Читать книгу - "Битва аферистов - Олег Шелонин"

— Моня?

— Новый финансовый компаньон нашего заказчика. Ворует напропалую! А денег все не убывает.

— От гад! На Кощея работать начал… И чем же он занимается?

— Его смертью торгует.

— Чего?! — хором выкрикнули все присутствующие.

— Смертью, — пояснил гномик, — да как торгует-то!

— Чегой-то ничегой-то я не понял. — Шах затряс головой.

— Скажу честно, я понял, но время не ждет! — Глаза Алеши горели. — Главное, что этот кадр буквально только что от Кощея. Где его новая резиденция? Этот ход к нему ведет? — Юноша ринулся к пролому.

— Там мыши!!! — взвизгнул Васька и так цапнул воспитанника за бока передними лапами и взбрыкнул задними, что Алеша согнулся пополам, произнеся что-то напоминающее «оу-у-у...».

— Яга сказала: вам туда пока нельзя!!! — завопил гномик, ныряя под мраморную плиту.

— А что еще, она сказала, мне нельзя? — со стоном разогнулся Алексей, за шкирку выдергивая из-за пазухи воспитателя.

— Хорошо, что напомнил, — гном высунулся обратно, — за этим она меня и послала. Тебе нельзя в бар «Залетевшая ведьма» за мечом-кладенцом. Она в инструкции этого указать не могла. Боялась, в чужие руки попадет.

— А мне можно? — трепыхнулся в руке воспитанника кот.

— Всем можно. Кроме Алеши!

Гномик нырнул в подполье, и мраморная плита начала замазываться изнутри раствором.

— Так, что это за бар и с чем его едят?

Васька, вздернутый за шкирку мощной рукой воспитанника, вновь закачался в воздухе.

— А я откуда знаю?! — истерично завопил он.

Оборотни и Вервольф Вольфович на вопросительный взгляд юноши тоже дружно заорали:

— В первый раз слышим!!! — и сделали при этом такие честные глаза, что Алеша сразу понял: врут. Знают — и нагло врут.

— Слышь, Вано, — деликатно опуская Ваську на пол, обратился он к джигиту, — эта наглая котяра меня молоком вскормила, сам понимаешь, рука не поднимается... но этим-то волкам позорным я почти ничем не обязан. Разрешаю использовать все, что находится под рукой. И если сейчас они не скажут, что это за бар, в котором находится меч-кладенец...

— Найдите мне мою Лейлу! — По щеке шах-ин-шаха Ирана покатилась скупая мужская слеза. — На свадьбе ее хочу погулять, внуков понянчить!

— Видали, — сердито спросил Алеша свою нечистую свиту, — до чего папашу довели? А ну, колитесь, нехристи, Аллаха на вас нет! Что это за бар и где он находится?

Оборотням стало стыдно.

— Скажем...

— Ты только маме не говори...

— А если еще и твой папа узнает, уй, больно буде-е-ет!

— Заметано, — Алеша поднял руку, — я своих не сдаю. Так где этот бар?

— Ну там... — Вервольф Вольфович обреченно вздохнул, — где Лысая Гора.

— Что?! В двух шагах от дома?! Единственное приличное место в районе Черного Замка, а я про него ничего не знаю?! Беспредел, в натуре! Дискриминация! В темпе собираемся и вперед!

Довольные, что инцидент оказался так быстро улажен, вервольфы мгновенно превратились в волов. Команда Алеши водрузилась на своих серых «коней».

— Там, за дверями, вам еще караван прикупили качестве свадебного подарка, — вспомнил Алеша, — народец тут, я смотрю, ушлый, вы бы распорядились оприходовать. Пошел! — Он ткнул пятками в бока Вервольфа Вольфовича.

— Подонки! — зарычал глава оппозиции. — Что ты, что твой брат!

— Побратим, — поправил его авантюрист, — тявкать разрешаю только по дороге и только про этот самый бар. Почему я столько лет в родном лесу живу, а про него ничего не знаю?

Покои Давлет-хане опустели. Шах-ин-шах Ирана шмыгнул носом, похлопал глазами на любимую птичку Лейлы, начавшую подавать признаки жизни в своей золотой клетке.

— Ты сильно не расстраивайся — принялся он ее утешать, — жених тебе горячий попался, под стать... А вдруг они нашу девочку обратно привезут? А?

Жар-птица что-то задумчиво каркнула.

— Вот то-то... так что на павлинов больше не рассчитывай, ты теперь мужняя жена.

Шах со скрипом поднялся, пересел на мраморное возвышение, заваленное шелковыми подушками, на которых возлежал раньше, тяжело вздохнул и хлопнул в ладоши, вызывая слуг.

— Любимая птичка моей прекрасной дочери теперь очень важная ханум. Ей нужны подружки пощебетать о своих женских делах. Двадцать куропаток... — коротко распорядился он, — и не забудьте посыпать их специями.