Читать книгу - "Десант времени - Егор Красный"

— Что‑то красных флагов не видно, — видя нерешительность Семенова, сообщил один из красноармейцев. — Кто там внутри, одному черту известно.

— Что делать будем, братки? Я что‑то в толк ни как не возьму, — Григорий немного смутился, что не находил правильного решения. Но и скакать к железной крепости с пушками и пулеметами, было бы безрассудно…

— Ну, что, солдат Григорий, не зная броду, не суйся в воду!

— Это точно, надо бы объехать эту станцию с тыла, — наконец решился оперативник и пустил коня, не оглядываясь на отряд. Но красноармейцы, невольно уступая Григорию Семенову лидерство, поскакали за ним.

Спешившись в лесу, что выходил к зданию железнодорожной станции и депо, Семенов оглядел свою команду. Лишь один красноармеец, помимо кавалерийской шашки имел револьвер. У остальных были винтовки «Мосина», не очень удобные и быстрые в ближнем бою.

— Стреляешь с нагана метко?

— Бывает и попадаю контре в глаз метров за сто, — лишь улыбнулся здоровый и высокий красноармеец Брылин. — А еще у меня есть тесак, тут я уж не промажу.

— Ну это нормально, браток, сегодня нам все может пригодиться, — приободрил красноармейцев оперативник. — Главное рот не разевать.

Неожиданно, Григорий увидел в ящиках около железнодорожных складов какое‑то движение, и он быстро достал один наган.

— А ну‑ка, вылазь там, — окликнул он невидимое существо в груде сломанных и нечистых ящиков. — Если к раздаче хочешь успеть.

— Ща, вылезу и вилять хвостом буду… Скажи и покажи, что есть, — раздался голос мальчишки, а затем и любопытная лохматая рыжая голова появилась в свете лунного неба.

— Ладно вылезай, рыжий рыжего не выдаст, получишь конфету, — негромко подзадоривал беспризорника оперативник, вспомнив про пачку жвачки в кармане. — Вот конфета сладкая, только сразу не лопай, жуй ее.

Худой невысокий парнишка осмотрел красноармейцев и неторопливо, развернув фантик, отправил жвачку в рот. Неспешно он начал ее распробовать, а потом исподлобья взглянул на Григория.

— Че спросить хотели, дядьки? Так поесть дайте, не поешь, не попляшешь, а то в животе все бунчит, во как есть хочется.

Один из красноармейцев достал из вещмешка кусок хлеба и протянул пареньку, а тот молниеносно схватив его грязной рукой, начал жевать. Не прошло и нескольких секунд как он потрогал живот и улыбнулся.

— Ну, наелся! Хоть и не кулебяка, а тепереча буду спать как буржуй, крошка хлеба в живот упала.

— Так мы тебя покормим, вот сейчас в бронепоезд пойдем, а там нажремся до отвала, — хлопнул паренька по плечу Семенов и заглянул в глаза ему. — Пойдешь с нами?

— Так, вы что дядя, вы вроде как красные, а его уж белые захватили.

— И давно?

— Так с час назад, а всех солдат с бронепоезда загнали в депо и охраняют.

— Много белых то? — переменился в лице Григорий, понимая, что попасть в бронепоезд будет сложно.

— Дядька, ой как много, вас там враз перестреляют, — испугался только сейчас рыжий паренек и озирался по сторонам, куда бы сигануть.

— Опоздали, опередила нас контра, — воскликнул один из красноармейцев, сняв с головы шапку. — Теперь, что скажем нашим командирам?

— Да, приказ нам был дан — отогнать бронепоезд на юг, значит надо выполнять, — в размышлениях присел на один из ящиков орловский оперативник Семенов. — Нам бы внутрь попасть, а там бы прорвались.

— Если их много, то как же мы их всех одолеем, — засомневался один из бойцов, похожий на деревенского парня.

— Нам бы хоть паровоз захватить, а там дело покажет. Как на юг рванем, может они сами попрыгивают, — предложил боец Брылин с наганом и тесаком.

— Верно говоришь, — поддержал Григорий, и поймал себя на мысли, что в гражданскую войну были не только смелые, но и смышленые бойцы. — Среди нас есть железнодорожники?

— Так нет, вот мой батько только работал обходчиком, — после долгого молчания сообщил красноармеец в простреленной и видно с чужого плеча шинели. — Так я видел как он ходил по рельсам и стукал по болтам, да рельсовым стыкам молотком таким с ручкой.

— Ну, это нормально, это уже ближе к делу, — обрадовался Григорий Семенов и снова бодро улыбнулся. — Так, тому и быть, братки…Что будет, то будет, а будет то, что Бог даст…

— Ну, что шкет, поможешь нам с формой железнодорожной… пару комплектов и мы прорвемся, а там нажремся, — под общий негромкий смех красноармейцев, Григорий потрепал по рыжим волосам парнишку.

— Так были вон там на складах, надо только туды пролезть, но я сейчас сгоняю, — обрадовался беспризорник. — Дядя, а возьмете меня в отряд?

— Считай, что ты уже в нем… Только хлопец, мне будет очень больно и обидно, если тебя беляки захватят.

— Так я мигом обернусь, дядька, ой как жрать охота, — улыбнулся мальчуган и растворился в темноте, словно его и не было.

Среди ночной мглы и тишины, раздались паровозные выхлопы, а также шум работы валов. Мощный немецкий паровоз издавал шипенье, спуская излишний пар.

4

Комиссар Артузов посматривал со станции железнодорожного вокзала на построенные ряды конницы и о чем‑то размышлял. Он видел красных командиров рядом с красным полком. Военком Звонарев и Георгий Семенов на лошадях стояли перед рядами и готовы были сорваться вперед в решительный и смертельный бой с белогвардейской контрой. Они верили в победу и изредка поглядывали на окна коменданта станции, ожидая последней команды комиссара Особого отдела ВЧК.

— Что там, Лацис, Ветров и Проньков не отвечают?

— Нет. Молчит станция Золотухино, как будто там все померли, — разводил руками новый Начальник губернского отдела ВЧК Лацис.

— Ладно, ты раньше времени не вой, рано еще об похоронах говорить… Вот отзвони в Змиевку и Глазуновку, может там уже прошел состав?

Обеспокоенный Лацис не сразу дозвонился до двух станций по пути следования бронепоезда, но везде получил отрицательные ответы. Артузов все больше начинал нервничать и поглядывать на телефон…

— Интересно получается, я вот тут все про этого солдата думаю, ну рыжий, что себя Григорием Семеновым назвал, — Артузов снова закурил сырую махру и тяжело закашлялся. — Вот ведь, война проклятая, пристрастился я к этой заразе, так и помереть не долго…

— Так, что этот Григорий Семенов?

— Ах, вот понимаешь Лацис, какой‑то шипко грамотный был этот боец Семенов, словно из буржуазии он.

Лацис хотел было, что‑то сказать, но взглянув на Артузова, тут же передумал.

— Понимаешь, он мне сразу как‑то не понравился, — комиссар снова подошел к окну и резко обернулся к чекисту, бывшему латышскому красноармейцу Лацису. — Пришел, этот Григорий и все он знает: куда белые собираются пойти. Короче, как дьяк думский…