Читать книгу - "Мать четырех ветров - Татьяна Коростышевская"

— Признайся, что понравилось…

— Девушки могут быть свободны! — громко сообщила донья дель Соль, сверкнув очами.

Но ляшская княжна умела сверкать глазами ничуть не хуже.

— Я сопровождаю донью Ягг сегодня вечером! По приказу алькальда и с разрешения ректора.

— Тогда будьте любезны в данный момент отправиться… Где ты хранишь сферу воды? — обернулась ко мне ветреница.

Я довольно быстро сообразила, что толкует она о подвеске, которую давным-давно в Рутении нашла я на постоялом дворе. Наследство бедной перерожденной мэтрессы. Поэтому ответила не задумываясь:

— В шкатулке резной под кроватью.

Бланка кивнула.

— Вы слышали? Отправляйтесь туда вдвоем. Стражникам сообщите, что по моему поручению.

Эмелина зябко поежилась.

— Но ведь заклинания холода там наложены.

— Уже нет. Сегодня проводилось расследование и… Прекратите дрожать! Труп тоже убрали, так что пугаться нечего.

Мои подруги удалились, возбужденно перешептываясь.

— У нас четверть часа, — деловито проговорила Бланка, как только за ними закрылась дверь. — Пояс покажи!

Я выпятила живот и протянула наставнице лорнет.

— Понятно… Сама одеться сможешь?

— От помощи не откажусь.

Сильные руки доньи дель Соль ловко справились со шнуровкой.

— С подругами тебе повезло. Лучше Агнешки в Квадрилиуме мага воды нет.

— Я знаю.

— Про ключ я постараюсь разузнать. Ты на встречу ходила?

— На какую? У меня за последнюю неделю этих встреч было…

Я охнула, когда сообразила, что Бланка имеет в виду полуночное свидание с хозяином театра. «Вы познакомитесь с нужными людьми, очаруете короля…»

— Ваш протеже на меня впечатления не произвел, — ответила я нейтрально.

— А он старался?

— Чересчур. Необычное место и время. Пустой, но многозначительный разговор. Я на минуточку почувствовала себя актрисой на сцене, а не…

— Прожженной интриганкой? — иронично заполнила паузу донья дель Соль. — И чьи интересы, по-твоему, представляет этот человек?

— Маркиз? Рискну предположить, что занимается он шпионажем в пользу доксов, которые, в свою очередь, заинтересованы в «Матери четырех ветров».

Бланка с треском раскрыла веер, пустив по комнате прохладный, пахнущий фиалками ветерок.

— Надо же, как быстро распространяются слухи.

— Так это правда? Новый источник существует?

Наставница шаловливо пожала плечами:

— Разве тебя сейчас должны интересовать подобные вещи? Мне тут одна птичка напела, что ты собиралась покинуть нас. Оставить ради большого чувства. И если бы не досадная смерть студента…

— Я собиралась предупредить.

— Не важно. Сейчас это не важно. Наш покровитель встревожен сложившейся ситуацией и в ближайшее время посетит Квадрилиум, чтобы лично во всем разобраться.

— Когда?

— В день осеннего равноденствия, на праздник урожая.

— До того времени я хотела бы избавиться от пояса.

— Я постараюсь, девочка, — тепло улыбнулась Бланка. — Но ты тоже не опускай рук. Твоя удача такова, что полезные люди выныривают, как по волшебству.

— Донью Ягг ожидает портшез. — Покрытая белым платом голова сестры на мгновенье показалась из-за двери и сразу же исчезла.

Гонять медичек с мелкими поручениями считалось среди университетской публики дурным тоном, и я это мнение от всей души разделяла.

— Всем рассказывай о том, что хочешь снова почувствовать стихии, что тяжелый металл ранит кожу (это, я уверена, соответствует действительности), что заточение твоей силы несправедливо. Ведь это не наказание, тебя не за что наказывать, — размеренно поучала меня наставница.

