Читать книгу - "Охотники. Мегалиты Империи - Ник Перумов"

– У меня есть средство против них, – пожал плечами волшебник.

– Ага, только лекарство ещё злее болезни!

– Ничего подобного, Санди. Мертвяки, костяные гончие и костяные драконы – это очень плохо и очень страшно. Никто не спорит. Но когда ты поражаешь мертвяка – ты поражаешь его раз и навсегда. Например, дробишь ему кости дубиной; после этого ходячий скелет уже не восстанет. Костяного дракона, согласен, сразить куда сложнее. И они тоже воспроизводят себе подобных, как и упыри – но со скоростью не в пример меньшей. Понимаешь? В конце концов, когда восставали рабы в Чёрных королевствах, когда они пытались вырваться из рабства сюда, к Проливу, они знали, что множество их погибнет. Так и случилось. Припроливья достиг хорошо если один из десяти начавших войну повстанцев. Но значит ли это, что они не должны были восставать? Что должны были договориться со своими хозяевами?

– Абстрактные рассуждения, – отмахнулась Алисанда. – Мервяки убивали людей во множестве. Костяные драконы… Хорошо ещё, их тогда вылезло совсем немного. Но вообще – это была катастрофа.

– С которой люди справились. Конгрегация отбросила все мелкие свары, чародеи и чародейки взяли в руки оружие. Ополчение великого княжества, предславльцы, остановили армию мёртвых на подступах к своей столице. А потом маги нанесли разящий удар, довершили дело. Мы справились с этой бедой, понимаешь? Справились. И сколько раз с тех пор мы слышали о костяных гончих? Или костяных драконах? Небольшие прорывы, некроэпизоотии случались и случаются. Однако уносят куда меньше жизней, чем, скажем, красная смерть или чёрный пот.

– С тобой совершенно невозможно дискутировать, Вениамино! Ты немедленно впадаешь в этот глупый пафос. С мертвяками невозможно договориться в отличие от вампиров. Да, пока что некроэпидемии нам удавалось контролировать. Но, прости, мы также думали, что сможем противостоять и болезням. Например, когда чёрный пот был эндемичной для южных королевств болезнью, достаточно успешно сдерживаемой карантинами, а смертность не превышала трети. А потом…

– Санди! Я прекрасно помню историю, как чёрный пот прорвался на север, а умирало от него девять из десяти заболевших!

– То же самое может случиться и с некроэпизоотией. Я член Капитула, Вен, я не могу рисковать. Почему ты так упираешься, почему так противишься моей сделке с вампирами?

– Потому что они тебя обманут!

Чародейка вздохнула.

– Вен. Возможно всё. Что они меня обманут, попытаются завлечь в ловушку, вообще обратить. Неужели ты считаешь – я настолько тупа, что не подумала об этих вероятностях?

Они сидели на крытой веранде её дома. По-прежнему журчал ручей, бурлил водопад, но звуки эти, естественные и приятные, сейчас неимоверно раздражали мага.

Ему вдруг расхотелось спорить. Пусть делает, что решила, – а он сделает, что должен. Корделия и в самом деле деловито зарядила половину библиотечных автоматонов на поиски всего, связанного с Пророчествами Разрушения; список найденного рос с каждым часом.

Рассеянные по десяткам и сотням книг, от боевых вис нордманнов, передававшихся из уст в уста, до каменной летописи Чёрных королевств, Пророчества разнились в деталях, но сходились в главном: из «места силы», как правило, связанного с «каменными копьями», «священными остриями» и прочими синонимами мегалитов, начнётся исход «пламени очистительного».

Причины назывались самые разные – «грехи рода людского», «горе богини, мир удерживающей на плечах», традиционная «последняя битва добра и зла», что случится «где копья великанов выходят из пещер».

Корделия старательно каталогизировала все эти находки, группировала, снабжала перекрёстными индексами. Правда, всё это ни на шаг не приближало к главному – где находятся эти самые «копья великанов» и «священные острия». Указания оставались мутными и размытыми. Дотошная Корди накладывала старинные карты на современные, рисовала проекции звёзд и созвездий, однако заветные «крест означает место» покрывали карту совершенно равномерно, нигде не концентрируясь.

Ничего не давал и поиск по бестиариям. Козлоногую тварь не отразили в своих трудах ни маги-натуралисты, неутомимо обшаривавшие самые глухие уголки мира в поисках реликтов, криптоидов или вообще сказочных существ вроде розовых единорогов; ни мистики Спасителя, испещрившие страницы трактатов о конце мира изображениями самых разнообразных и причудливых созданий, что должны явиться – «покрыть сущее саваном и возвести надгробие»; ни мрачные демонологи, составившие подробные каталоги существ, в которых Алисанда и Вениамин с некоторым смущением отыскали их рогатого и красночешуйного приятеля с большим топором.

Маг возлагал особую надежду на давным-давно запрещённые трактаты хаоситов; у них были приняты странные камлания, когда в транс магией ли, травами или как-то ещё вводилось трое «видящих»; то, в чём видения их совпадали, причём у всех троих, заносилось в «Анналы Хаоса».

Книги эти Корделия Боске извлекла из-под спуда – запылённые, кое-где поеденные мышами. Судя по их виду, никто уже пару веков не пытался сунуть в них нос, исключение из каталогов сработало лучше самых строгих запретов.

Некоторые из картинок подозрительно напоминали вампиров в их крылатой, летучей трансформации, но ничего подобного козлоногому не было обнаружено и здесь.

Корделия, однако, не отчаивалась.

– Мы за запретные секции только взялись, – слегка краснея и постоянно поглаживая амулет с Путеводным поясом, говорила она Вениамину. – Там ещё столько томов! Ничего не разобрано, в описи не внесено, аннотации не составлены, карточки отсутствуют!

– Что ты удивляешься, Корди, – пожимала плечами Алисанда. Отчего-то она старалась не оставлять подругу и Вениамина наедине. – Запретная секция – туда просто сваливали всю добычу, взятую у ересиархов, хаоситов и в ковенах магов-отступников. Капитул отнюдь не желал это «каталогизировать и аннотировать». Наше счастье, что старички теперь все превыше всего жаждут покоя и чтобы их никто не трогал. Вредные книги, по их мнению, под надёжной охраной, и никому из студиозусов и в голову не придёт их искать. Кстати, милый Вениамино! Помнишь наши налёты на заброшенные и заколоченные аудитории? Я тут не так давно туда наведалась. Из… ностальгически-романтических воспоминаний. – Острый взгляд на Корделию, и маленькая чародейка немедленно залилась краской. – Можешь себе представить, никто наших вторжений так и не заметил! На подоконниках, в пыли – до сих пор наши следы. На полках – пустые места. Никому за все эти годы и в голову не пришло туда заглянуть, проверить, как оно там. Заперли, заколотили – и всё. Так что погоди отчаиваться. Лучше пойдём, поможешь всю эту писанину хаоситов таскать. У них, зараз, обложки из камня.

Вениамин выныривал из воспоминаний, возвращался к реальности – и всякий раз с досадой сознавал, что там, в воспоминаниях, было лучше. Оставаться наедине с Алисандой становилось всё тяжелее. Корделия, несмотря на её вечное смущение и отчаянно вцепляющиеся в амулет пальцы, казалась куда более искренней.