Читать книгу - "Самая старшая - Полина Белова"

Увидев и попробовав конфеты, Афанасий был в восторге, ровно до того момента, как узнал, что Лиза вместо того, чтобы работать крючком, встала у плиты и духовки.

Он забрал кругляши, которые вывязала Таня, и, сердито покосившись на цех по производству леденцов и меренг, который развернула Лиза на нашей летней кухне, тут же предложил продавать конфеты на рынке.

- Не жадничай, Афоня! – мягко пожурила я. - У тебя, и ковры, и матрасы. Доход от конфет мы разделим с другим, хоть, пока ещё, и предполагаемым, зятем. А ты можешь предложить жене научить плести коврики твою маму. Это не сложно.

- Правда? Ты не будешь против? Это же твой метод.

Авторское право здесь с лёгкостью доказывается с помощью магии. Это я выяснила, ещё, когда нежданно-негаданно деньги за двухъярусные кровати получила. Как же удобно! Придумала что-то твоя светлая голова и, пока автору не заплатят, никто не смеет это копировать! Не без нарушений, конечно, но творческому человеку достаточно подать жалобу в управу и справедливость будет восстановлена!

- Нет, конечно! Мы же родственники.

- Тогда и отец будет учиться. Стар он уже кнутом махать и мешки таскать. А крючком работать - в самый раз. Тем более, что заработок получается нормальный.

Так и получилось, что Таня после праздника работала в спальне одна, с рассвета до заката. В раскрытое окно мы с Лизой слушали, как сестра напевает печальные тягучие песни. Она, вообще, после гуляний невесёлая была, но на наши вопросы отмахивалась, не отвечала.

А я обучала сразу двоих.

Лизу – делать леденцы и меренги, а Надю – шить игрушки. Идея с игрушками пришла мне в голову, когда Афанасий сообщил о беременности Даши. Странно, такой сыр-бор из-за лошадки случился, но всё же я не считала своих братьев и сестёр настолько маленькими, чтобы играть в игрушки. А вот совсем малышам они нужны.

Кстати, я передала Афанасию несколько лент на волосы, с пришитыми к ним маленькими розочками, сделанными Надей, на пробу, чтобы он попытался их продать на рынке. Малышка с нетерпением ждала результата и надеялась заработать свои первые монетки.

Чтобы Никита, Максим и Мишка не болтались по улице без дела, я послала их в лесок, что за городом, собирать мох. Наполнять зайчиков, котят и медвежат можно, и гречневой шелухой, и лоскутами, и сеном, но для мячиков лучше всего подходит именно сухой мох. Он лёгкий и объёмный.

На всё лето наше небольшое подворье превратилось в производственный мини комбинат со множеством цехов.

В большой комнате средние братья Степан, Андрей и Коля, под руководством и при участии старших и более опытных Егора и Саши, шили матрасы по заказу военного. 

В девчачьей спальне большую часть времени работали Таня и Даша. Сначала Афанасий привозил к нам жену, чтобы она переняла способы плетения ковров крючком, а со временем - потому, что Дашка пользовалась своим положением и сама просилась поехать на Сорокина. Сестра хотела проводить время с нами, а не со свекровью, пока Афанасий торгует на рынке или катается по сёлам в очередной поездке, в поисках сухой гречневой шелухи в больших объёмах, желательно, даром.

Афанасий, надо признать, не особенно сопротивлялся просьбам жены. У нас Даша не только обучалась, но и могла в неограниченном количестве есть свежие овощи, включая те, что довольно дорого стоили на рынке - томаты.

Был момент, когда Афанасий с пеной у рта доказывал мне, что лучше продавать всё, что поспевает в моём огороде, настолько красивыми и аппетитными выглядели, и редис, и огурчики, и помидорчики, и зелень. Учитывая то, что я разводила рассаду, мои томаты массово порадовали всю семью красными бочками на пару недель раньше, чем они появились у продавцов на рынке.

У нас с зятем даже случилась очень серьёзная ссора, когда он без спросу собрал первые покрасневшие помидоры и продал их на рынке. Тогда Афоня с гордостью принёс мне серебро, пытаясь доказать свою правоту. Монет было прилично, но я им не обрадовалась.

- Я сажала огород не для того, чтобы торговать тем, что там вырастет. А затем, чтобы у моих младших были свежие овощи и соленья на зиму. Кстати, купи мне штук пять бочек. Огурцы пора солить. Я готова делиться овощами, и с тобой, и с Дашей. А ты что сделал?

- Маша, ну, подумай головой! Посмотри сколько серебра я принёс! Твои братья и сёстры ещё поедят с огорода вдоволь, просто начнут на пару недель позже, ничего с ними не станется. А на самых первых сборах можно хорошо заработать!

- Кузнецовы будут есть все овощи с моего огорода сами! В том числе и первые помидоры! А если тебе это не нравится, вот Бог, а вот – порог! – вспылила я, устав спорить.

Афанасий последнюю присказку не совсем понял, но сообразил, что мы не договоримся, и я готова неразумно шашкой махать, разрушая наши добрые отношения. На его приятном простоватом лице, словно, было написано огромными буквами: «Эх! Женщина! Разве может она понимать выгоду и вести рассудительный диалог?». Зять успокаивающе выставил перед грудью обе ладони: «Ладно-ладно! Не трону я больше твои помидоры». И протяжно тяжело вздохнул.

Мы не пришли к общему мнению, но на мой огород Афанасий больше не зарился. Я была благодарна ему за это, и за то, что признавал моё право верховодить на Сорокина. Ведь формально зять был нашим опекуном и имел право принимать относительно каждого из нас свои собственные решения: и детей из приюта мог не забирать, и мальчишек из мастерской, и огород мой мог обнести, и усадить плести ковры всех девочек. А он только помогает и поддерживает, приютил, когда мы без жилья были, опять же. А что не открывается у бывшего ломовика рот на баснословно дорогие первые помидоры, так его понять можно. Даше я про ту нашу размолвку с её мужем не рассказала. Зачем волновать беременную?

Кстати, сестра оказалась в ученицах у Тани в нужный момент. День за днём, вдвоём, за неспешной, спокойной работой девочки говорили обо всём на свете, всё откровеннее и откровеннее. Как-то Даша выбрала момент, когда я возилась одна на грядках, начала помогать, и, заодно, не вдаваясь в подробности, негромко рассказала, почему у Танюшки, после гуляний на первый день лета, стало такое печальное настроение.

- Она в своей первой любви крепко разочаровалась, Маш. Этот гадёныш, Демьян, чуть её не изнасиловал, представляешь? Повезло, что у Тани получилось вырваться от него и убежать. Испортил бы девку. Жизнь ей загубил бы…

- Как?! – я загасила крик собственной ладонью.

- После игры в ручеёк кузнец заманил нашу сестру в укромное место, целовал, обнимал.

- А-а-а… Ну, так, это же нормально!.. Или нет? – спохватилась я, вспоминая, чем занимались мы с Федей сразу после танцев.

- Целоваться? Конечно нормально! Редко кто не поцелуется ни разу в эту ночь. Разве что, последняя уродина или неудачник. Только Демьян этот поцелуями не ограничился. Сначала он Тане блузку поднял, грудь оголил, ласкал её, а потом и вовсе обнаглел и рукой под юбку полез. Таня, по крайней мере, мне так рассказывала.