремя найдет дорогу назад.

— Почему бы вам не взять на главные роли каанцев? — спросил тот же мужчина. — Мы бы сделали все, что вам нужно. Конечно, в этом поселении недостаточно людей, но с нами у вас будет меньше проблем — не придется учить простейшим навыкам без использования магии.

Рейт засмеялся.

— Вы бы рассмотрели мое предложение?

— Мы закончили уборку урожая. Наши закрома полны, но зимой у нас не хватает денег. Мне кажется, что те из нас, у кого нет маленьких детей, с удовольствием присоединятся к вашему начинанию.

Одна из молодых девушек продолжила:

— Мы также с радостью отведем вас к театру, но только утром. Вокруг нас есть места, где мы стараемся не появляться ночью. Нас… не очень жалует большинство, которое использует магию.

Они накормили его и уложили в удобную постель. Рейт заснул под звук потрескивающих в очаге дров и от сладости дыма. Он чувствовал такую свободу духа, какую даже не представлял себе раньше. Если он сумеет освободить уорренцев, то они найдут себе место среди каанцев. Он и Велин…

Но Рейт сумел на какое-то время забыть о горе, которое привело его в эту прекрасную гавань. Он не возьмет сюда Велин; он больше не будет с ней разговаривать, не будет касаться ее тела, не будет встречаться с ней. Боль, которая на мгновение ослабла, снова накатилась на него, как удушье.

Луэркас, все еще обезображенный шрамами, которые изуродовали его до неузнаваемости, откровенничал со своим старым другом Дафрилом Кроу-Джабеном. Он закончил долгий рассказ о своих попытках вернуть прежнюю внешность такими словами:

— Вот и все. Лучшие специалисты, почти все деньги, которые Совет дал мне в качестве компенсации за мои повреждения, — и вот результат. Это все, что лучшие из них могут сделать, — все, что они когда-либо смогут сделать.

Дафрил держал в руке новую модель хранителя заклинаний — маленькое записывающее устройство, которое могло хранить и воспроизводить десятки тысяч заклинаний или высвечивать слова в воздухе. Дафрил продолжал играть с ним вместо того, чтобы уделить внимание Луэркасу, что невероятно раздражало его.

— Видишь, над чем я работаю?

Луэркас взорвался:

— Ты слышал хоть одно мое слово? Ты вообще слушал или настолько увлекся этой проклятой игрушкой, что все пропустил мимо ушей?

— Слышал каждое слово, — ответил Дафрил. — Посмотри, Луэркас. Посмотри. Мне кажется, тебя это заинтересует.

Луэркас взглянул на текст заклинания, который высветился в воздухе, намереваясь после этого выхватить игрушку из руки Дафрила и разбить ее вдребезги. Но одна строфа заклинания привлекла его внимание.

Отделяю душу от плоти,

Отделяю душу от плоти,

Два тела, две души

И один обмен.

И новую плоть я беру,

Новую плоть я беру.

Старую плоть я отдаю,

Старую плоть я отдаю…

Заклинание продолжалось, но Луэркас дальше не читал. Он начал с начала, делая пометки, проверяя и перепроверяя параметры, высчитывая энергетические константы и контроли потока рево.

Когда он закончил, то от удивления не мог произнести ни слова.

— Неплохо, правда? — спросил Дафрил.

— Ты проверил его?

— Только тесты на животных. Но ты же знаешь, насколько они ненадежны — особенно когда занимаешься чем-то большим и сложным, как это.

— Не могу понять, куда ты направил рево?

Дафрил засмеялся.

— Это самая хитрая часть заклинания, какую я когда-либо разрабатывал. Ты забираешь весь рево в себя. Абсолютно весь.

— Это безумие, Дафрил.

Луэркас вытянул руки, демонстрируя свой ужасный, не похожий на человеческий, внешний вид.

— Вот что бывает, когда забираешь рево в себя.

— В том-то вся и прелесть. Ты меняешь тела — то, от которого ты избавляешься, принимает весь удар, а получаешь ты другое: целое и невредимое. Если повезет, твое старое тело умрет, освободив душу, которая перейдет в свободное и чистое тело.

Луэркас начал смеяться — вначале тихо, затем громче и веселее.

— Ты… ты гений! Настоящий гений!

Дафрил выглядел довольным.

— Я подумал, тебе это понравится. Я работал над этим с того дня, как ты дал мне копию заклинания Рона, которое сделало такое с тобой.