Читать книгу - "Гость из пекла - Илона Волынская"

– Здесь у нас хранится клиентская база данных, – сказала Маричка, толкая первую дверь.

Ирка неловко прошла внутрь – вдоль стен, перемежаясь железными шкафами, похожими на сейфы, тянулись компьютеры. Два строгих молодых человека, даже в помещении не снимающих шляп с мягкими полями, коротко кивнули, кажется, ничуть не удивившись ее появлению. Ирка прошлась по комнате, не вполне понимая, что ей следует делать, остановилась у стола с составленными в беспорядке коробками для бумаг. Но лежала там не бумага, а странные листы, одни больше похожие на изукрашенный черными точками прессованный картон, вторые – на тонко выделанные шкуры…

– Писчая береста для поточного кредитования, – звонко и радостно сказала Маричка, грациозно дотрагиваясь до одного ящика. – Кожа самоубийц для особо важных договоров, – она указала на второй.

– Мы от тебя ничего не скрываем, – мягко вмешался Тео, видя, как изменилось Иркино лицо. – Ну пойдем дальше…

– Конечно! Дальше самое интересное! – подхватила Маричка.

Они пересекли компьютерную комнату и вышли в противоположную дверь.

Новая волна яркого света, приглушенного запаха цветочной отдушки и нагретого тонера, щелканье клавиш и гудение принтеров обрушились на Ирку.

– Ирина Симурановна, наконец-то! Мы уже и не надеялись, что вы прибудете! – разлетевшийся к ней солидный мужчина, с волосами, зачесанными так высоко, что в них можно было заподозрить парик, облобызал Иркины пальцы раньше, чем она успела отдернуть руку. К цветочной отдушке прибавился запах тухлых яиц – и тут же исчез.

– Глава кредитного отдела, – представил его Тео.

– Прошу, прошу… – широким жестом приглашая Ирку, залопотал тот. – Собственно, вот здесь у нас все и происходит…

Невысокие стенки из прозрачного пластика делили громадный зал на клетушки, в каждой из которых стоял легкий стол с компьютером и сидели офисно-приветливые молодые люди – все подчеркнуто европейского вида и все с такими же высоко зачесанными волосами, как у главы кредитного отдела.

– Быть любезны выслушать нас – со всем вниманием хотеть предложить вам… – вещал один из них в телефонную трубку.

– Мы специально советуем нашим операторам сохранять иностранный акцент, – шепнул Ирке глава кредитного отдела. – Работает на доверие. Напоминает клиентам, что они пришли именно в немецкий банк.

– Так вы что, всех людей… то есть весь персонал с собой привезли? – удивилась Ирка.

– Ну не местных же чертей нанимать! – в свою очередь удивился Тео. – Наши парни работают за процент – в душах и в деньгах. У нас из местных – только Маричка. – Он кивнул на главу отдела по связям с общественностью. – С местной общественностью должен связываться местный специалист!

– Ну я тоже не совсем местная! Я из Карпат! – прощебетала Маричка.

– Отлично говоришь по-русски, – задумчиво сказала Ирка. – А тебя они чем привлекли?

– О, у нас вообще принято работать на западные компании, – неопределенно ответила Маричка.

– Да-да, совсем недавно открылись, а работа уже в разгаре! – торопливо вмешался начальник кредитного отдела.

– Еще полпроцентика скинь, парень, – бубнил сидящий в одной клетушке круглый, как колобок, и весь какой-то жирно-масляный мужичок. – Чебуреками на рынке торговать – это вам не нефть из скважины сосать, это тонкая работа, с людями, ее с душой делать надо, а душонка-то моя того… у вас останется! Вы мне полпроцентика скинете, а я, если расширяться намечу, так за новым кредитом только к вам, можно сказать, со всей душой!

– Надо, чтоб хватило на машину – настоящую, хорошую машину, «Порш» или «Феррари», – стряхивая с плеч невесомый светлый мех, тарахтела ухоженная блондинка в соседнем боксе. – Как вы там говорили – «сумма кредита возрастает от стоимости залога»? Но разве обычные люди могут оценить мою душу? – Блондинка прижала к груди анемичные пальчики. – Мою нежную, тонкую душу… Или вы, наоборот, души по размеру оцениваете? – деловито поинтересовалась она. – Тогда у меня душа большая! Большая-пребольшая… И еще на ней лежит тяжесть… Это если брать на вес.

– В договоре обязательно должен быть пункт о досрочном погашении кредита, – неожиданно резко и трезво врезались слова строго одетого мужчины средних лет в третьем боксе. – Согласны? Душевно благодарю, молодой человек… То есть… Благодарю вас от всего своего двадцатипроцентного кредита!

– Первые двое наши будут, – довольно улыбаясь, обернулся к Ирке глава кредитного отдела. – Чебуречник искренне считает нас лохами, которые раздают бабло за ничто. А дамочка… Она ничего не считает – ни денег, ни прожитых лет. А вот третий, бизнесмен, скорее всего, кредит отдаст. Не потому, что понимает ценность своей души, а просто думает, если она нужна нам, то пригодится и ему самому.

– Я не то что заложить, я продать душу готов за это! – в общий деловой шум врезался страстный отчаянный крик.

Заведующий отделом и Тео переглянулись – и двинулись в ту сторону. Маричка устремилась за ними… Ирка вдруг поскользнулась на гладком плиточном полу… и, чтоб не упасть, схватилась за плечо Марички. Маричка вскрикнула. Ноги у Ирки продолжали разъезжаться, так что ей пришлось навалиться Маричке на спину и вцепиться в жакет.

– Прости… Извини, пожалуйста! – неловко обвисая, забормотала она.

Вернувшийся Тео подхватил ее под руку.

– Что-то ты сегодня спотыкаешься. – Он помог Ирке выпрямиться.

– Столько неожиданностей в последнее время… – буркнула в ответ Ирка. – Аж ноги не держат. – И отвела взгляд, изо всех сил стараясь не пялиться на Маричку. Руку, которой она провела красавице по спине, Ирка невольно, сама не замечая, что делает, терла и терла об джинсы, словно стараясь стереть что-то с ладони. – Ну пошли посмотрим, что там случилось! – Она потянула Тео за собой к пластиковому боксу, на пороге которого уже торчал заведующий кредитным отделом. Тот чуть посторонился, давая остальным заглянуть внутрь.

– Она умерла. – Молодой черноволосый парень, сгорбившись, сидел в кресле перед чертом-оператором. Черт кивал головой, изображая дежурное сочувствие, но парень не смотрел ни на него, ни на сгрудившихся у входа Ирку с компанией. Он глядел в стол невидящими, мертвыми глазами, и голос его механически скрипел, как старая заезженная звукозапись. – Моя жена умерла. Мы прожили вместе всего год. – Он вдруг подался вперед, хватая шарахнувшегося оператора за руку. – Я должен поставить этот памятник на ее могиле! Я ничего, понимаете, ничего не успел дать ей за этот год – ни жилья, ни путешествий, ни… ни ребенка. Пусть хоть памятник будет… хоть памятник.

– Очень дорогой памятник, – пробормотал напуганный оператор.

– Вы… не знали ее, – с болью сказал парень. – Она была такая… солнечная, такая… живая. – Он улыбнулся, светло и ясно, и стало видно, что совсем недавно это был веселый и очень счастливый парень.

– Та́кий файный легинь! – прошептала Маричка. – Та́кий жаль, та́кий смуток![14]