Я послушно кивала, следуя за ней по коридору. Куда запропастилась Агнешка? На брусчатой подъездной аллее, освещенный факелами, стоял портшез, поблескивая глянцем лакированного дерева и посеребренным гербом дома Акватико. Четверо носильщиков переминались с ноги на ногу, а в тени развесистого масличного дерева мне удалось рассмотреть силуэты лошади и человека, видимо долженствующего сопровождать меня к дону ди Сааведра.

— Лутеция! — По ступеням цокотали каблучки туфелек. Запыхавшаяся водяница несла на вытянутых руках шкатулку, Эмелина семенила следом. — У меня не получилось ее открыть.

Я поблагодарила вежливым кивком и отщелкнула хитрый замочек. Заклинание было плевым, но не стихийным — предосторожность в наших пенатах отнюдь нелишняя. Стрекот цикад на мгновение смолк, когда я отбросила крышку. Сапфировая сфера воды лежала на самом дне, под ворохом бумаг и разной важной для любой девушки мелочовкой. Гребень, кинжал, пузатая баночка с притираниями, ароматические палочки, моток ниток, длинная костяная игла, вязальные спицы, клубок белой шерсти, полированная дубовая дощечка с вытравленным знаком…

На внутренней поверхности крышки поблескивало зеркальце. Я взглянула в него, встретив встревоженный взгляд Иравари. Демоница всплеснула когтистыми лапками и покачала головой. Недоумение мое при виде этой пантомимы длилось недолго. Зазеркальная подруга скрылась, явив мне мое отражение. Ох и страшна была донья Лутеция Ягг! Краше, наверное, в домовину кладут. Обветренные губы, лиловые синяки под опухшими от постоянного рева, потухшими глазами, бледная пергаментная кожа, которая, казалось, порвется от любого движения. Я ахнула.

— Кажется, вам следует как можно быстрее набросить морок, — интимно шепнули мне из тени масличного дерева. — Займитесь этим в портшезе, чтобы не привлекать внимания.

Я вздернула подбородок и кисло улыбнулась. Мой супруг ответил мне такой же равнодушной улыбкой.

— Дон ди Сааведра велел вам сопровождать меня?

— Истинная правда, — покладисто ответил Дракон, поглаживая лоснящийся круп лошади. — Вашей дуэнье я могу предложить отправиться верхом.

Если Агнешка и обиделась на «дуэнью», то вида не показала. С самым скромным видом приблизилась она к Владу, ожидая, видимо, что он поможет ей сесть в седло. Седло было мужским, глубоким, и я догадалась, что поедет в нем княжна отнюдь не в одиночестве. Я скрипнула зубами.

— Бери свою сферу и отправляйся, — поторопила Эмелина. — Я шкатулку у медичек оставлю, по возвращении заберешь.

Мне очень не хотелось отдавать зеркало, но держать на коленях набитую хламом коробищу тоже не улыбалось.

Я потянула за тоненькую цепочку и спрятала подвеску в рукаве, затем извлекла деревянную дощечку.

— Эмелина, не в службу, а в дружбу…

Уголком глаза я видела, как напряглась Иравари. Деревяшка, оказавшаяся сейчас в моих руках, была личным дворянским знаком, и именно за нее я отвалила кабальеро Изиидо немаленькую сумму. Потому что просто изменить внешность на мужскую было недостаточно, мне нужно было право договариваться, вести торговлю, брать в долг у ростовщиков. Женщина, даже мэтресса, всех этих возможностей была лишена. Мануэль, встреченный мною в портовом трактире во время вылазки в Нижний город, подходил для моих целей идеально. Он был холост, не обременен возлюбленной и близкими друзьями, родители его обитали в провинции и навещать отпрыска в столице не собирались. К тому же кабальеро был беден, как помойный кот, и почти так же жаден. Он, не задумавшись ни на мгновение, уступил свое имя на год, пообещав разыскать меня по истечении срока. Время пришло.