Читать книгу - "Убить зону - Владислав Выставной"

Последние слова Доктора были явно обращены к Буке. Наверное, это было продолжение какого-то давнего спора. И, наверное, не раз уже Бука отвечал так же, как ответил на этот раз — твердо, раздельно, резко:

— Нет. Никому не нужна эта проклятая Зона. Здесь только смерть, только боль и отчаяние — и ничего больше. Без нее люди были бы гораздо счастливее. И если ее вообще не возникнет — всем будет только лучше от этого. Я хочу, чтобы Зоны не было. Никогда.

— Что ж, — все так же спокойно сказал Доктор, переводя взгляд на Монаха. — Есть и такое мнение. И оно ничем не лучше, но и не хуже всех остальных. А потому — давайте-ка, берите вашего майора и несите его за мной.

* * *

Дом у Доктора был необычный. Впрочем, другого просто не могло быть у такого человека — который и не человек вовсе. Тесный бревенчатый тамбур переходил в просторную комнату, очевидно, основное жилое пространство. Здесь все было из дерева — стены, мебель. Пахло хорошо — не тиной, не ряской, не тухлыми болотными испарениями, а живым деревом. Словно подчеркивая эдакую патриархальность интерьера, висела на вбитом в стену крюке старая двустволка. На другой стене некоторым диссонансом с интерьером расположилась картина — что-то сюрреалистическое и неуловимо знакомое. Наверное, так должен был бы выглядеть дом хорошего, зажиточного лесничего или, скажем, егеря. У генеральных секретарей сгинувшего вслед за Припятью Союза были, наверное, такие вот, охотничьи домики. Хотя что-то подсказывало, что дом этот — вроде декорации и нужен Болотному Доктору лишь для вида. А может, он владел им просто по инерции, по привычке — чтобы оставалась какая-то ниточка, связывающая его с остальными людьми, у которых есть дом — место, куда возвращаются.

Но духу болот не нужен дом — дом нужен гостям. И пациентам. В последнем удалось убедиться, когда прошли вторую, внутреннюю дверь. Это помещение несколько не вязалось с егерским антуражем «охотничьего зала». Здесь был хром и кафель. Отличный кафель и самый высокосортный хром: надо полагать, это была операционная. И, судя по возгласу Антонова, — очень даже неплохая.

— Куда его? — спросил Маус, помогая Антонову и Петле тащить тело.

— Вот сюда, на кушетку, — указал Доктор. — Сейчас посмотрим, что тут можно сделать… Думаю, обойдемся парой надрезов — некроза практически нет…

— Можно я буду вам ассистировать? — придерживая очки у переносицы, нерешительно спросил Антонов. Видно было, как не терпится ему посмотреть, что же делает этот таинственный доктор со своими не менее странными пациентами.

— Ассистенты мне без надобности, — улыбнулся Доктор. — Впрочем, если тебе интересно — изволь. Мне скрывать нечего. Главное, чтобы ты понял одну вещь, физиолог: многое из того, что возможно здесь, в Зоне, — совершенно не работает по ту сторону Периметра.

— Я это понимаю, — твердо сказал ученый. — Но я был бы последним идиотом, если бы упустил возможность посмотреть, как оперирует сам Болотный Доктор.

— А вот лесть везде работает одинаково, — рассмеялся Док. И в этот момент он показался самым обычным доктором из затрапезной районной больницы.

* * *

Дверь в операционную закрылась. Антонов остался с Доктором — колдовать над телом майора.

Маус прошелся по комнате. Петля свернулся калачиком на деревянной лавке и уже успел отключиться. Монах степенно спал, сидя в глубоком плетеном кресле. Сталкер тихо открыл дверь и вышел в ночь. Лампа над дверью была выключена. Но в ней уже не было необходимости: над низкими, уродливо изогнувшимися болотными деревцами повисла «сталкерская луна»: так ее называли, когда серп изгибался острыми концами вниз, как это можно увидеть разве что в Южном полушарии, да еще здесь, в Зоне. У сталкеров такая луна отчего-то считалась хорошим знаком. И никто не считал, сколько народу полегло, понадеявшись на обманчивую луну.

Бука сидел на крыльце, обхватив колени, по своему обыкновению глядя в никуда. Маус присел по соседству, положив рядом с собой винтовку: хоть и считалось, что в гостях у Доктора безопасно, без оружия посреди Болота он чувствовал себя не в своей тарелке. Сталкер скосил взгляд чуть в сторону: у ног Буки лежала «лапа» с ПДА. И в центре экрана по-прежнему горела блеклая красная точка.

— Ну, что теперь делать будем? — поинтересовался Маус. — Откачают, допустим, твоего майора — а дальше что?

— Марево, — сказал Бука. — Я почти выполнил условие, спас пятерых, один остался. Но этот последний будто бы все время рядом с нами. Потому сидеть и ждать чего-то бесполезно. Нужно искать Марево…

— Как искать то, чего ты даже не представляешь? — пожал плечами сталкер. — Кто-нибудь вообще видел это самое Марево?

— Я видел, — сказал Бука.

— Конечно же, во сне, — предположил Маус.

— Да, — сказал Бука. — Но я знаю, каким оно должно быть.

Это просто безнадежно, с тоской подумалось сталкеру. Искать то, не знаю что, по одной той только причине, что оно, видите ли, привиделось парню с мухой в голове. И самое неприятное, что теперь-то про это самое Марево наверняка узнает вся Зона, а если не вся — то самая худшая, самая опасная ее часть. Потому что, благодаря одному треплу узнал о нем Попугай. А память у Попугая просто феноменальная, и он не пожалеет времени, чтобы уточнить всю выболтанную информацию у сведущих людей — в том числе и за пределами Периметра. А они будут тыкаться во все стены, как слепые котята, пока не нарвутся в конце концов на крупные неприятности.

— Слушай, Бука, — заговорил сталкер, чиркая тяжелой бензиновой зажигалкой. Закурил. — Ну, скажем, найдем мы это самое Марево. А дальше что?

— Как это — что? — Бука наконец соизволил взглянуть в сторону собеседника, и лицо его, освещенное бледным лунным светом, выражало некоторую растерянность. — Я войду в Марево…

— Ну? — Маус кивнул, сделал ободряющий жест.

— …и попаду в прошлое, — продолжил Бука. — В двадцать четвертое апреля тысяча девятьсот восемьдесят шестого года. Больше чем за сутки до того, как все должно произойти.

— Прекрасно, — сказал сталкер. — А дальше что?

— Дальше… — Бука помолчал некоторое время. — Я пока не думал над этим. Ну, пойду на АЭС, предупрежу их об опасности. Чтобы они успели предотвратить аварию…

Бука вдруг торопливо полез в свою холщовую сумку и извлек из нее обшарпанный целлофановый пакет. Из пакета достал папку — обычную прозрачную папку с пластиковым замком-молнией. В папке был целый ворох пожелтевших газетных вырезок. Были там «Известия», «Правда», «Труд», еще какие-то обрезки и обрывки. Встряхнув содержимое папки, Бука веско сказал:

— Я читал, как все произошло. Я знаю всю хронологию событий, которые привели к катастрофе. И я знаю, как это предотвратить! Нужно просто предупредить тех, кто работает на станции…

— Ты читал ту версию, которую предложила нам партия и правительство, — с тоской ответил Маус. — А что там было на самом деле — никто не знает.

— Другого пути нет, — отрезал Бука. — Что бы там ни случилось — я остановлю это!