Читать книгу - "Солнце цвета меда - Дмитрий Казаков"

– И боги тоже люди, – понимающе сказал Нерейд, – не все им баб портить да друг с другом цапаться, иногда могут и чего-то полезное сотворить…

Ингьяльд уничижительно покосился на него. Но его взгляд отскочил от дубленой шкуры рыжего викинга так же, как стрела от скалы. Даже царапинки не оставил.

– Здесь рубеж между нашими землями и полянскими. – Лычко показал на стоящий у дороги камень необычной формы. На торчащем из глины столбе виднелись какие-то корявые знаки, высеченные, судя по неровным строчкам, в изрядном хмелю. – Скоро нас должен встретить дозор.

Рядом с дорогой шелестела ветвями дубрава. Могучие деревья стояли, широко раскинув толстые ветви, под копытами хрустели желуди, а запах свежей листвы был густым, точно прибой на побережье Ирьяра.

– Ну и где твой дозор? – спросил Ивар, когда дубняк кончился и потянулся негустой лес, состоящий в основном из берез.

– Сам не знаю, – ответил Лычко. – Все рубежи охраняются… Охранялись тщательно! То, что тут никого нет, меня изрядно беспокоит…

– Я чую запах дыма, – сказал хмурый Ингьяльд, – и смерти…

– Оружие готовьте! – Но воины уже и без приказа обнажали мечи, надевали шлемы. Вернувшиеся на родину тиверцы выглядели одновременно радостными и встревоженными, викинги оживились в предвкушении возможной схватки.

– При сражении верхом есть одна испытанная тактика! – поучал Нерейд Скафти Утробу, который в силу малого опыта держался в седле не очень уверенно.

– Какая? – Рот молодого викинга слегка приоткрылся в ожидании воинских секретов.

– Спрыгнуть с седла и сражаться пешим!

Дорога вильнула, будто хвост блудливой собаки, лее стыдливо расступился в стороны, открывая деревню. Точнее, то, что еще недавно было деревней. Над пепелищем, где уцелели только закопченные коробки печей, струйками взвивался серый дым.

– Здесь были степняки, – сказал Лычко с болью в голосе, – и они ушли… Теперь понятно, где дозорные! Они погибли!

Меч русича со стуком вернулся в ножны. Первый труп встретили через десяток шагов. На голове крупного седоволосого мужчины, даже после смерти не выпустившего из руки меч, сидели два ворона и деловито выклевывали глаза. При виде людей они взмыли в воздух с сердитым карканьем.

– Как он оказался так далеко от селения? – спросил Ивар.

– Волокли арканами, – глухо ответил Лычко

– Выдернули из строя, оттащили сюда и зарубили…

Судорожный хрип заставил русича замолчать. – Кто-то живой? – выпрямился в седле Ингьяльд.

– Скорее не успевший умереть. – Голос Зоряна звучал мрачно. – Эти степняки живых не оставляют. Они не насилуют, не грабят, не издеваются над теми, кто попал к ним в руки. Просто, без затей убивают всех до последнего.

– Они что, не люди? – недоверчиво спросил Нерейд. – Ради этого и война, чтобы взять добычу, ощутить себя сильнее того, кого ты мог добить, но всего лишь изуродовал, насладиться женщиной, которая сопротивлялась…

– Это у вас, даже у нас. Но не у них.

Хрип повторился. На обочине распластался могучий, широкоплечий воин. Шлем слетел с его головы, обнажив густые русые волосы, синие глаза печально глядели в такого же цвета небо. Грудь была разрублена страшным ударом, торчали обломки ребер, видно было, как внутри раны трепещет нечто сизое.

Заслышав стук копыт, воин чуть пошевелился, глаза его с усилием повернулись.

– Люди… свои… – сказал он тяжело, на обескровленных губах появилась слабая улыбка, – добейте… чтобы не мучился… чтобы в вирию, к светлым богам…

– Его можно спасти? – Лычко повернулся к Ингьяльду.

– Нет, – ответил тот сердито и растерянно одновременно. – Мое искусство здесь бессильно.

Ивар соскочил с коня, одним движением обнажил меч.

– Отправляйся в Вальхаллу! – Блестящее лезвие мягко коснулось обнаженной шеи и вышло оттуда так быстро, что даже не окрасилось кровью. Умирающий дернулся, в глазах его просияло счастье, и тут же они начали стекленеть. Тело затрепетало, пальцы заскребли по земле.

– Можно было его допросить, – с неудовольствием сказал Эйрик. – Узнать, кто напал, когда это случилось, куда они уехали.

– Нехорошо было бы длить его муки, – ответил Ивар, забираясь в седло.

Трупы стали встречаться чаще. Были тут защитники селения, крупные, светлокожие, в добротных кольчугах, длинными мечами. Но большинство павших составляли мелкие в кости воины, наряженные в халаты. Доспехи их были из кожи, а руки мертвецов сжимали легкие изогнутые сабли.

– На вид люди как люди, – проговорил Нерейд, разглядывая одного из степняков. Тот лежал на земле, вцепившись в торчащее из собственного живота копье, словно и после смерти пытался его вытащить.

– Люди не бросают погибших соратников, – мрачно пробурчал Лычко. – А эти не обращают на своих павших никакого внимания, разве что только не жрут их…

У самой деревни в нос шибанула вонь горелой человечины. Кони храпели и мотали головами, не желая идти на пепелище.

– Объедем, – сказал Лычко, – все равно ничего нового здесь не увидим. Вон на холме капище, оно, как я вижу, уцелело.

Капище налетчики не тронули. Целыми стояли искусно вырезанные из дерева боги, грозно взирали на то, что творилось вокруг, их безмолвные лики. Вот только волхва убили, как и всех прочих. В луже крови он валялся у подножия статуи, изображающей дородную женщину с лосиными рогами.

– Надо спешить, – сказал Лычко, лицо которого стало мрачным, как грозовая туча. – Мнится мне, что княжество в большой опасности.

Подгоняемые хлыстами кони быстрее понеслись на запад.

С десяток всадников вылетели наперерез так стремительно, что Ивар не успел даже удивиться. Рука привычно выдернула из ножен меч, другая цапнула висевший у седла щит.

Загудели тяжелые луки тиверцев, и троих из нападавших словно сдернуло с седел.

– Эй, нам никого не оставите! – обидчиво выкрикнул Нерейд, принимая на щит удар сабли

– Оставим! – прохрипел Лычко, мощным ударом сбрасывая на землю еще одного. Конь Ивара скакнул в сторону, под его копытами что-то страшно захрустело.

Перед конунгом завертелся степняк: он визжал, вытаращив глаза, не переставая, махал саблей с такой скоростью, что та казалась пляшущим бликом. Ивар примерился и саданул его по шлему. Противник уклонился, тяжелое лезвие меча отшибло в сторону саблю и перерубило бедро.

Визг перешел в вопль боли, а потом и в предсмертный хрип.

Ивар огляделся. Схватка закончилась, не успев начаться.

– Чего это они? Зачем напали? – спросил Эйрик, опуская меч, который он так и не успел окровавить. Нас же во много раз больше!

– Я же говорю, воюют не как люди, – пожал плечами Лычко. – Это, скорее всего, обычный дозор. Они точно не ждали, что с этой стороны придет кто-нибудь, поэтому отрядили всего десяток.