Читать книгу - "Зерцалия. Наследники. Книга 2. Отражение зла - Евгений Гаглоев"

Чтобы скоротать время, Макс, Камилла, Глория и Финея все же отправились в гостиницу Целии. Гостеприимная хозяйка тут же усадила их за стол в общей гостиной и, несмотря на все возражения, накормила сытным ужином.

– Нам еще предстоит прием в доме мэра, – пыталась слабо сопротивляться Камилла. – Мы же лопнем…

– Не лопнете! – заверила ее Целия. – Шутка ли, целый день без еды, я едва не оглохла от урчания в ваших животах, когда вы вошли.

– Это правда, – улыбнулся Макс. – Со всеми хлопотами мы даже не пообедали…

– Вот именно! – воскликнула Целия. – К тому же знаем мы эти приемы в домах богатых господ. Одни только важные и напыщенные разговоры, а в рот и положить нечего!

Зелень, вареная картошка, мясо, поджаренное на ребрышках, чего только не было на столе. Ребята наелись до отвала на радость Целии, то и дело повторявшей, что в доме Клоппса никто их так не накормит. После ужина Глория и Финея, отойдя в сторонку, начали о чем-то тихо переговариваться. Подруги давно не виделись, им многое нужно было обсудить. Камилла и Макс остались за столом. Они хотели помочь хозяйке с уборкой, но она заверила их, что и сама прекрасно справится.

– Жаль, Алекс пропустил ужин, – заметил Макс. – Целия готовит почти так же хорошо, как наша Илеана. Грановский себе этого не простит.

– Скорее, он нам этого не простит, – возразила Камилла. – Будто ты его не знаешь.

Макс лишь улыбнулся в ответ.

– Интересно, где он сейчас? – обеспокоенно произнесла Камилла. – Он убежал так быстро.

Я даже не успела ничего ему сказать.

– Наверняка помчался к отцу за разъяснениями. Эта история здорово его подкосила.

– Я не думала, что он такой… чувствительный. Обычно Грановский ведет себя буйно и непредсказуемо, болтает всякую чепуху и дико хохочет. Но сегодня… Я впервые увидела его таким.

– А ты не задумывалась, что, возможно, за этим буйным весельем он скрывает свои истинные чувства? – спросил вдруг Макс. – По крайней мере иногда. Алекс не привык раскисать, он всегда был этаким живчиком, который никогда не унывает. Но есть вещи, которые могут вывести из равновесия даже самого веселого или хладнокровного человека. Для него это история с матерью.

– Я и сама обалдела, – призналась Камилла. – Корделия всегда ассоциировалась у меня с чем-то мрачным и темным. Со всякими ужасами, которые случились со мной в детстве. С гибелью мамы, с пожаром в нашем замке, с восстанием жителей деревни… Да и Алекс знает ее как некромантку и помощницу моего отца. И вдруг оказалось, что она его мать! Представляю, каково ему сейчас.

– Такое сложно представить. Хотя у всех нас схожие истории, – сдержанно произнес Беркут. – Твой отец – колдун и убийца, уничтоживший моих родителей, а затем и опекунов. Мать Алекса – его сообщница. Все так запутано, но Алекс справится, я в этом уверен. Он очень сильный. Куда сильнее всех нас, вместе взятых.

Дверь гостиницы распахнулась, и на пороге возникла странная фигура, слегка фосфоресцирующая в полумраке. Ребята смолкли и уставились на нее во все глаза. Финея тихонько взвизгнула:

– Призрак!

Но это был не призрак. Алекс Грановский с мрачным видом ввалился в зал, стряхивая с одежды потеки густой светящейся слизи.

– Моете мне кости? – сухо осведомился он. В этот момент он заметил пустые тарелки, и его глаза потрясенно расширились. – Уже успели все слопать?! Без меня?!

– А я предупреждала, – тихонько вставила Камилла.

– Да вы совсем обнаглели! – возмутился Грановский.

– Сходи помойся для начала, – ответил ему Макс. – Тогда мы попросим Целию покормить тебя.

– Это в ваших интересах! – прищурившись, сказал Алекс. – Иначе я за себя не ручаюсь. У меня сегодня и так сложный день.

Он схватил со стола оставшийся от ужина ломоть свежего хлеба и откусил приличный кусок.

Затем отправился в номер. Помыться действительно не мешало бы, проклятая собачья слюна уже начала подсыхать. Еще немного, и он покроется запекшейся светящейся корочкой.

* * *

Полицейский участок Ост-Стингера находился в центре города неподалеку от здания мэрии. Это было серое невзрачное сооружение с плоской крышей, одновременно исполнявшее функции тюрьмы для провинившихся горожан. В задней части здания были оборудованы камеры, отгороженные толстыми стеклянными решетками, в передней – располагалось несколько тесных кабинетов и склад. А еще прозекторская комната, в центре которой стоял длинный стол. Здесь и решили провести ритуал, необходимый для общения с духом погибшей.

На столе уже лежало тело, покрытое плотной тканью. Рядом с ним помощники полицмейстера Гвиннера установили высокое зеркало в черной раме. Корделия уже заканчивала свои приготовления. Она обошла стол, начертив мелом на полу большой круг, затем нарисовала в нем множество странных знаков, после чего зажгла две черные свечи.

Вдоль стен прозекторской полицейские установили узкие скамейки, на которых сидели мэр Клоппс и главный полицмейстер Гвиннер. Рядом с ними расположился сытый и довольный, словно кот, Алекс. Макс и Камилла сидели на соседней скамье вместе с Глорией и перепуганной Финеей. Созерцатели не хотели брать Финею с собой на столь жуткое мероприятие, но она боялась оставаться одна. Сейчас девушка сидела тихо, как мышь, зажмурившись и трясясь мелкой дрожью. Было от чего волноваться – вся обстановка комнаты казалась очень мрачной и гнетущей.

Алекс неотрывно следил за действиями Корделии, но мысли его витали очень далеко от Ост– Стингера. Он вспоминал свое детство, постоянные переезды с места на место, жизнь в вечном страхе перед гвардией Императора и зоргами. Отец всегда был рядом с ним, но мать он совершенно не помнил. Ни единого воспоминания, связанного с ее образом. И сейчас, глядя на эту женщину, он не понимал, как она может быть его матерью.