Читать книгу - "Неприятности по алгоритму - Надежда Мамаева"

– Что не так? – бархатный, с придыханием голос обволакивал. Его губы вновь начали неспешную ласку, и язык уже щекотал мочку уха.

Срочно переключить внимание! Иначе это все очень быстро осуществится в задуманное Браеном ключе. Как он там родителей своих назвал?

– А отношения у вас в семье всегда такие «теплые»? – произнесла первое, что пришло на ум.

Браен резко отстранился и внимательно поглядел на меня. Похоже, что семья для него – больная тема. Значит, будем бить именно по этому месту. Жестоко. Зато действенно.

– Это мне сегодня так повезло, или у тебя родители всегда такие заботливые и милые, как впрочем, и сестренка?

Блондин вдруг резко встал, застегнул ремень на брюках и натянул висящую на спинке стула футболку. И когда только этот ушлый пройдоха успел снять свою рубашку, что валялась у изножья кровати, – убей не помню. Своего я добилась. Соблазнять меня блондин перестал, но почему на душе так гадко? А Браен тем временем отвернулся от меня, намереваясь выйти из спальни. Его спина была неестественно-прямой. Захотелось подойти, прислониться щекой, обнять, чтобы исчезли эти скованность и напряжение.

– Извини – вышло даже как-то жалко, но потом накатило чувство обиды. – Но ты сам виноват. Незачем было набрасываться на меня!

Вдруг Блондин стремительно повернулся обратно и едко заметил.

– Ты не была особо против, как я заметил.

– Ладно, ничья. – Я примирительно подняла руки вверх, не подумав к чему это приведет. От моего жеста края блузки распахнулись, обнажив грудь, слегка прикрытую полоской кружева, по ошибке именуемой бюстгальтером. Браен тут же повел себя как типичный самец – пристально начал изучать открывшиеся его взору чепчики для близнецов (третьего размера, кстати), а точнее их содержимое. Это заставило побыстрее запахнуться. Реакцией на сей маневр стала похабная ухмылка блондина, которая масляной кляксой на воде расползлась по его лицу.

– Давай тогда договоримся, – предложила я, внимательно глядя на блондина. – Я не затрагиваю тему ваших внутрисемейных взаимоотношений, ты удовлетворяешь свой эротический интерес подальше от меня. Договорились?

– Нет, – обезоруживающе честно ответил этот ушлый поганец – напоминание про семейный паноптикум я как-нибудь переживу, так что и не надейся, что во второй раз это сработает. Но я готов подождать, пока ты сама меня не захочешь. И даже приставать не буду, специально – последнее слово он так выделил, что в нем угадывался даже не двойной, а тройной смысл.

Забегая вперед, скажу, что, верный своему слову, попыток затащить меня в кровать Браен, к его чести, больше не предпринимал. А пока, медленно остывая, он начал намечать границы задницы, в которую мы по моей неосторожности угодили. Причем сделал это весьма эффектно: щелкнул пару раз по сенсору, включая поляризационный экран. Полистав каналы остановился на «СС – светском сплетнике». Каково было мое удивление, когда на экране я увидела Риж, которая лучилась обаянием и весело щебетала с ведущим.

– И когда состоится официальное представление вашей будущей невестки светскому обществу? – заинтересованно вопрошал ведущий ток-шоу.

Блондинка кокетливо стрельнула глазками в бок от камеры и игриво промурлыкала.

– Думаю, в ближайшее время, ведь на седьмое декабря у брата с его невестой назначена свадьба. Вся наша семья была безумно этому рада и очарована избранницей моего братишки.

Ну Рижур, врет так, что Станиславский обзавидуется!

– А почему так скоро – уже через месяц? – задал следующий провокационный вопрос шоумен.

Риж не подкачала, расцветая и сверкая своей улыбкой почище сценических софитов.

– Ну, молодые ждут прибавления, квартет карапузов…

Окончание реплики я не услышала, поскольку Браен со стоном выключил экран, опускаясь на кровать. Я уже успела привести себя в порядок, и теперь озадачено смотрела на стену, где минуту назад была панорама студии «СС». В голове была куча вопросов, но задала я на удивление глупый.

– А почему у нас уже четыре ребенка?

Блондин устало запустил руку в волосы и выдохнул:

– Потому что это Риж. Не удивлюсь, если завтра ты будешь ждать пятерых. И если на растущее число наследников можно закрыть глаза, то новость о скорой свадьбе так просто не замнешь.

В этом он прав – давать задний ход уже бесполезно. От дознавателей Браен сумел меня вытащить только прикрывшись влюбленностью и тем, что мне должны стереть память. Если он откажется сейчас от женитьбы на той, ради которой пожертвовал блестящей карьерой, это будет крайне подозрительно.

Так ни о чем и не договорились. Блондин поднялся со своего места и в дверях бросил:

– Вернусь утром.

И ушел. Только оставшись одна, я поняла, насколько устала и решила немного отдохнуть перед тем, как выйти на поле боя (в смысле в коридор, где есть вероятность столкновения с представителями семейства человекоподобных рептилий рода Дранго). Тем более некому возражать против того, что я тут полежу пол часика, ведь этого шустрого паразита не будет. Последняя мысль неприятно кольнула, но я загнала ее подальше. Какое мне дело, где этот ушлый блондин проводит ночи? Незаметно для себя задремала.

Утро началось рано, часа эдак в три ночи, и с приятного баритона, который весьма нелицеприятно матюгался… Впрочем, когда Браен (а практиковался в языковых конструкциях именно он) понял, что его кровать прочно оккупирована мной, начал шипеть на пару тонов ниже, но не менее душевно. Первый порыв был высказать все, что думаю о таких побудках и одном конкретном будильнике в частности, но, когда поняла причину чертыханий женишка, еле удержалась от хохота.

Из комментариев Дранго стало понятно, что он решил расслабиться в каком-нибудь баре с приятелями и подцепить себе девочку на одну ночь. Но сначала друзья-стервятники засыпали вопросами о невесте, потом знакомые крошки послали куда подальше: кто лично оплеухой, кто ограничился едким сообщением, а затем налетели репортеры, так что пришлось ему, бедному, в срочном порядке уносить ноги. Вот он их и унес подальше от журналюг и поближе к дому. И кипел по этой причине праведным гневом.

Я посчитала за лучшее не тянуть атом за протоны и на манер приснопамятной лисы, подкарауливающей ворон, притворится горжеткой: ничего не вижу, ничего не слышу, сплю и вообще дохлая. Браен еще поворчал, потом лег, повозился еще на кровати и отрубился. Эх, похоже, нелегкое это дело, убегать от популярности и славы. Ко мне, вопреки ожиданиям, сон тоже вернулся быстро.

Сигнал интерфона пару часов спустя заставил нехотя разлепить веки. С левой стороны было жарко, душно и тяжело, с правой – холодно. Причина моего состояния лежала рядом, сонно улыбалась, по-хозяйски закинув на меня ногу и обвив талию рукой. Одеяло обнаружилось за Браеном. Ночью он стянул все на себя, а потом и задвинул в угол кровати. Впрочем, когда паразит блондинистый осознал, что это его вызывают, мгновенно подобрался, и, перекатившись через меня со словами «прости, крошка», схватил браслет. Прочитав сообщение и даже не взглянув на кровать, бросил: