Читать книгу - "Вепрь. Скоморох - Константин Калбазов"

А к исходу вторых суток, все пошло прахом. Его, что говорится, накрыло и накрыло наглухо. Как бы теперь воевода не хотел смерти старого барона Берзиньша, Виктор жаждал ее гораздо больше. Настолько, что умри сегодня тот в своей постели или погибни от другой руки и во век не успокоился бы, может чего с могилой учудил бы, а то и на родственничков открыл бы охоту, хотя и ненавидели они его, но просто так не спустил бы точно. В СМЕЯНУ СТРЕЛЯЛИ!!!

Понятно, что целили в Градимира, которого все еще слабого везли в Звонград на повозке, но попали в лошадь на которой сидела девушка, ехавшая рядом с отцом. Снаряд ударил под лопатку животного, которое практически полностью скрывало раненного, оставляя в качестве цели только голову. В нее-то и вознамерился попасть убийца, да только как видно лошадь Смеяны отчего-то дернулась или просто посунулась вперед прикрыв собой раненного, вот тогда то и ударил арбалетный болт. Заржавшая и вставшая на дыбы лошадь, вскрик девушки. Не сразу и сообразили, что произошло нападение, чай не огненным боем воспользовались, а когда наконец дошло, устроили самую настоящую облаву, да только все зря, никого не нашли. Дальше путешествовали уже по всем законам военного времени, с боковым охранением, которое в пешем порядке прочесывало охватывающий дорогу лес.

Будь девушка в обычном седле и ничего не произошло бы, но она была в дамском, которое конструктивно предусматривает посадку ближе к холке, а не посредине спины, потому болт оцарапал ее ногу. Ничего серьезного, самая натуральная царапина, каких дети получают великое множество и которые заживают не оставляя никакого следа. Куда больше растерявшаяся Смеяна пострадала от падения, сильно зашибив колени и руки. Но факт, остается фактом, та царапина была от оружия, направленного в ту, на кого Волков был готов чуть не молиться. Ага, вот так вот влип по самые уши и сам не понял как и когда это случилось.

Пока Голуба суетилась над боярышней, Виктор направился прямиком к воеводе. Не было у него больше выбора, а раз так, то стоило оговорить еще кое-что.

* * *

— Вызывали, господин барон?

Крепкий мужчина атлетического сложения, затянутый в мундир драгунского капитана, войдя в кабинет, вытянулся прижав руки к бедрам и вскинув подбородок. Настоящий потомок древнего воинственного племени, некогда обитавшего в этих лесных краях и жившего практически только за счет набегов на соседей.

Военные получили особую униформу сравнительно недавно. Впрочем, не во всех кролевствах перешли к единому образцу, хотя процесс и шел. Все же дело весьма затратное, а потому в одночасье не решается. До этого военная и гражданская одежда подчас ничем не отличалась, разве только металлическими пуговицами и более грубой тканью и крепкой обувью, но одеться так мог каждый. Множество войн и возникающих при этом неразберих, которые подчас приводили к печальным событиям, заставили все же обратить на этот вопрос более пристальное внимание. Например, поражение армии Балатонии под командованием фельдмаршала Бойля, в войне с Аквилеей, который в решительном сражении принял войска противника за свои и был пленен, армия же лишившаяся руководства была разбита.

До этого только Сальджакская империя имела регулярную армию снаряженную по единому образцу, эта традиция тянулась у них с древних времен и не сказать, что обходилась дешево. Именно дороговизна в первую очередь являлась сдерживающим фактором для возникновения униформы. Солдаты зачастую обряжались в то, что им удавалось взять в качестве добычи на полях сражений, выдерживался только общий стиль. Так, мушкетеры носили короткие куртки разного покроя и цвета, штаны до колен и грубые чулки с башмаками, на голове фетровая шляпа иногда с перьями, а порой и вовсе без украшений. Вооружение мушкет и шпага, иногда еще и кинжал, но оружие не единого образца от разных мастеров. Пикинеры имели кирасы и шлемы, различного качества и исполнения, главное чтобы были прикрыты грудь, спина и голова. Пики так же не отличались единообразием, одинаковой была только длинна, на поясе длинный кинжал, опять же у каждого свой.

В стремлении отделять свои войска от чужих военачальники бросались в крайности. Одни приказывали прикреплять на шляпы дубовые листья, другие пучки соломы, третьи обязывали повязывать перевязи различных цветов. Так и продолжался этот бардак, пока Латгалийский король не принял решение взять таки пример с империи и начать обряжать свою армию в мундиры единого образца, дело затратное, но необходимое. За ним скрепя и нехотя потянулись и остальные королевства, в конце концов кроме удобства для военачальников тут в дело вступал еще и престиж королевства.

Хозяин кабинета бросил пристальный взгляд на офицера. Этот капитан командовал ротой драгун, которую был обязан содержать за свой счет барон, что освобождало его от повинности в содержании регулярного полка мушкетеров постоянного состава и резервного полка на случай войны. Организации армии Гульдии отличалось от таковой в других странах, где оная состояла только из наемников, которые своим ремеслом избрали войну. Однако содержание такой армии весьма накладно, ведь они ничего не производят, находиться же в состоянии постоянной войны, чтобы армия была при деле не под силу никому, однако каждое государство заинтересовано в том, чтобы иметь большую армию.

Пятьдесят лет назад, покойный король Гульдии, Валдис-3 принял закон согласно которому от каждых пяти семей должен был выставляться один солдат, содержание которого полностью брали на себя эти семьи. Резервисты регулярно участвовали в учебных сборах осуществляемых в столице округа. Практика показывала, что хотя они и занимались в свободное время крестьянской деятельностью, в боевой подготовке ничем не уступали наемным частям.

Каждое графство должно было содержать за свой счет полк пехоты при четырех пушках и роте драгун, постоянного состава и пехотный полк резервного состава. Если, второй графству ничего не стоил, то первые влетали в солидную сумму. Барон Берзиньш как один из наиболее богатых баронов графства самостоятельно содержал вот эту самую роту.

— Андрис, я только что получил предписание его величества, согласно которого должен убыть главой посольства во Фрязию, — проскрипел старческий голос хозяина кабинета.

Облик заговорившего полностью соответствовал голосу, так как за рабочим столом заваленным свитками и стопками бумаги восседал старик которого отличала болезненная худоба. Орлиный нос и рубленные черты лица так же выдавали в нем потомка древнего племени ныне превратившегося в народ под именем гульды. Однако этот болезненный вид был обманчивым, только возраст более или менее соответствовал его облику, потому как ему было уже за шестьдесят, но в остальном это был крепкий мужчина, который все еще уверено держал в руках шпагу и вполне мог позволить себе потягаться с куда более молодыми соперниками. Барон Лиепиньш мог бы это подтвердить, останься жив после того, как имел наглость задеть Берзиньша, предполагая, что тот не в состоянии ответить, детей же у него не осталось, так что за старика фактически вступиться некому, непростительная ошибка.

— Сколько человек подготовить в эскорт?

— Я думаю десятка драгун будет вполне достаточно. Ты останешься здесь. Не нужно обижаться Андрис. С тех пор как ты согласился командовать ротой, на тебя легли несколько иные обязанности, так что каждый будет заниматься своим делом.