Читать книгу - "Коварные ступеньки - Светлана Людвиг"

— Если я выпью с вами чашечку, вы оторвётесь и поможете мне с брахми? — а из голоса злость аж сочилась. Какая неприятная дама, крайне неприятная.

— Конечно! — тут же просияла Аюна Игоревна.

Яна налила чашку себе сама, тут же залпом её осушила и требовательно на нас уставилась. Можно было ещё потянуть время, несмотря на выполненную миссию, но тут мимо проходил Валерий Валерьевич.

— Аюна Игоревна, я у вас тут ромашек фиолетовых нарвал! — сообщил он почему-то радостно.

— А, сиреневую диморфотеку! — столь же радостно оповестила его ботаник.

Повисло неловкое молчание. Директор озадаченно посмотрел на цветы в руке, цветы на него смотреть и не думали — у них глаза не проросли. Вот как в упырях разбираться, так он первый, а как в цветах — дальше ромашек не ушёл.

— Ну да, наверное, — легко согласился Валерий Валерьевичи и внезапно сменил тему: — О, чаёк!

И не успела я опомниться, как он хлебнул сразу из горла. До дна. Наверное, это единственное, в чём мне повезло, потому что массовая агрессия к Лёше Коневу в мои планы не входила. Даже в такие дырявые планы.

— Конфетку? — неуверенно предложила я, протягивая ириску.

— Нет, спасибо! Мне уже пора — рабочие ждут!

Он умчался прежде, чем у меня завертелись извилины в голове. Благо Яна уже уводила Аюну Игоревну, и я с чистой совестью, не прощаясь, могла рвануть за Валерием.

С какой скоростью он перемещался, что я совершенно потеряла его из виду за полминуты замешательства, — не знаю. Я оббегала буквально все места, где он мог бы быть, включая его комнату и одинокий кабинет директора, где ни разу хозяина не видела. Счастье мне улыбнулось где-то в дальнем углу учебного корпуса, когда безбожно взвыл перфоратор, а в образовавшейся после него тишине порезался голос Баяра Аюшевича, объясняющий, что в таком шуме просто ничего невозможно объяснить.

— Ушли и даже не попрощались! — укорила я директора, как только подошла к нему на достаточно близкое расстояние.

Разумеется, он захотел что-то мне ответить, но ириска была уже наготове — я заткнула рот, как только директор его открыл, и припечатала:

— Очень вкусная конфета, а вы ушли и не попробовали!

— Да я как-то… — попытался возразить директор, — к ирискам…

Под моим взглядом Валерий Валерьевич запнулся, дожевал и поправился:

— Действительно, очень вкусная конфета, правда, вкус необычный.

Выдохнув, я с чувством выполненного долга отправилась к себе отдыхать. Всё-таки хорошо, что директор выпил до дна, а то ещё одной погони я могла бы и не пережить.

Триумфальный пробег босоногой Яны Владимировны за обалдевшим Лёшей Коневым на следующий день видела вся школа. Зрелище оказалось настолько впечатляющим, что даже учителя предпочли в первые минуты поглазеть, а не бросились сразу разнимать парочку. К тому же, ни чарами, ни заклинаниями вещунья не разбрасывалась, используя как оружие большой учебник.

Когда третьим к их марафону присоединился Валерий Валерьевич, я грешным делом подумала, что ириску он не прожевал. Но нет — догнал он Яну, схватил её за запястье, перебросился с ней парой фраз, а потом и вовсе перекинул через плечо и понёс, кажется, в тот самый кабине директора, в котором я его раньше не видела.

После таких событий большинство учителей уроки поотменяли. Ну или оставили учеников за самостоятельным обучением, а сами разбирались с возникшей проблемой.

— Как всё прошло? — спросила я Соню, которая вернулась с педсовета ближе к вечеру. Ваня тоже там торчал, а у меня часов с двенадцати был заслуженный отдых.

— Прекрасно! Её тут многие не любят, поэтому вопрос сразу зашёл об увольнении, а не о выговоре.

— Какой выговор за такой кошмар? Бедный Лёша, наверное, заикаться начал! — укоризненно предупредила я.

— Ты знаешь, у него с речью такая беда, что и не разобрать, заикается он или нет.

Мрак какой.

— Есть, правда, один минус в этой ситуации, — подлила ложку дёгтя напарница. — Фёдор Михайлович утверждает, что кто-то мог так жестоко пошутить, поэтому целители — и твой Ванечка заодно — сейчас проверяют её на воздействие. И если что-то найдут…

Скривив губы, я помотала головой. Не тот случай — не найдут. Соня хмыкнула, но ничего не сказала в ответ. К Ване в комнату я бегала раз десять, пока, наконец, не столкнулась с ним в коридоре. Как сосредоточенно он смотрел на пробирку! Явно нёс в лабораторию.

— Как успехи? — с хитринкой спросила я.

Ваня не ответил — глянул на меня загадочно. В комнату пропустил первую, но сам помчался в лабораторию, ставить образец в подходящие условия. Я неспешно вошла следом, прикрыла дверь, встала у парня за спиной. Зельевик сидел, внимательно наблюдая за реакцией — совершенно бесполезное занятие в данном случае. Руками я скользнула по его плечам, обнимая за шею, нагнулась, а потом зашептала на ушко:

— Тебе так не терпится меня раскрыть?

О пробирке и всех своих изысканиях он забыл тут же — как мне показалось. Я вообще не поняла, как он так быстро поднялся, а я очутилась на столе. Ладонями Ваня гладил меня по спине, прижимая всё ближе. Губы ласкали поцелуями шею, всё выше и выше, и вон, наконец, добрались до мочки уха… Я задрожала от наслаждения и не сумела сдержать вздох.

— Как ты это сделала? — шепнул любовник.

— Секрет, — ответила я со стоном.

Интересно, это он вместо сыворотки правды решил меня соблазнить? Так я в таком состоянии свой коварный план никак не смогу поведать.

Ваня стянул с меня джемпер и медленно, дотрагиваясь пальцами до кожи, начал расстёгивать пуговицы. Второй рукой взъерошил мне волосы. Коснулся губами виска и заговорил тихо-тихо:

— Мы просидели полдня, но никаких следов. Я чувствовал аромат этого успокаивающего зелья, про которое Аюна Игоревна упоминала, и представлял тебя. Как ты сидишь и сосредоточенно его готовишь, разбираешь ингредиенты, выжидаешь смену цвета… И у тебя получается нечто действительно волшебное, волшебней волшебства…

— Оу, — протянула я, хитро глядя любовнику в глаза. Приобняла его ногой, которую он тут же принялся гладить: от лодыжки до бедра. — Вань… а ты случайно… не извращенец?

С четверть минуты он смотрел на меня так внимательно, что я уже забеспокоилась — неужто по собственной глупости я лишила себя хорошего вечера? Но тут Ваня с серьёзным видом выдал:

— Может быть, — и повалил меня на стол.

Я только и успела, что охнуть. Он что-то прошептал, и мы оказались нагими друг перед другом. Одной рукой Ваня перехватил мои запястья, второй принялся ласкать бёдра с внутренней стороны, касаясь пальцами в самом интимном месте, каждый раз всё дольше, нежнее, глубже. Я выгнулась, едва не встав на мостик, а Ваня лишь усмехнулся и приник к моей груди, захватив губами сосок. Прикусив, поиграл языком.