Читать книгу - "Викинг - Александр Мазин"

Заполошенные аборигены выскакивали в исподнем, а то и в чем мать родила… Кто – с ухватом, кто с кочергой, кто с топориком… Мужиков тут же валили… Даже без применения оружия. Зачем? У того же Стюрмира колотуха – с пивную кружку. Тут бы не убить ненароком.

Я, признаться, в процессе почти не участвовал. Народ-то в основном щитами и древками копий работал, а у меня – два клинка. Чтобы подсветить территорию, наши подожгли один из сараев. Старина Руад вспрыгнул на крышу соседнего дома и обосновался там с луком на изготовку. Если кто-то в панике кидался к воротам или через стену лез – получал стрелу в затылок. Тупую стрелу, потому что – смотри выше. Лупит эта стрела не хуже резиновой дубинки. Промахнуться с такого расстояния… Даже я не промахнулся бы.

А вот и для меня место нашлось. Как раз в воротах я и встал. Аки вратарь с двумя мечами.

Кто подбежит, тому – страшная рожа и грозный рык.

Очень эффективно. Особенно на женский пол действовало. На прорыв кинулся только один храбрец: пучеглазый от ужаса мужчинка с вилами.

Вилы я у него вышиб, а глаза вернул на место плоской стороной меча.

Вот и весь мой вклад в общее дело.

Дальше – по схеме. Перепуганную толпу (человек восемьдесят взрослых и примерно столько же детишек) хирдманны загнали в одну из изб, покидали туда же оглушенное «мясо», заколотили двери, поставили часовых (меня и Рулафа) и занялись системным грабежом.

Навыки у ребят были отменные, так что примерно через час все более или менее ценное из хозяйства (например, бронзовая и железная утварь) было собрано в одну большую кучу. С товарами местного производства дело обстояло еще проще. Например, продукты жизнедеятельности лесных пчел были уже разделены и подготовлены к транспортировке: мед отдельно, воск отдельно.

Не стану вдаваться в подробности, но где-то к полудню налетчики (то есть мы) уже двинулись в обратный путь. Причем не к той стене, по которой мы поднимались ночью, а куда более удобной дорогой: вдоль речного русла. Впереди трусцой бежали связанные цугом пленники. Исключительно молодежь. Обоего пола. Бежали не порожняком, естественно. Волокли на спинах объемистые мешки, в которых шуршало, звенело и хрюкало. Эх, не утонул бы наш драккар под тяжестью новой добычи.

Нашлось, кстати, и серебришко. Даже без допроса третьей степени обошлось. Хрёрек вычленил из общей массы самого важного дедушку и предложил свой традиционный вариант: или предъявляем кубышку, или начинаем резать пленников до тех пор, пока кубышка будет предъявлена.

Дед потребовал гарантий. Хрёрек рассмеялся ему в лицо.

Дед осознал слабость собственной позиции и выбрал первый вариант.

Серебра набралось килограмма три. Возможно, у лесовиков были и другие схоронки, но Хрёрек дожимать не стал. Счел, что и так нормально прогулялись.

Через две недели, в тесноте, зато при попутном ветре, мы прошли мимо острова Котлин. Просто острова. До Кронштадта оставалось лет восемьсот, не меньше.

Еще через неделю мы, поднявшись по Неве, которая оказалась куда шире и полноводнее, чем та, к которой я привык (Неужели Петербург столько воды выпивает?), вышли на оперативный простор Ладожского озера и, усердно работая веслами, добрались до устья реки Ольховки, то бишь – Волхова. А там уж рукой подать до красивого речного изгиба, на котором расположился стольный град Гостомысла.

В Ладоге – Альдейгье мы задерживаться не стали. Оставили вновь приобретенный драккар, раненых и челядь, доукомплектовали команду местными и пришлыми рубаками, набили трюмы «Сокола» и трофейного кнорра товарами и двинули обратно к морю.

Хрёрек намеревался зимовать в городе под названием Роскилле. Это где-то в Дании. А перед этим посетить еще один датский город под названием Хедебю. Следовало торопиться, поскольку до окончания судоходного сезона оставалось не так уж много времени.

Итак, Хедебю. Хускарлы говорили о нем, как о чем-то весьма солидном. Что-то такое и я слыхал, хотя среди крупных городов Дании моего времени Хедебю точно не значился.

Ладно, поживем – увидим. Вернее, поплывем – увидим.