Читать книгу - "Белое и черное - Георгий Герцовский"

Выйдя из ауры этого мужчины, Император вновь поманил меня. Похоже, что он кого-то или что-то высматривает. Мы понеслись по астралу с огромной скоростью, и через мгновение, миновав миллионы светящихся существ, Люцифер остановился и вновь подозвал меня.

Он указал мне на юношу лет двадцати, одетого в монашескую рясу. По всему было видно, что путь отречения молодой человек избрал сам – его аура была очень чистого голубого цвета с золотистыми вкраплениями, но даже в ней виднелось небольшое, грязновато-синее завихрение, больше похожее на косичку или даже на генетическую цепочку. Я, уменьшившись, проследовал по ней вслед за моим астральным гидом и увидел молодого блондина, лежащего на балконе с оптическим прицелом в руках… Выстрел – внизу паника, крики. Полный, хорошо одетый мужчина на асфальте в луже крови. Мне откуда-то известно, что стрелявший блондин – швед и работает высокооплачиваемым киллером. Время действия – конец семидесятых прошлого столетия.

Вслед за этой картиной стало проявляться тусклое изображение. Будто старый кинофильм, снятый на полузасвеченной черно-белой пленке. Тот же парень, которого я видел в монашеской рясе, на этот раз одетый в цивильное, идет вечером по лесопарку со спортивной сумкой наперевес. Неожиданно падает от выстрела в голову. Скорее всего, пуля была случайной. Операцию проводила спецслужба, однако допущена досадная ошибка – выстрел предназначался не ему.

Но это будущее событие, которое могло было бы наступить, почти размылось. Если сцена с пожаром в дачном доме была яркой и отчетливой, как современный голливудский фильм, то видеоряд со смертельным ранением спортивного юноши больше походил на киноленту времен немого кино, к тому же плохо сохранившуюся. И даже эта картина буквально на глазах становилась все менее четкой.

Когда мы покинули ауру юноши, мне не нужно было ни о чем спрашивать – наверняка молодой монах пошел по другому жизненному пути и этим изменил свое возможное будущее. Скорее всего, несмотря на злодеяния в прошлом воплощении, он уже не должен расплачиваться по старым счетам, добрыми делами и молитвой искупив грехи. Уверен, что не пройдет и нескольких лет, как маленькая грязно-синяя косичка полностью растворится в голубизне его ауры.

* * *

– Да, знаю, – грустно сказала Нертус, – я видела сон.

– Какого черта тогда я так торопилась? – устало произнесла Скогур-Норти и опустилась на ступеньку лестницы, ведущей к трону.

Разговор проходил в Зеленом дворце. Тронный зал, как обычно, был украшен огромным количеством цветов, которые стояли в кадках на полу и на широких подоконниках, свисали вниз из настенных ваз или взбегали лианами по натянутым вдоль стен вертикальным струнам. Цветы были слабостью Нертус, и она могла заниматься ими день напролет. Вот и сейчас она ходила с небольшой лейкой вдоль кадок, подолгу останавливаясь возле каждого растения и, видимо, беседовала с ними. Помимо цветов и огромных окон, украшенных витражами – на которых, разумеется, были изображены великие подвиги эльфов, в тронном зале имелось несколько плетеных кресел, широкая лестница-постамент и собственно трон. Он являл собой могучее кресло, свитое из ветвей и покрытое древесным лаком.

– Эльфы знают? – спросила ведьма.

Нертус пожала плечами и, не поворачиваясь к собеседнице, а продолжая заниматься своим делом, произнесла:

– Не думаю. Я не говорила.

– Значит, не знают, – потом, через вздох, – что-то ты слишком спокойна. Не ожидала, что так легко отнесешься к смерти Эккеворта.

– Когда мы прощались с ним… Два дня назад… Я уже почувствовала… Я знала, что вижу его… в последний раз, – она все так же не поворачивалась, но Скогур поняла по голосу, что Нертус плачет, хотя и не хочет этого показать.

Скогур дала время, чтобы та взяла себя в руки, потом продолжила:

– Надо что-то делать, Нерти. Если и Эккеворт не остановил эту тварь, больше надеяться не на кого.

Королева поставила лейку и наконец-то повернулась к ведьме.

– Сегодня я видела сон, Скоги. Муж сказал мне, чтобы я ничего не делала. Только ждала.

– Как – только ждала? Но ведь чертов тролль жив и уже отправился в свой проклятый поход! Чего ждать? Пока он доберется до нас? Я не понимаю.

– Не знаю, Скоги… Но я привыкла верить мужу. Раз он так сказал…

– Но ведь уже не он сказал! – перебила колдунья. – Это всего лишь дурацкий сон.

– Хорошо, – Нертус опустилась на ступеньку рядом с подругой, – что ты предлагаешь?

– Не знаю… Но надо что-то делать!

– А еще, – будто не слыша ее, продолжала Нертус, – Эки сказал мне, чтобы я не забывала про Вяз Отшельник.

– Слушай, да идите вы к гоблинам со своими вязами и снами! – беззлобно заявила Скогур. – Делать-то что будем? Может, собрать совет?

– Нет. Совет пока не надо. Давай подождем немного. И так до альтинга осталось всего несколько дней, – сказала Нертус. – Мы можем послать разведчиков. Пусть они выследят тролля – хотя бы сможем узнать, где он находится.

– И не только узнать, но и убить, если получится. Если застанут спящим и смогут подкрасться к нему, – сказала эльфийская ведьма. – Вот теперь я тебя узнаю, Нерти. Дай мне дюжину стражей, и мы выдвинемся завтра же утром.

– Хорошо… Только, пожалуйста…

– Я и с первого раза прекрасно поняла. О том, что Эки больше нет, – никто до альтинга не узнает. Во всяком случае, от меня.

Утром нового дня туда, где, по догадкам эльфов, мог обретаться тролль, выдвинулся отряд стражников леса во главе с эльфийской ведьмой.

* * *

На следующий день мы с Императором вновь встретились в зале для аудиенций. Одет он был так же, как и в прошлый раз, а в его руке был квадратный стаканчик с виски.

– Пока ты еще здесь, я хочу тебе сделать небольшой подарок. С собой его забрать, увы, невозможно, но пока – наслаждайся.

Он толкнул по столу одну из тех черных магнитол, которые мы используем для связи с Четырьмя. Я нажал на маленький выключатель – только радиошумы.

– Покрути настройку, – велел мне Люцифер.

Я так и поступил. Вскоре получилось поймать какие-то звуки… Я бы сказал, довольно зловещие.

– Нет, это – астрал. Попробуй поменять диапазон.

Переключив на FM, я почти сразу отчетливо услышал голоса.

– Ага, это они. Послушай, – сказал Император.

– Погоди, Юлиус, дорогой! Но что даст ему этот сон о летающей тарелке? – услышал я чей-то голос.

Собеседник некоторое время молчал, потом заговорил тихо и сдержанно:

– Помнишь, ему уже снился сон о тарелке? То есть он думал, что это – сон.

– Да, Юлиус, конечно, помню! Кстати, забавный был случай!

– И ты помнишь, конечно, Тертий, что он тогда и вправду чуть не улетел с ними?

– Ага!